Оба слона по команде погонщиков замедлили шаг. Должно быть, они тоже почувствовали присутствие опасного зверя, потому что вдруг стали необычайно осторожны, особенно первый, на котором сидели Сандокан и его товарищи. Он был пониже второго и мог быть захвачен врасплох, поэтому, раздвинув бамбук, он сразу же убирал хобот и прятал его между огромных бивней.

Хотя слоны и имеют толстую шкуру, она у них чрезвычайно чувствительна. Особенно нежен хобот, поэтому они всячески оберегают его, тем более от когтей кровожадного зверя.

С карабинами на изготовку Сандокан и его друзья всматривались в заросли, пытаясь увидеть тигра, однако безрезультатно. Впрочем, растительность в этом месте была столь густа, что нелегко было проникнуть взглядом за ее завесу. И все же тигр, видимо, прошел здесь недавно. Этот сильный и характерный запах, который они оставляют позади себя, еще чувствовался. Потревоженный лаем Пунти, он, должно быть, решил укрыться.

– Куда он забился? – спрашивал Сандокан, нетерпеливо трогая курок карабина.

– Он понял, что с нами не стоит связываться, – сказал Янес, – и спрятался в свое логово.

– Неужели он сбежал от нас?

– Если Пунти взял след, это ему не удастся.

– А Дарма? – спросил Янес. – Я ее не вижу.

– Не беспокойся, она идет за нами. Она просто не любит слонов, к этим животным у нее антипатия.

– Тихо, – сказал Сандокан. – Пунти обнаружил его!

Из чащи колючего бамбука слышался яростный лай.

– Он схватился с тигром? – вскричал Янес.

– Он не станет, мой умный пес, – ответил Тремаль-Найк. – Он понимает, что не в силах сразиться с тигром. Он только дает нам знать.

В этот момент моланг, который стоял позади паланкина, держась за его край, крикнул Тремаль-Найку:

– Господин, вон он.

– Ты видел его?

– Да. Он прячется там внизу, в траве. Разве ты не видишь, как трава шевелится? Тигр крадется там, стараясь уйти от твоей собаки.

– Погонщик! – крикнул бенгалец. – Толкни слона вперед: сейчас мы будем стрелять.

По свистку погонщика слон ускорил шаг, направляясь к высокой траве, из которой доносился прерывистый лай Пунти. Второй слон с шестью малайцами на спине следовал за ним.

Запах дикого зверя больше не чувствовался. Тем не менее слон, не новичок в таких опасных охотах, казалось, чуял присутствие страшного врага. Он выказывал знаки живейшего беспокойства: шумно отдувался, тряс огромной головой; время от времени по всему телу его проходила сильная дрожь, которая ощущалась даже в паланкине.

Несмотря на свою огромную силу и необыкновенную мощь хобота, которым они вырывают с корнями большие деревья, слоны испытывают настоящий страх перед тиграми. Бывает, что они даже отказываются идти вперед и остаются глухи к понуканиям своих погонщиков.

Но первый слон был храбрец: он уже много лет участвовал в таких охотах и, как уверял его погонщик, немало тигров затоптал своими мощными ногами. Однако сейчас даже он колебался. Его товарищ, который шел следом, тоже был неуверен, и погонщику приходилось понукать его ударами пики.

Неожиданно моланг, который прошел вперед и теперь стоял, держась за плечи погонщика, крикнул:

– Смотрите!

Две желтые полосатые тени мелькнули в высокой траве, ближе чем в пятидесяти шагах от слона, и тут же снова исчезли в ней.

– Их двое! – воскликнул Тремаль-Найк. – Людоед здесь, оказывается, с подругой. Спокойно, друзья мои! Стреляйте только наверняка. Кажется, они решили дать нам бой.

– Так охота будет интереснее, – ответил Сандокан.

Янес посмотрел на Сураму. Молодая баядера была очень бледна, но сохраняла спокойствие.

– Ты боишься? – спросил он ее.

– Рядом с тобой, белый господин, нет, – ответила девушка.

– Не бойся, мы старые охотники и с тиграми близко знакомы.

Оба зверя вновь забились в заросли. Казалось, они уходили от погони – лай Пунти сделался более яростным.

– Толкни слона! – закричал Тремаль-Найк погонщику.

От удара острой пики слон сразу осмелел, он тут же зашагал вдвое быстрее. Но чувствовалось, что страх не совсем преодолен, насколько можно было судить по его дрожи и тяжкому пыхтению.

Тремаль-Найк и его товарищи, взведя курки, внимательно всматривались в высокую траву, но звери упорно не показывались.

Вдруг послышался лай Пунти слева, в нескольких шагах от слона.

Моланг закричал:

– Осторожно, господин! Тигры собираются напасть. Они кружат вокруг нас.

В тот же миг слон остановился и быстро свернул хобот, спрятав его между бивнями. Он уперся своими крепкими ногами в землю, слегка наклонил корпус назад и издал трубный звук, словно предупреждая охотников.

И тут трава всколыхнулась от яростного толчка, и огромный тигр мощным прыжком бросился на слона, обрушившись ему на лоб и пытаясь когтями достать погонщика, который отпрянул назад.

Сандокан, находившийся в передней части паланкина, мгновенно разрядил в тигра свой карабин, раздробив зверю лапу.

Несмотря на рану, страшный зверь не упал. В немыслимом перевороте он увернулся от выстрелов Янеса и Тремаль-Найка, сжался в комок и огромным прыжком пролетел над головами охотников, упав позади слона с громким рычанием. Малайцы, сидевшие на втором слоне, тут же разрядили в него свои карабины, рискуя попасть в ноги первого слона; но тигр уже исчез среди бамбука.

Несколько мгновений по его следу еще колыхались верхушки тростников, потом все замерло, точно и не было ничего.

– Ушел! – закричал Сандокан, поспешно перезаряжая ружье.

– Нет, он готовится к новому нападению, – встревоженно сказал Тремаль-Найк. – Наверняка он подкрадывается к нам поближе.

– Ну и бросок у этого зверя! – воскликнул Янес. – Я думал, он обрушится нам на головы, казалось, я чувствую уже, как его когти впиваются в мой мозг.

– Постараемся не промахнуться, – сказал Тремаль-Найк.

– Стрелять со спины слона не очень-то удобно, – ответил Сандокан. – Не знаю, как мне удалось попасть в него – паланкин так колыхался.

– Слон весь дрожал, – сказал Янес. – Я, впрочем, его понимаю. При виде такого зверюги теряешь свое хладнокровие.

– Осторожно, господин! – закричал моланг. – Слон опять его почуял.

Действительно, слон начал выказывать беспокойство. Он пыхтел и еще сильнее задрожал. Вдруг он быстро закружился вокруг своей оси, потом снова встал неподвижно, опустив голову, и спрятал крепко скрученный хобот между бивнями.

Через мгновение Сандокан и его товарищи увидели тигра. Он полз, извиваясь, среди бамбука, пытаясь приблизиться к ним незаметно.

– Видишь его? – спросил Тремаль-Найк у Сандокана.

– Да.

– Ты тоже, Янес?

– Я беру его на мушку, – ответил португалец.

Несколько выстрелов из карабина раздались из паланкина второго слона.

Малайцы открыли огонь, но в другом направлении.

– Еще один тигр, он напал на другого слона! – закричал Тремаль-Найк. – Не теряйте из виду своего; разделаемся сначала с ним. Вот он!

Тигр, который угрожал им, появился на свободном пространстве впереди. На минуту он замер, колотя себя хвостом по бокам, затем молниеносным броском кинулся в заросли и тут же снова появился в нескольких шагах от слона.

Погонщик заорал:

– Давай, сынок!

Слон бросился вперед, наклонив голову и выставив бивни, готовый вонзить их в тело зверя, но тот извернулся немыслимым кульбитом и кинулся в новую атаку. Со страшным рычанием он обрушился снова на лоб слона; но раненая лапа не слушалась его, и он тут же свалился на землю.

Слон проворно наступил ему ногой на хвост, вонзил ему в грудь один из своих бивней и рывком поднял в воздух. В ярости тигр испускал страшные вопли и отчаянно бился, стараясь достать до головы колосса, но тщетно.

Сандокан и Янес прицелились из карабинов, но погонщик сделал им знак опустить оружие.

– Пусть это сделает слон, – сказал он.

Слон ловко обернул свой сильный хобот вокруг тела тигра, сжав ему лапы, чтобы не дать воспользоваться страшными когтями. Затем сорвал его с бивня, сжал так, что захрустели кости, приподнял вверх, раскачал короткими взмахами и с силой швырнул на землю. И сразу же, не дав подняться, наступил своей чудовищной ногой. Послышался хруст, потом трубный звук хобота, который прозвучал, как клич победителя.