Прамила Ишида сказала:

— Это один из кораблей хайек средней части Побережья. Из зоны Кварта. Займите сеть анализом изображения.

Молодой офицер, к которому она обратилась, нахмурился, отводя взгляд от тихоокеанки в лохмотьях, но я кивнула ему, давая разрешение. «Думаю, Прамила не заметила, что среди персонала Компании явно циркулируют слухи о ее роли в этом деле… а меня это совсем не заботит», — поняла я.

Рурик склонилась, разглядывая изображение на экране головизора. Свет отражался от ее желтых глаз. Она заговорила, и то был язык Башни, который здесь могли понимать лишь она и я:

— Семьи хайек теперь не самое важное, С'арант . Не забудьте: мы должны говорить с Народом Колдунов из Харантиша.

В зоне обзора появились корабли сопровождения основного флота. Джаты с высокими мачтами, построенные из соединенных клепкой листов металла, со стальными парусами, показавшимися вдруг слишком хрупкими и тяжелыми… Сначала один джат , чертящий по океану белую линию, затем другой, затем еще два, дюжина вытянувшихся в колеблющуюся цепочку… А вот и основная масса флота. Голоса членов экипажа, говоривших с базой на Кумиэле и с людьми Кори в Свободном порту, отошли на задний план; все это для меня исчезло, я видела только флот хайек Побережья.

Джаты и джат-рай всех размеров (некоторые были загружены до такой степени, что неуклюже передвигались по волнам). Паруса поставлены на сильный, устойчивый ветер… Поперек основного курса флота сновали небольшие лодки. Надутые паруса, поручни, облепленные толпами людей, мужчины и женщины, что-то указывающие друг другу и напряженно смотрящие на небо, и Звезда Каррика как взорвавшееся на воде солнце. Кильватерные струи джат ов, пересекаясь, образуют пенную бахрому на море желтовато-зеленого цвета…

Когда мы снизились еще больше, реактивная струя силовых установок YV9 покрыла море рябью. Под нами прошел один джат-рай с парусами, залатанными с помощью заклепок, и палубой, заваленной узлами, заставленной печками, заполненной спящими аширен , какими-то прикрытыми предметами, вдвое превышающими рост ортеанца. Я взглянула на приборы: никаких показаний выделения тепловой энергии. Пока. А затем, когда мы прошли параллельно курсу флота до его конца, «челнок» снова снизил скорость полета. Кори легко было говорить: «По оценкам — до семисот кораблей». Теперь мы проходили над небольшими кораблями сопровождения и группами кораблей, по-прежнему летя на запад, по-прежнему не видя им конца; корабли шли группами, которые, казалось, усеяли море от северного до южного горизонта… Наконец мы долетели до далеко растянувшегося хвоста. Это были два джат-рай , барахтавшиеся без парусов; на них продолжались лихорадочные ремонтные работы; один джат был брошен. А на западном горизонте все еще появлялись неясные очертания следующих кораблей… Рурик сказала:

— Это не вторжение. Переселение.

Я выпрямилась, потирая поясницу.

— Информационная сеть произведет обработку изображений через несколько секунд. Тогда мы установим контакт. — Я повернулась к пилоту. — Вернитесь обратно, пожалуйста.

Прамила Ишида тяжело опустилась в одно из ковшеобразных кресел. Оперлась обеими грязными руками на край головизора и стала пристально всматриваться в изображения джат ов и джат-рай , когда YV9 развернулся и полетел обратно над флотом. Она улыбалась. На ее лице было странное выражение, и можно было с беспокойством задуматься о том, через что ей пришлось пройти, чтобы испытывать подобные чувства.

— Представитель Компании не должен подвергать себя опасности, — заметила она.

— Когда я включу магнитную пленку с записью голоса для передачи сообщения по узконаправленному лучу, то намереваюсь разъяснить им, что мы вооружены и откроем огонь, если это будет необходимо. — «А после Решебета, — подумала я, — они поверят мне. Парадокс, если то, что сделала Кори, послужит мне защитой».

«Челнок» YV9 перешел в режим зависания в каких-нибудь пятистах футах над морем. На голографических изображениях было видно небо в дневных звездах с проведенной по нему полоской высокой облачности, а летняя туманная дымка по-прежнему скрывала горизонт. Гигантский круг океана с покрывающими его бесчисленными небольшими кораблями, белые кильватерные струи за кормами, изгибающиеся подобно траекториям стрел, летящих на восток… Голубое и золотое. Я почти ощущала холодный ветер, чувствовала вкус соли.

Я переключилась на режим данных, выводя анализ голографических изображений на экран головизора, и пока в нем происходило представление альтернативных данных, стала настраивать наружное устройство для передачи записи по узконаправленному лучу.

— Анжади есть по меньшей мере на трех джатах , — сказала Прамила.

Мягкий зеленый свет в кабине падал на потертые кресла, на край головизора, на лица принадлежавших к Компании членов экипажа — всем четверым было едва за двадцать, и они не знали, к кому следует относиться с большим подозрением: к инопланетянке ли, к изменнице-тихоокеанке или к сумасшедшему представителю Компании. Я усмехнулась. Когда я снова вернулась к отображенным на экране данным, Рурик произнесла из полумрака кабины:

— Не Анжади, Кристи. Скажу вам, что увидела я, — это Золотые из Харантиша, на каждом джате и джат-рай . Их по небольшой кучке на каждом судне, но неужели это все, что нужно К'ай Калил? — Темнокожая ортеанка подошла поближе к головизору. Длинные пальцы массировали культю правой руки, боль в которой после стольких лет все еще мучила ее. — Мы должны поговорить…

Край головизора жестко ударил меня под ребра, и сразу перехватило дыхание. Звук клаксона разорвал воздух в кабине. Наступила темнота: либо отключилось освещение, либо у меня на время потемнело в глазах. Возникло ощущение тяжести, а затем я услышала настойчивые сдержанные голоса: «челнок» взмыл вверх. Сигнал клаксона прекратился: восстановилось внутреннее освещение.

— …сообщение о применении против нас оружия высокой технологии в точке 764.069.546; повторяю: 764.069.546. Доклад о повреждениях следует. — Молодой темноволосый офицер отклонился от пульта, закончив запись сообщения, улыбнулся мне и сказал: — Мы все еще летим, Представитель. Им не повезло!

— Включите мне повторный прогон записи изображения. Сейчас же.

Рука Рурик взяла меня под локоть, оттаскивая к одному из кресел. Ее пальцы ощупали мои нижние ребра, и я поморщилась от боли.

— У вас ушиб, — сказала она. — Вы, с'аранти , легко получаете повреждения.

Адреналин все еще поступал в кровь с каждым ударом сердца, и я воспользовалась этим, чтобы двигаться вперед: страх — это хорошее горючее. На головизоре пошел повторный прогон записи: на одном из джат ов под нами появилась вспышка света, идентифицированная приборами как применение микролучевого импульсного оружия. А вот, на корме, находящийся в наклонном положении GHD4.

— Перейдите на схему уклонения. Я хочу установить контакт с джат ом посредством магнитной записи. Дайте ближнее изображение. — Я склонилась над головизором, держась одной рукой за ребра и морщась от боли. — Я думала, что видела это раньше… Прамила, это один из кораблей с хайек Анжади на борту. Идите сюда. Я хочу, чтобы вы говорили через звукоусилительную установку. Вы скажете им, что мы хотим перемирия, встречи, а если мы не добьемся этого… если они снова откроют огонь…

— Да? — И она улыбнулась.

— Тогда мы попытаем счастья с другим кораблем. — Ко мне вернулось дыхание и некоторая доля хладнокровия. — Думаю, однако, будет легче установить контакт там, где знают вас и меня. Даже если это и несущественно.

Она нерешительно подошла, села в покинутое мной кресло и подключила коммуникатор к звукоусилительной установке узконаправленного действия. На ее круглом лице было выражение почти разочарования. Как будто бы ей доставило удовольствие, если бы Компания угрожала применением силы против хайек Побережья… если бы оправдались ее худшие опасения?