Сколько напрасно потраченного времени на совершенно никчемных людей?! Используй я все эти часы продуктивно, то давно бы выучила английский, открыла бизнес и наприседала себе круглый зад. А так, были всякие Сашеньки, Машеньки, Ирочки и прочие. Как глупо…

Внизу на своем посту неизменный дядя Гриша встретил меня широкой улыбкой и произнёс: 

- А ты кто такая будешь, новенькая?

- Дядя Гриша, вы чего, это же я, Яна Птаха.

- Яночка? Как же, помню. Тебя что-то долго не было, болела, наверное?

- Почти, - кивнула,  понимая, что охранник не помнил меня и общался так со всеми сотрудниками Мельницы.  Все эти месяцы мне казалось, что я главная героиня этого офисного сериала: строю карьеру, завожу друзей, разоблачаю злодеев, кручу роман с боссом.  А вот дядя Гриша видел во мне статиста с бесцветным пятном вместо лица. Это было обидно и очень жизненно.

- Дядя Гриша, выпустите, пожалуйста, я ухожу домой.

- Эту выпусти, - проскрипел дедуля, - Того пусти. Вот вам тут не работается, лодыри что ли? Ходят туда-сюда, а потом у приличных людей ложки пропадают. А не ты ли, милая, ложки наши воруешь?

Я рассмеялась, хотя хотелось плакать.  

- Я пришлю вам ложки по почте, обещаю, только не расстраивайтесь так.

Удовлетворенный моим ответом охранник нажал кнопку на пульте, и я смогла выйти на улицу.

Несмотря на свежий морозный воздух, все еще было трудно дышать, будто тяжелая лапа сжимала мне горло. Накатывающая усталость сбивала с ног, и я облокотилась о перила, чтобы вдруг не упасть. Остался последний шаг до свободы и необходимо пройти его с высоко поднятой головой.

В горле першило, а значит, завтра я слягу с температурой и проведу дома ближайшие семь дней. Зато больше не нужно тащиться в поликлинику и оформлять больничный, в отсутствии работы можно найти свои плюсы.  Я постаралась улыбнуться, но мышцы не слушались меня - на лице застыла безжизненная маска. Кажется, я вообще разучилась по-настоящему радоваться.

«И отлично,  не будет мимических морщин, сэкономлю на кремах и уколах», - в очередной раз попыталась найти плюсы в дрянной ситуации и в очередной за сегодня  раз потерпела фиаско.

Хотелось спать, есть, плакать, сдохнуть. И последовательность тут не важна...

***

Я сидела в такси и смотрела, как плавно, сантиметр за сантиметром, отдалялось здание Мельницы. Еще несколько секунд, машина наберет скорость и поедет дальше, в новую для меня жизнь, по кочкам и ухабам рядового звездеца.

В салоне звучала приятная музыка, я расслабилась, закрыла глаза и откинула голову на спинку, рассчитывая провалиться в сон.

Не вышло.

Водитель, сочный южанин, нажал на клаксон и пробасил:

- Мажоры! Понапокупают себе тачек и думают, что я через его инфинити перелететь должен!

От этих слов усталость слетела с  меня как покрывало, и я резко открыла глаза. Прямо перед нашей Ладой криво стояла наспех припаркованная машина Игнатова, а сам он направлялся в офис, попутно разговаривая по телефону. Я проводила взглядом удаляющуюся фигуру, отметив знакомое урчание где-то в районе желудка. Уже понятно, что это не от голода. Мне нравился картавый, но когда-нибудь это пройдет и забудется. Потому что я себе нравилась гораздо больше, и быть запасным вариантом, кого-то ждать, на что-то надеяться не хотела.

Водитель повернул ключ зажигания, машина отозвалась в ответ, готовая наконец поехать, но я снова все испортила:

- Подождите!

Игнатов возвращался обратно. Он в несколько шагов пересек двор Мельницы и вышел за ворота и остановился в паре метров от такси. Тут, прячась за тонированным стеклом, я могла разглядеть, как он нервно перешел дорогу, как оглядывался по сторонам, будто искал кого-то, как растерянно потер затылок и выругался, не обращаясь ни к кому конкретному. Потом Виталик вытащил из кармана пальто телефон и набрал чей-то номер.

Через секунду на моем экране высветились инициалы В.Г.

Внизу иконки с трубкой: красной и зеленой, как две таблетки Морфеуса. Нужно просто сделать выбор, и я…перевернула телефон экраном вниз.

- Не ответишь? – у водителя угадывался легкий акцент, переносящий меня на юг, ближе к солнцу. И ни капли осуждения в голосе.

Я покачала головой.

- Так, ехать?

Я снова покачала головой, не в силах оторвать взгляд от Виталика. Тот напряженно всматривался в экран телефона, ждал, что абонент, наконец, возьмет трубку.

Зачем?

Я задолжала ему столько объяснений, но все они утратили актуальность и…да и не было ничего. И быть дальше тоже не могло. Он мой руководитель: богатый, серьезный, старомодный во всем, что не касается личных отношений. Я женщина на пороге развода с двумя детьми и сомнительными перспективами. Мы как параллельные линии – ни единого шанса пересечься в плоскости.

А с урчанием в желудке я что-нибудь придумаю, сяду на диету «Стол номер 5», закуплюсь активированным углем и буду за километр обходить каждый черный инфинити нашего города.

Для собственного же спокойствия.

- Прощай, хороший мальчик Виталик, - я осторожно погладила пальцем по стеклу место, где отражалась его фигура. Сердце болезненно сжалось, но выдержало и эту неприятность, в очередной раз демонстрируя, какой сильной я могу быть.

Все проходит. Пройдет и это.

- Так куда ехать, - наконец сдался водитель.

Я отвернулась от окна и произнесла:

- Куда-нибудь, где тепло.

- Сейчас везде холодно, только на островах тепло, на всяких Мальдивах.

- А вы туда сможете? – пустые глаза снова зажглись радостью, пока еще острожной и несмелой, но такой долгожданной. Я погладила себя по груди, стараясь не спугнуть это чувство.

- По счетчику или по времени, - хмыкнул водитель и повернул ключ зажигания.

- Без разницы, - я от души махнула рукой, - главное, чтобы к самому океану. Поехали, а?‌‍

Морской бриз, в который за сегодня раз, встрепенул занавески в нашем бунгало. Детский визг, доносящий с улицы, заставил меня снова улыбнуться. За эти проведенные на острове дни я улыбалась так часто, что мои мимические морщинки ошалели от непривычной активности. Еще бы – столько лет хмуриться и что есть сил сдерживать свои эмоции.

— Варя, уйди, это не твой замок! – Миша опять пытался защитить свои архитектурные шедевры от похождений конана-Варвара.

Довольный писк дочери и рассерженный вопль сына подсказали мне исход и этой обороны хрупкой крепости. Ничего, Мишенька, пускай в твоей жизни рушатся лишь песчаные замки.

Я оперлась о массивный комод и посмотрела на подсвеченный дисплей телефона. Количество пропущенных вызовов от Олега замерло на цифре девяносто восемь. Почему-то для себя решила, что лимит моего терпения лопнет на сотом звонке.

«Отец детей моих» - девяносто девятый вызов не заставил себя долго ждать.

Я хмыкнула и взглянула в зеркало перед собой. Кожа на ключице горела огнём и чесалась. Осторожно отодвинув край хлопковой рубашки, взглянула на второй пункт своего «никогда не». Под полиэтиленовой пленкой сквозь густой слой заживляющей мази проглядывали контуры ажурного ключа.

Бить тату, находясь в жаре тропического острова - неслыханная глупость, которую Яна Птаха никогда бы себе раньше не позволила. Не гигиенично, не практично, и, в конце концов, чревато осложнениями. Та Яна Птаха сто раз бы все продумала, спросила мнение мужа и в итоге не стала бы рисковать.

Но я не она.

Первое своё «никогда не» я исполнила сразу же, как только мы прилетели на остров - не раздеваясь, бросилась в ласковые волны океана. С удивлением понимая, что вода смывает с меня не только грязь и пыль города, но и бесконечную усталость. Раньше я думала, что такое пишут ради красоты слова, эффектного момента, но оказалось, книги  не врут.

Сотый вызов на телефон пришел с неизвестного номера. Что ж, как опытный юрист, Олег решил сменить тактику. Я схватила трубку с намерением высказать все, что уже отболело в душе, но в динамике раздался голос генерального: