– В какое-то место, которое называется Сла… – начал Карамон, но Гилтанас перебил:

– Это тайна. – Выждал и добавил: – Но опытный воин нам пригодился бы.

– Если вы деретесь с драконидами, я – с вами! – радостно согласился Эбен. Вытащил из-под трупа хобгоблина свою сумку и вскинул ее на плечо. – Я из рода Дробящих Камень, – сказал он. – Я из Врат. Нам когда-то принадлежал самый внушительный особняк к западу от…

– Вот оно! – воскликнул Фисбен. – Я вспомнил!

И на головы друзьям прямо из воздуха посыпались липкие нити паутины.

Солнце уже спряталось за горизонтом, когда маленький отряд выбрался на равнину, окруженную высокими горными пиками. С горами спорила размерами и величием гигантская крепость. Именовалась она Пакс Таркасом; она запирала проход между хребтами. В немом благоговении созерцали спутники ее угрюмые бастионы…

– В жизни не видала таких громад! – Тика не могла отвести взгляда от двух чудовищных башен, подпиравших самые небеса. – Кто выстроил это? Уж верно, могучие люди то были…

– Не люди то были, – грустно ответил Флинт. Седая борода гнома вздрагивала; он смотрел на Пакс Таркас с угрюмой тоской. – Эльфы и гномы работали здесь сообща… Давно, очень давно, в незапамятные мирные времена…

– Гном прав, – сказал Гилтанас. – Это было в те годы, когда Кит-Канан, разбив отцовское сердце, покинул древнюю родину – Сильванести. Он ушел со своим народом в прекрасные леса, дарованные ему императором Эргота при подписании Свитка Вложения Меча в Ножны: так завершились Братоубийственные Войны. Много веков после смерти Кит-Канана эльфы жили в стране Квалинести… Однако главнейшим его деянием признано сооружение Пакс Таркаса. Он расположен как раз на границе между королевствами эльфов и гномов, и обе стороны строили его вместе: духа подобной дружбы давно не стало на Кринне… Как печалит его теперешний вид! Злая сила превратила Пакс Таркас в оплот разрушения и войны…

Не успел он договорить, как гигантские ворота Пакс Таркаса растворились и наружу двинулась целая армия – бесчисленные ряды драконидов, гоблинов и хобгоблинов. Рев боевых рогов эхом отзывался в горах, а сверху, с Башни, на войско смотрел громадный алый дракон. Друзья поспешно укрылись в кустарнике… Дракон был слишком далеко и вряд ли сумел бы их разглядеть, но магический ужас дотянулся даже сюда.

– Они идут на Квалинести, – срывающимся голосом проговорил Гилтанас. – Надо скорее пробраться внутрь и выпустить узников! Верминаард будет вынужден вернуть войско назад…

– Так мы идем в Пакс Таркас! – ахнул Эбен.

– Да, – неохотно ответил эльф, явно сожалея, что сболтнул лишнего.

– Ух ты! – Эбен вздохнул всей грудью. – Ничего не скажешь, ребята, смелости вам не занимать. Но как мы туда попадем? Может, дождемся, пока армия выйдет? После этого у ворот, я полагаю, останется пара стражников, с которыми мы легко совладаем. А, великанище? – Он толкнул локтем Карамона.

– Точно, – расплылся в улыбке богатырь.

– Мы поступим иначе, – невозмутимо сказал Гилтанас. И указал на узкое ущелье, едва различимое в меркнувшем свете: – Мы пойдем вон туда. Пересечем долину, когда станет темно. – И, поднявшись, он зашагал вперед. Танис прибавил шагу и поравнялся с ним.

– Что ты знаешь об этом Эбене? – спросил он по-эльфийски, оглядываясь на нового спутника, вовсю болтавшего с Тикой.

Гилтанас передернул плечами:

– Он возглавлял отряд людей, сражавшихся заодно с нами у пропасти. Уцелевшие были отведены в Утеху и там казнены… Почему бы ему и не спастись: я-то ведь спасся. – Гилтанас искоса посмотрел на Таниса. – Он из Врат; его дед и отец были богатыми купцами. Его люди рассказали мне – заглазно, разумеется, – что его род обеднел и с тех пор он зарабатывал себе на жизнь мечом.

– Примерно так я и думал, – кивнул Танис. – Его одежда богата, но знавала лучшие времена. Ты, пожалуй, правильно сделал, надумав взять его с собой.

– Я попросту не решился оставить его, – угрюмо отозвался Гилтанас. – Надо, чтобы за ним присматривали…

– Верно, – сказал Танис и замолчал.

– И за мной – ведь ты об этом подумал? – сказал Гилтанас. – Я знаю, что говорят обо мне другие, в особенности рыцарь. Но я клянусь тебе, Танис, – я не предатель! И я хочу лишь одного! – Его глаза лихорадочно сверкали в последних отблесках света. – Я хочу уничтожить Верминаарда! Если бы ты только видел, как его дракон сжигал моих воинов!.. Я с радостью положу свою жизнь… – Гилтанас, осекшись, умолк.

– И наши в придачу? – спросил Танис.

Гилтанас, повернулся к нему лицом, миндалевидные глаза были бесстрастны.

– Если хочешь знать, Танталас, твоя жизнь… – Он щелкнул пальцами. – Мой народ… теперь это для меня все. На остальное мне наплевать!

В это время их догнал Стурм.

– Танис, а дед-то был прав, – сказал он. – За нами действительно кто-то идет!

Узкая тропа все выше карабкалась лесистой долиной, прорезавшей предгорья. Вечерние тени все более сгущались вокруг; спутники шагали берегом горной реки. Вскоре, однако, Гилтанас покинул тропу и скрылся в подлеске. Маленький отряд остановился; путешественники с сомнением поглядывали друг на дружку.

– Это безумие! – шепнул Танису Эбен. – Здесь, в долине, водятся тролли; кто, по-твоему, проложил эту тропу? – И черноволосый взял Таниса за руку с самоуверенной фамильярностью, которая отнюдь не привела полуэльфа в восторг. – Я, чего уж там, среди вас новичок, – продолжал он, – и. Боги свидетели, у вас нету особых причин мне полностью доверять. Но скажи, хорошо ли ты знаешь Гилтанаса?

– Я… – начал Танис, но Эбен перебил:

– Видишь ли, кое-кто из нас так и не поверил, что встреча с армией драконидов была случайностью… Ты понимаешь, что я имею в виду. Мы с ребятами скрывались в холмах и как могли досаждали драконидам с того самого дня, как они напали на Врата. И вот на той неделе откуда ни возьмись появляются эльфы и сообщают нам, что, дескать, идут громить одну из крепостей Повелителя Драконов, так не хотим ли мы, часом, присоединиться и подсобить? Мы, ясное дело, с радостью согласились – еще бы, такой случай вогнать кость в горло драконьему Повелителю! Ладно, идем мы, идем и вдруг видим, что кругом полным-полно драконидских следов! А эльфы и в ус не дуют – Гилтанас посмотрел и сказал, мол, следы старые. И вот вечером расположились мы на ночлег, чин чином выставили стражу, да только это мало чем нам помогло. Ну, может, дало несколько лишних мгновений, когда налетели дракониды… И вот еще что, – Эбен огляделся и придвинулся к Танису еще ближе, – пока мы, схватив оружие, пытались обороняться, эльфы звали кого-то. Кто-то у них пропал неизвестно куда. И как ты думаешь, кто это был? – Эбен пристально смотрел на Таниса. Полуэльф нахмурился: манера Эбена раздражала его. – Гилтанас! – прошипел Эбен. – Они звали Гилтанаса, своего вожака! – И он пожал плечами: – Появился Гилтанас или нет я, впрочем, не знаю. Я попал в плен, и нас отвезли в Утеху, где я умудрился сбежать… Я просто к тому, что лично я бы крепко подумал, прежде чем следовать за этим эльфом. Может, в тот день у него вправду были серьезные причины для отлучки. Как знать! Но все-таки.

– Я давно знаю Гилтанаса, – угрюмо прервал его Танис. Он изо всех сил старался не выдать овладевшей им тревоги.

– Я просто хотел, чтобы ты знал всю правду, – сказал Эбен, сочувственно улыбаясь. Хлопнул Таниса по спине и вновь отошел к Тике.

Танису не понадобилось оглядываться: он и так знал, что Карамон и Стурм слышали каждое слово. Никто из них, однако, ничего не сказал. Танис не успел переговорить с ними: из-за деревьев неожиданно появился Гилтанас.

– Уже недалеко, – сказал эльф. – Подлесок редеет, дальше будет легче идти.

– Я все же считаю, лучше попробовать ворота, – заявил Эбен.

– Согласен, – поддержал его Карамон. И оглянулся на брата, бессильно поникшего под деревом. Золотая Луна была бледна от усталости, и даже Тассельхоф повесил нос.