— К тому же я придумала ей отличное имя, — добавила Энджи. — Мы будем называть ее Стивеном. Как ее отца, понятно? Тебе нравится твое новое имя, Стиви? А?

— Энджи, это глупо. Нам надо укладываться и убираться отсюда.

— Нет, что ты. Ни в коем случае. Тебе следует написать письмо управляющему клубом, этому новому парню, и объяснить, что тебе предложили круглогодичную работу во Флориде и ты уведомляешь его об увольнении. Если ты просто исчезнешь, они что-нибудь заподозрят.

— Энджи, я знаю, как работают фэбээровцы. Прямо сейчас они пытаются найти кого-нибудь, имевшего контакты с Лукасом. Может, в его записной книжке есть этот номер телефона.

— Не говори глупости. Он никогда тебе не звонил и не разрешал звонить ему, когда вы обсуждали ваши делишки, если только по предоплаченному сотовому.

— Энджи, если кто-то из нас оставил в той машине хоть один отпечаток, фэбээровцы могут определить его по своей базе данных.

— Ты крал машину в перчатках, на тебе были перчатки, когда ты отгонял машину Лукаса к его дому. Как бы то ни было, если они что-то и найдут, мы оба уже исчезнем. Целых пятнадцать лет ты жил под именем Клинта Дауниса. Так что хватит, перестань!

Кэти уже почти заснула. Когда Энджи повысила голос, девочка соскользнула с ее колен, встала и посмотрела на них обоих.

У Энджи внезапно изменилось настроение.

— Клянусь, Стиви становится похожим на меня, Клинт. Ты вроде бы неплохо прогрел ее паром. Она меньше кашляет. Ночью подышит над ингалятором. И она все-таки съела немного каши, так что у нее появились силы.

— Энджи, ей нужны настоящие лекарства.

— Если понадобится, я об этом позабочусь.

Энджи не сказала Клинту, что недавно шарила в шкафчике ванной комнаты и нашла пару таблеток пенициллина и лекарство от кашля, оставшиеся после того тяжелого бронхита, который был у Клинта в прошлом году. Она начала давать Кэти это лекарство от кашля.

«Если не поможет, я возьму таблетки и растворю их, — подумала она. — Пенициллин лечит все».

— Зачем тебе понадобилось говорить Гасу, что я сегодня с ним встречусь? Я едва живой. Не хочу никуда идти.

— Придется пойти, потому что этому зануде надо кого-то уморить до смерти. Таким образом ты от него избавишься. Можешь даже сказать ему, что собираешься устроиться на другую работу. Только не начни после пары кружек пива рыдать над своим дружком Лукасом.

Кэти повернулась и пошла в спальню. Энджи встала, чтобы пойти за ней, и увидела, как девочка стащила с кровати одеяло, завернулась в него и легла на пол.

— Послушай, детка, если ты устала, у тебя есть кроватка, чтобы поспать, — сердито проговорила Энджи, подняла обмякшую девочку и стала ее баюкать. — Стиви любит мамочку, а?

Кэти закрыла глаза и отвернула голову. Энджи слегка встряхнула девочку.

— Я столько для тебя делаю, и мне уже надоело, что ты так со мной обращаешься. Не смей больше говорить на своем непонятном языке.

Энджи застыла, услышав пронзительный звук дверного звонка. Может быть, Клинт прав. Может быть, фэбээровцы действительно выследили его через Лукаса, подумала она, парализованная страхом.

Сквозь неплотно закрытую дверь ей было слышно, как Клинт медленными, тяжелыми шагами идет через гостиную. Потом послышался звук открываемой входной двери. Раздался раскатистый голос водопроводчика Гаса:

— Привет, Клинт, дружище. Вот подумал, что заеду за тобой, чтобы тебе не думать о вождении. Можешь сказать Энджи, я выпью не больше двух кружек пива, обещаю.

«Он что-то подозревает, — раздраженно подумала Энджи. — Он все-таки слышал плач обеих девчонок и теперь нас проверяет».

Быстро приняв решение, она завернула Кэти в одеяло так, чтобы высовывалась лишь задняя часть головы с короткими темными волосами, и вошла в комнату.

— Привет, Гас, — сказала она.

— Привет, Энджи. Это и есть твой подопечный?

— Ага. Это Стиви. Это его плач ты слышал вчера вечером. Родители уехали на похороны в Висконсин. Завтра вернутся. Мне нравится этот парнишка, но хочу немного поспать.

Крепко ухватившись за шею Кэти под одеялом, она не давала ей повернуть лицо в сторону Гаса.

— Пока, Энджи, — сказал Клинт, подталкивая Гаса к выходу.

Энджи было видно, что перед коттеджем стоит пикап Гаса. По-видимому, Гас въехал через задние ворота, воспользовавшись кодом. А это значит, что он может нагрянуть к ним в любое время, когда ему вздумается.

— Пока, желаю хорошо провести время, — сказала она им вдогонку.

Энджи смотрела из окна, пока грузовичок не пропал из виду. Потом пригладила волосы Кэти.

— Куколка, ты, я и наши деньги — мы повсюду оставляем следы, — сказала она. — В кои-то веки папа Клинт оказался прав. Болтаться здесь уже небезопасно.

В семь часов в дверь дома Фроли позвонил монсеньор Ромни. Стив и Маргарет вместе открыли дверь.

— Спасибо, что пришли, монсеньор, — сказала Маргарет.

— Я рад, что вы попросили меня прийти, Маргарет.

Он пошел вслед за ними в кабинет. Супруги уселись рядом на диване. Ромни сел в ближайшее кресло.

— Как Келли? — спросил священник.

— Доктор Харрис дала ей успокоительное, так что она спала почти весь день, — ответил Стив.

— Когда Келли просыпается, она пытается говорить с Кэти, — сказала Маргарет. — Она никак не может примириться с тем, что Кэти больше нет дома. Как и я.

— Нет большего горя, чем потеря ребенка, — спокойно произнес монсеньор Ромни. — На свадебной церемонии мы молимся о том, чтобы вы жили долго и увидели детей своих детей. Не важно, новорожденный ли это, только что сделавший первый вдох, ребенок, начинающий ходить, молодой человек или пожилой потомок престарелых родителей, — не существует боли, которая могла бы сравниться с этой.

— Моя проблема, — медленно произнесла Маргарет, — заключается в том, что я не могу поверить в смерть Кэти. Не могу примириться с тем, что она никогда не войдет сюда следом за Келли. Из них двоих Келли — лидер, командир. Кэти чуть более робкая, застенчивая.

Она взглянула на Стива, потом на монсеньора Ромни.

— Когда мне было пятнадцать, я каталась на коньках и сломала лодыжку. Перелом был серьезный, требующий хирургической операции. Когда очнулась от наркоза, я чувствовала лишь тупую боль и подумала, что быстро поправлюсь. Потом, через несколько часов, когда начала проходить нервная блокада, наступили сильные боли. Думаю, и в данной ситуации для меня все будет происходить именно так. Пока что нервная блокада еще действует, но…

Монсеньор Ромни ждал, чувствуя, что Маргарет собирается его о чем-то попросить. Она выглядит такой молодой, такой уязвимой, подумал он. Уверенная в себе, улыбчивая мать, которая сказала ему когда-то, что временно откажется от карьеры юриста, чтобы все время проводить с близнецами, теперь стала бледной тенью. Тревожные темно-синие глаза выражали страдание.

Сидевший рядом с ней Стив, у которого волосы были всклокочены, а глаза от усталости покраснели, качал головой, словно не веря в случившееся.

— Я понимаю, что нам надо предусмотреть какую-то службу, которую могли бы посетить наши гости, — сказала Маргарет. — На следующей неделе приедут моя мать и сестра. Отец Стива пригласит к жене сиделку и тоже приедет. Многие друзья послали нам электронные сообщения и хотят быть с нами. Но прежде чем мы организуем мессу для приглашенных, не могли бы вы в понедельник рано утром отслужить отдельную мессу по Кэти, на которой будем только мы со Стивом, Келли и доктор Харрис? Это возможно?

— Конечно возможно. Я могу отслужить ее завтра утром, раньше или позже регулярно проводимых служб. Это будет до семи или после девяти.

— Вы называете такую службу мессой ангелов, если она проводится для маленького ребенка? — спросила Маргарет.

— Это мирское название употребляется, когда проводят службу по ребенку. Я выберу какие-либо подходящие толкования.

— Милая, пусть это будет после девяти, — предложил Стив. — Неплохо было бы нам обоим сегодня принять снотворное и поспать.