— Изысканная манера обращения с тем, кто только что спас твою жизнь, — проворчал незнакомец голосом сухим, как пергамент.

— Спас мою жизнь? — вопросительно пробормотал Квинт.

— Тебе повезло, — сказал незнакомец. — Если бы я не поспел вовремя…

Квинта озарило.

— Кроваво-красное чудовище! — закричал он, вспомнив. — Оно напало на меня!

— Это был глистер, — сказал его спаситель.

— Не может быть, — возразил Квинт. — Такой громадный.

— Я знаю, но это глистер. Большой злой глистер, он маячит в каменных сотах и охотится на слабых, потерявшиеся.

— Марис! — закричал Квинт. Он напрягся и схватил незнакомца за одежду. — Моя подруга, Марис, — сказал он и вздрогнул, так как тупая боль в его спине стала мучительной. — Она… она…

— Не двигайся, — сказал старик и прижал вниз его мягко, но сильно. При движении его одежда зашуршала, запах гниющих листьев стал сильнее.

— Но… — начал Квинт.

— Твоя подружка жива. Лежи.

— Да? Слава Небу!

— Ну, довольно, парень, — одёрнул его старик. — Тебе следует благодарить Землю, а не Небо. — Он отвернулся и достал из мешка открытый горшок. — Давай-ка я намажу тебе веки. Этот грубиян глистер обжёг их. Закрой глаза.

Квинт послушался и на этот раз был спокоен, когда пальцы старика наносили успокаивающую мазь. Боль утихла, и веки стали приятно прохладными. Запах гниющих листьев стал ещё сильнее.

Память возвращалась к Квинту. Сначала тонкая струйка, потом поток, наконец мощная волна воспоминаний омыла измученный разум Квинта и наводнила его мыслями. Марис. Профессор. Свиток коры, экспедиция в каменные соты, загадочная камера… Всё это оживил резкий запах. Неожиданно Квинт вспомнил, где он ощущал этот запах раньше — и слышал тихое бумажное шуршание.

— Библиотека! — воскликнул он. — Это вы поймали меня, когда я падал. Вы спасли мне жизнь.

Старик хмыкнул:

— Это, кажется, становится моей привычкой. Перевернись, я проверю спину.

Квинт послушно перевернулся, но голова его была обращена к спасителю.

— Кто вы? — спросил он.

— Ты обо мне не слышал. Меня зовут Бунгус Септрилл. Я Высочайший библиотекарь, хранитель землеведения. — Он вздохнул. — Это мало что значит в наши дни. — Пальцами, напоминающими лопаточки, он сильно нажал на поясницу Квинта. — Больно?

— Нет.

— А так?

— Нет.

— А.

— А-а-а-а-а-а! — завопил Квинт. — Дьявольски больно! — Ощущение было такое, как будто острая льдина вонзилась в его спину.

— М-м-м, — промычал Бунгус. — Глистерный вывих. И довольно-таки серьёзный. — Диагноз звучал зловеще.

— Что это значит? — встревожился Квинт. А вдруг он обречён?

Бунгус прошаркал вокруг Квинта.

— Это значит, — сказал он бесстрастно, — что нам надо попытаться это вылечить. — Он достал кожаную сумку, открыл её и начал там рыться.

Квинт внимательно следил со смешанным чувством любопытства и страха, как Бунгус вытаскивает второй маленький горшочек. Из него Бунгус достал восемь отсвечивающих восковым налётом полосатых листьев, засунул их себе в рот и стал добросовестно пережёвывать. Из сумки тем временем он вынул длинный кусок ткани и раскатал его на полу пещеры.

— Я… не умру? — тихо произнёс Квинт.

Бунгус только улыбнулся и, не произнося ни слова, извлёк изо рта жвачку, которую равномерно распределил по пояснице Квинта.

— Припарка из полосатой травы, — сказал он просто. — Помогает от воспалений и глубоких очагов боли.

— Жжёт, — пожаловался Квинт.

Бунгус кивнул.

— Это она начинает действовать, — сказал он, вытер пальцы об одежду, взял ткань и закрыл ей спину Квинта.

Жжение между тем прекратилось, и от мягкого тепла льдина, вонзившаяся в спину Квинта, стала потихоньку таять. Наконец Бунгус сказал:

— А теперь встань и скажи, что ощущаешь.

Квинт осторожно поднялся, боясь, что острая боль снова заставит его вскрикнуть. Но боли не было, а когда он расправил затёкшие мышцы, снова почувствовал свою спину.

— Как? — спросил Бунгус.

— Потрясающе! — сказал Квинт. — Совсем как новый.

— Полосатая трава была когда-то довольно обычным снадобьем. Но так называемые небоведы со всей их новомодной ерундой ничего не знают о свойствах трав.

Но Квинт не слушал. Его привыкшие к темноте глаза увидели Марис, сидевшую спиной к стене с закрытыми глазами. Она казалась бледной и напряжённой.

— Марис, — пробормотал Квинт и заспешил к ней. Он опустился рядом с ней на колени и взял её руки в свои. — Марис, как ты?

Марис открыла глаза и слабо покачала головой, но ничего не сказала. Кожа её была липкой, лицо ничего не выражало.

— Ей надо прийти в себя, — сказал Бунгус, подходя к ним. — Она, как и ты, была на краю гибели, к тому же глистер держал её гораздо дольше. Я сделал для неё, что мог. — Он похлопал по своей кожаной сумке. — Изучение Лечебных растений Дремучих Лесов — одна из старейших наук в мире. Этот глистер — существо очень опасное.

— Он схватил меня, Квинт, — сказала Марис с усилием, голосом тихим и бесцветным. — Я старалась, но не могла вырваться, как я ни пыталась.

— Он выследил тебя по запаху крови, — сказал Квинт. — Так же, как он гнался за мной, когда я поранился.

Бунгус покачал головой:

— Да, он выслеживал вас. Как я уже сказал, это охотник. Но его манил не запах крови.

— Нет? — недоверчиво спросил Квинт. — Тогда что?

— Ваш страх, — сказал Бунгус. — Он шёл по запаху вашего страха.

Квинт вздрогнул, когда вспомнил, как испуганы были они с Марис.

— Конечно, не только страх привлекает внимание глистеров, — продолжал Бунгус. — Они чуют злость, разочарование, зависть. Все, независимо от их размера.

Квинт закивал:

— Мы заметили это, правда, Марис? — Квинт повернулся к Бунгусу. — Глистеры по-разному реагировали на наши разговоры. Иногда они светились, иногда вспыхивали и пускали искры.

— Чем сильнее эмоции, тем ярче свет, — сказал Бунгус. — Но ярче всего их свет при чувстве страха. Страх делает их голодными.

— Голодными… — повторил Квинт с опаской.

— Они питаются страхом. — Бунгус наклонил голову. — Хотя обычный глистер не больше червячка моли, питающегося шерстью на спине круторога. От него только мурашки по спине забегают или ухо зачешется. Как землевед, я изучал глистеров здесь, в каменных сотах, ещё младшим библиотекарем, и можешь мне поверить. — он оглянулся на мумий, — этот негодяй не похож на остальных глистеров.

— Это было ужасно, — заговорила Марис, чуть оживившись. — Он за мной гнался. Он схватил меня. Я не могла сопротивляться. Я не могла пошевелиться. Я не могла помешать ему открыть мои глаза и проникнуть в мою голову. Это так больно, так больно, Квинт. — Она замолчала и повернулась к Бунгусу. Слёзы наполнили её глаза. — Если бы вы не появились.

— Но я появился, — мягко промолвил Бунгус. Он нагнулся и взял её ладони в свои. — Теперь ты в безопасности.

Квинт беспокойно нахмурился:

— Как вы нашли нас? Вы тоже шли за нами? — У него мелькнуло подозрение, что Высочайший библиотекарь был в заговоре против Высочайшего Академика..

Если Бунгус Септрилл и заметил недоверие в голосе Квинта, он этого не показал.

— Нет, не за вами, сказал он. — Я выслеживал самого глистера. — Он вздохнул. — Кроме Большой Библиотеки каменные соты — мой второй дом. Убежище от небоведов там, наверху. — Он уставился в темноту и помахал кулаком. — Уже давно я слышу разговоры об исчезновениях, необъяснимых шумах и странных происшествиях здесь внизу. Вы говорите, что за вами следили. Что ж, вы были не первыми. Первыми о громадном кроваво-красном глистере сообщили стражи Сокровищницы. Согласно их рассказам, глистер не только питался страхом, но, проникая сквозь глаза, пожирал все чувства, всю память, все мысли, оставляя свою жертву опустошённой, высушенной, лишённой даже способности дышать. Небоведы отмели все эти сообщения как ерунду, но я-то знал лучше. А теперь и вы знаете.