– Не езди с ней, – прошептала Хизи. – Останься со мной.

Перкар покачал головой:

– Я не могу. Я должен это сделать. Но, Хизи… – Он наклонился с Тьеша, почти коснувшись губами уха девочки. – Смотри за Шелду, – выдохнул он. – Это на самом деле Карак. Он знает, что нужно сделать, чтобы уничтожить Изменчивого… но не доверяй ему. И будь осторожна. – Перкар поцеловал Хизи в щеку и присоединился к Охотнице.

– Вперед! – проскрежетал Карак, и отряд поскакал дальше; стая Охотницы расступилась, пропуская Ворона и его спутников. Только Нгангата остался рядом с Перкаром.

– Ты должен отправиться с ними, – сказал ему Перкар. – Ты единственный, кому я могу доверить безопасность Хизи. Только ты знаешь достаточно о богах и о Балате, чтобы догадаться, что нужно делать.

– Может быть, и так, – ответил Нгангата, – но я не хочу, чтобы ты погиб в одиночестве.

– Я совсем не стремлюсь погибнуть. Я теперь для этого слишком взрослый. И ведь я же еду вместе с Охотницей! Что может нас остановить?

– Тогда ты не должен возражать, если я присоединюсь к тебе, – настаивал Нгангата.

Перкар положил руку на плечо друга.

– Я очень хотел бы иметь тебя рядом, – признался он. – Я никогда не признавался в этом, потому что стыдился того, как обошелся с тобой сначала. Но никого, кроме тебя, я не хотел бы иметь рядом – ни брата, ни друга я не ценю так высоко. Однако я сказал тебе правду. Я боюсь за Хизи и нуждаюсь в том, чтобы ты был с ней. Верь или не верь, мне почему-то кажется, что там ты будешь в большей опасности, чем рядом со мной. Прости меня. И все-таки я прошу тебя отправиться с Хизи.

Обычно бесстрастное лицо Нгангаты исказилось, и Перкар подумал, что полукровка сейчас закричит на него, как он сделал однажды. Но вместо этого Нгангата протянул ему Руку.

Перкар стиснул его пальцы.

– Да будет Пираку с тобой и всюду вокруг тебя, – сказал он своему странному белокожему другу.

Тот скупо улыбнулся:

– Ты же знаешь, такие, как я, Пираку не заслуживают.

– Тогда его не заслуживает никто, – ответил Перкар. – Никто.

Охотница – далеко впереди – протрубила в рог. Перкар выпустил руку Нгангаты и повернул Тьеша.

– А потом ты должен показать мне земли, что лежат за Балатом! – крикнул он Нгангате. Тот приветственно поднял руку, кивнул и повернул своего коня, чтобы догнать Хизи и остальных.

Перкар пустил Тьеша в галоп. Вокруг него бежали волки, огромные черные звери, не уступающие размером коню, и устрашающие руткирулы, боги-медведи, принявшие вид людей-дикарей. Через несколько минут бешеной скачки Перкар оказался рядом с Охотницей, которая теперь сидела верхом на пантере с клыками величиной с кинжал. Богиня величественно кивнула юноше и улыбнулась довольной свирепой улыбкой. Вопреки собственной воле, забыв о своих страхах и сомнениях, Перкар тоже ощутил радостное предвкушение битвы, и мальчишка в нем – мальчишка, которого он считал давно не существующим, – стал гадать, какие песни когда-нибудь споют об этом подвиге, о сражении вместе с Охотницей.

И когда враги оказались совсем близко, Перкар издал воинственный клич под стать вою окруживших его зверей. Стая промчалась через один холм, через другой – и тут воздух наполнился черными менгскими стрелами. Одна из них отскочила от кольчуги Перкара, и он ощутил судорогу в животе, но тут перед ним в передних рядах менгов мелькнуло лицо его врага, того, кто убил его возлюбленную, и алая пелена застлала глаза Перкара, а ярость смыла все сомнения и большую часть человеческих чувств.

Во второй раз Перкар Кар Барку поднял Харку против твари, которую когда-то звали Гхэ, и под грохот копыт расстояние между ними стало быстро уменьшаться.

Хизи стиснула зубы, когда началась сумасшедшая скачка вниз по горному склону. Она теперь не слышала того, что происходило позади, – Охотницу и ее стаю, менгов и Перкара поглотил лес, да к тому же отряд Карака спускался в глубокую лощину. Всем, что сейчас существовало для Хизи, был стук камней, срывающихся из-под ног коней с крутых, почти отвесных стен ущелья. Чернушка споткнулась, но удержалась на ногах, и в тот же момент один из людей Шелду вскрикнул: его жеребец упал и закувыркался вниз по склону, запутавшийся в стременах всадник ударился о дерево, потом оба они оказались на краю обрыва и рухнули вниз.

– Тзэм! – крикнула Хизи через плечо. – Спешься и иди дальше пешком! – Великан далеко отстал от остальных, его огромный конь упирался, не желая спускаться с головокружительной высоты. Тзэм кивнул и неохотно спрыгнул с седла; поглаживая свою лошадь, он принялся отвязывать вьюки.

– Брось их! – прокричал Шелду. – Мы уже так близко от цели, что они нам не понадобятся!

Тзэм с облегчением схватил дубинку, забросил за плечо щит и с пыхтением начал спускаться следом за остальными.

– Далеко еще? – резко спросила Хизи у странного всадника, который каким-то образом – она так и не поняла почему – встал по главе ее собственного предприятия. Помня предупреждение Перкара, она теперь настороженно следила за ним.

– Напрямик – совсем недалеко, – с горечью ответил Шелду. – Нам же придется затратить еще некоторое время. Однако как только мы спустимся на дно ущелья, можно будет скакать быстрее.

– Тзэм не сможет скакать вместе с нами.

– Он не отстанет: мы не сможем пустить лошадей галопом, да если бы и смогли, кони не выдержат.

Хизи кивнула, но на сердце у нее стало тяжело – она знала, как быстро устает массивный великан.

Однако, как и обещал Шелду, скоро они действительно достигли дна узкого ущелья. По нему тек стремительный поток, воздух казался прохладным и влажным, полным запаха воды. Это несколько приободрило Хизи, да и Тзэм, хоть и задыхался от напряжения, смог быстрее бежать по ровной мягкой земле. Хизи придержала Чернушку, чтобы ехать рядом с ним.

– Ты справишься? – обеспокоенно спросила она.

– Справлюсь, – заверил ее Тзэм.

– Если почувствуешь, что не можешь…

– Со мной все в порядке, принцесса. Я знаю, что ты обо мне думаешь, но я уже больше не жалуюсь на собственную бесполезность.

– Ты никогда не был бесполезным, Тзэм.

Великан пожал плечами:

– Это не имеет значения. Теперь я точно знаю, что принесу пользу в битве. Даже если я не смогу больше бежать, я могу остановиться и защищать тебя от врагов, которые гонятся за нами.

– Тзэм, Ган уже погиб.

– Ты не можешь знать этого наверняка, принцесса. То мог быть вовсе не Ган, а просто кто-то на него похожий.

– Я собираюсь это выяснить. Ты не узнаешь кого-нибудь из них? – Хизи показала на мужчину и женщину, которые скакали рядом с Шелду.

– Узнаю. Женщину зовут Квен-как-то-там. Мужчина – не особенно знатный придворный по имени Гавиал.

– Аристократы из Нола, оказавшиеся здесь. Значит, то был Ган, верно?

Тзэм неохотно кивнул, и больше они не разговаривали. Вскоре Шелду, после того как пала еще одна лошадь, приказал сделать привал. Всадники стали поить коней.

– Кажется, Перкар и Охотница делают свое дело, – сказал Шелду. – Я не слышу больше преследователей.

– Дело в том, – заметил Нгангата, – что в этом ущелье разносятся только те звуки, что здесь же и родились. Мы ничего не услышим до тех пор, пока менги не окажутся совсем рядом.

– Но нам нужно отдохнуть, хотя бы недолго, – вступил в разговор Братец Конь. – Тут Шелду прав.

Хизи велела Тзэму хорошенько напиться, потом прошла туда, где, привалившись к древесному стволу, сидели Квен Шен и Гавиал.

При ее приближении оба они поспешно вскочили на ноги и поклонились.

– Принцесса, – начал Гавиал, – мы твои покорные слуги. Прости, что мы до сих пор не представились тебе.

– Я хочу задать вам два вопроса, и времени на придворные церемонии у нас нет, – бросила Хизи. – Первый вопрос: почему вы оказались здесь?

Квен Шен снова поклонилась:

– Твой отец, принцесса, послал нас, чтобы спасти тебя от происков жрецов.