— … Это человек один стоит дивизии, а может не только дивизии, — вспомнился Гудериан, которого Гитлер «измерял» в моторизованных корпусах.

Москва

Главарь разгромленной банды выглядел жалко. От вальяжного, неприступного вида не осталось следа. Валялся на спине, руки и ноги связаны, лицо покрыто синяками, запекшейся кровью. Смотрел исподлобья глазами побитой собачонки. Казалось, чуть-чуть и заскулит.

— Все скажу, только не убивай, — он дёрнул связанными руками, вытягивает их перед собой. Мол, я связан и никуда ни денусь, даже если попытаюсь. — Я ведь со своими людьми только пошуметь должен был, чтобы охрану Сталина отвлечь. Там переезд один есть, где удобнее всего напасть. Вот там мы и должны были с волынами пострелять… Ты чего, чего удумал?

Риивал, внимательно слушавший все это, качнулся вперёд. Нож в его руке коснулся щеки бандита и медленно пополз вниз, оставляя за собой кровавую полоску.

— Стой! Стой, говорю! — главарь замер без движения, со страхом косясь на нож. Клинок уже почти сполз к подбородка. — Пару месяцев назад заявился ко мне один дядя, передал привет от старого приятеля и предложил обстряпать одно нехилое дельце. Сразу золотом подогрел. Вот.

Он осторожно засунул руку под матрас и вытащил оттуда увесистый мешочек. Несколько раз тряхнул его, вслушиваясь в металлический звон содержимого.

— Я и согласился, а чего бы нет, — медленно высыпали содержимое на пол. Тонко позвякивая, покатились десятки колечек и перстней. Рядом легли массивные золотые цепочки, браслеты с камнями. — Никто бы артачится не стал, любой бы согласился. И ты бы в отказ не пошел…

Не соглашаясь, дроу качнул головой. Над тёмным народом, так издавна повелось, золото не имело той власти, что оно имело над людьми.

Его ценность признавали, но никогда ему не поклонялись, считая презренным, «людскими» металлом. Оттого и в алтаре Тёмной богини не было ни единого кусочка золота.

— … Мне сказали, набрать кодлу рыл в тридцать и ждать сигнала. Вчерась уже оружие привезли — винтари и автоматы. Все новье и в смазке. Патрон, вообще, не меряно. Подожди, подожди, ещё форма есть! Все там, в сенях сложено! Я покажу, покажу…

Главарь так рьяно косил в ту сторону глазами, что Риивалу стало очень любопытно.

— Вон те мешки с формой, — у двери, и правда, лежали плотно набитые тюки. — Сейчас, сейчас покажу.

Он шестой рванул завязки, раскрывая первый тюк, и начал вытаскивать оттуда тряпье.

— Во! Половину уже мой парни забрали…

— Что это?

Риивал молча рассматривал вынутую одежду, сразу же отмечая её странность. Цвет ткани похож на болотный с зеленоватыми и бурыми разводами. Непонятные кепи на голову такого же непривычного цвета.

Касаясь ткани рукой, Риивал никак не мог отделаться от ощущения, что где-то уже видел эту форму.

— Видишь, видишь?

И тут до него дошло, что у него в руках.

— Егеря…

Конечно, же, он уже видел людей в этой форме. Именно их, егерей Вермахта, Риивал гонял по болотам и резал одного за другим. Но, откуда здесь такая же одежда?

— Откуда это?

Нож сам собой нырнул вперед, замерев у самого глаза главаря.

— Я… Я… же говорил, — заикался тот, вжимаясь в стену. — Фраер один притаранил. Сказал, нужно пошуметь… завтра вечером. После дела обещал ещё столько же рыжья отва…

Большего сказать не успел. Лезвие ножа резко дернулось и, пройдя через глазницу, пригвоздило его голову к бревенчатой стене.

— Слишком много говоришь, — поморщился дроу.

Все, что было нужно, он уже узнал. И теперь ему нужно было решить, что делать. Он мог прямо сейчас отправиться к железной дороге и на очередном перегоне пробраться на состав. К следующему утру уже мог быть в родных местах и закончить ритуал. А еще мог проверить, что за нападение готовится завтра.

Задумался. Слишком велики были соблазны. Выбрав первое, уже через двое суток сможет провести ритуал Вызова. Тёмная госпожа сможет прийти в этот мир. Решившись на второе, он встретится с множеством врагов, жаждущих его смерти.

— Интересно… Очень интересно… Много врагов или ритуал?

Хищно облизнувшись, словно дикий зверь перед добычей, Риивал задумался. Ритуал не просто важен, это конец пути, на котором его встретит Тёмная госпожа. Но и пасовать перед врагом он тоже не мог, что стало бы бесчестием в его же собственных глазах. Ведь, древний закон недвусмысленно гласил: встретив опасность, иди ей на встречу, а встретив смертельную опасность, беги в ее сторону.

— … Ритуал никуда не денется, а лишние жертвы никогда ещё не мешали, — в предвкушении он зацокал языком. — А я чую, их будет не мало…

То, что дроу узнал, было ему очень хорошо знакомо и называлось очень просто и емко — измена! В его родном мире такое часто встречалось, особенно в людских королевствах. За увесистый кошель золота те с радостью открывали ворота сторожевых застав, показывали тайные тропы через перевал или приносили связанных командиров. И этот мир ни чем не отличался.

— Заплатили отребью, чтобы оно сделало всю грязную работу. Сами же, как грифы-трупоеды, придут после…

Переодеть бандитов в чужую форму и выдать их за других, это очень сильный шаг. Здесь и сейчас очень много говорят о немецких парашютистах. И если только пойдет слух, что где-то видели вражеский десант, то настанет серьезный переполох. Заговорщикам только останется нанести последний удар, после свалив все на врага. Очень просто и даже изящно.

— Большей врагов — больше жертв и чести… Это очень хорошо.

Риивал оглядел залитую кровью комнату, и снова облизнулся. Судя по числу валявшихся тел, врагов ещё хватало. Он насчитал девятерых, а, значит, на перегоне должно было собраться ещё два-три десятка. Не стоит забывать и про заговорщиков, которые тоже будут где-то рядом.

— Славная будет гекатомба в твою честь, Благословенная Ллос. Сильные воины станут служить тебе, пока ты не вернешься.

Подмосковье

Путь привычный, хорошо известный. Дорога без выбоин и колдоебен тянулась прямой лентой вперёд, без всяких поворотов. Свет фар освещал летевшую впереди машину сопровождения. Позади них чуть отставал грузовик с охраной. Беспокоиться причин не было — все шло, как и всегда в последние дни. Водитель, серьезный крепыш, спокойно смотрел вперёд и давил на педаль газа.

— Михаил, скоро будем на месте? — пошевелился на заднем сидении Сталин. Устал за день, хотелось пройтись по саду, посидеть в вечерней тиши.

— Скоро прибудем, Иосиф Виссарионович, — не поворачиваясь, кивнул водитель. Через мгновение он надавил на педаль сильнее, заставляя автомобиль ускорится. — Через пару километров будет железнодорожный перегон, а за ним рукой подать.

Сталин молча качнул головой. И правда, оставалось всего ничего. Десять-пятнадцать минут, и он окажется на даче, где сможет отдохнуть.

Коснулся шеи и с наслаждение потянулся. Чуть хрустнули позвонки, и мышечный зажим сошёл.

— Вот и перегон показался, Иосиф Виссарионович, — послышался радостный голос водителя. — Теперь уже скоро.

Ехавший впереди автомобиль вильнул и скрылся за деревьями, из-за которых выглядывает покосившаяся крыша будки обходчика.

Сталин засунул в портфель толстую пачку бумаг и щелкнул замком. Незачем сейчас портить зрение, если скоро можно спокойно изучить их в своём рабочем кабинете.

Поглядывая на разбухший портфель, устало вздохнул, понимая, что и на даче, похоже, отдохнуть не удастся. До утра нужно будет изучить предложения по ленд-лизу, понять, что просить, и что отдать взамен. И вопросов тут было больше, чем ответов.

— Подожди… Сбрось скорость немного. Видишь, они остановились…

— Может чего-то случилось…

Задумавшись, Сталин не сразу сообразил, что их автомобиль начал замедляться. Водитель и охранник впереди о чем-то шептались и до него доходили лишь отдельные слова.