Я просто хочу пожить, как нормальный человек…

Без истерик, без ругани и самое главное – без разборок в ошибках прошлого.

Лера уходит, а мне предстоит разобраться со всеми опасностями, окружившими дорогую мне женщину и наших детей. Я должен позаботиться о них. Все эти восемь лет Лера была вынуждена справляться со всеми невзгодами одна, но теперь я появился в её жизни и не позволю больше страдать. Никто не навредит им. Даже если мне придётся действовать жёсткими методами.

В первую очередь следует копнуть под Юрского. Нужно найти на мужика такой компромат, чтобы схватить его под уздцы и крепко удержать.

С другой стороны, я могу лишь сильнее раздраконить дьявола.

Может, просто спрятать Леру с детьми? Отправить их куда-нибудь подальше от этого хаоса? Окружить охраной?

Охрана!

Это лучшее, что я могу предпринять в настоящем. Следует сделать так, чтобы молчаливые ниндзя всюду следовали за ними, оберегая их покой. Так и мне будет гораздо спокойнее. А всё остальное буду делать по мере возможностей.

Созваниваюсь с СБ-шником и ставлю перед ним задачу: как её выполнять – он разберётся, я доверяю этому человеку, ведь мы с ним почти как братья.

Отключив телефон, я долгое время просто сижу в кресле и смотрю в одну точку на мониторе. Почему-то именно сейчас у меня нет чёткого плана. Я не знаю, что сделать, чтобы поступить правильно.

Если бы не эта проклятая статья, ушедшая в печать, я бы мог просто разорвать отношения с дочерью Юрского, а теперь должен продолжать игру, в которой совсем непонятны ставки.

Если я напечатаю опровержение статьи, то подставлю Леру, выставлю её плохим журналистом. Да и вряд ли опровержение устроит того, кто мечтал стать моим тестем. Ростислав Евгеньевич продолжит давить на меня, требуя жениться на его дочери.

Чем я только думал, когда попросил Леру подготовить эту статью?

Да ничем.

Если бы я тогда знал, что у меня есть дети, то никогда бы не пошёл на такой шаг, чтобы не подставлять их.

Ещё и Лера засветилась.

Думаю о Лере и понимаю, что всё ещё люблю эту женщину. Стоя на опасно близком расстоянии от неё, я ощущал зуд в губах, до дрожи хотел поцеловать её, прижать к себе и больше никуда не отпускать. Наше расставание - снова моя ошибка. Кажется, моя чрезмерная импульсивность слишком сильно вредит мне и стоит срочно что-то делать с этим.

- Давно пора повзрослеть, Вересов! – говорю себе и качаю головой.

Понимаю, что в таком состоянии невозможно работать, и решаю поехать в больницу, чтобы убедиться, что Юрский врёт. Мне следует узнать, что происходит с Дашей в настоящий момент. Хотелось бы верить, что она на самом деле в порядке, потому что если попала в аварию и стала инвалидом по моей милости, то и тут придётся искать выход. Я не смогу бросить её, но и жениться из чувства долга не хочу, ведь у меня есть семья. Семья, которую мне придётся добиваться.

Набираю номер несостоявшегося тестя в надежде, что тот хотя бы даст намёк, в каком русле мне копать. Я слишком резко оборвал с ним разговор и не до конца понял его настрой.

- Какого дьявола тебе нужно? – уставшим голосом спрашивает мужчина.

Ой ли?

Неужели вспомнил, что играть нужно лучше?

- Ростислав Евгеньевич, наш эмоциональный разговор окончился отнюдь не на приятной нотке, и я хотел узнать, удалось ли перевести Дашу в другую клинику? Я хочу навестить её и поговорить с её лечащим врачом.

- Даже меня к ней не пускают. Тебя не пустят. Даша находится в реанимации. Хочешь напечатать ещё одну статейку в своей жалкой газетёнке? В таком случае разберись с виновником аварии. Пусть твои шавки выудят информацию у полицейских… Сделай хотя бы что-то полезное.

А вот это меня напрягает.

Теперь происходящее не кажется такой уж шуткой.

Стал бы Юрский доверять мне расследование аварии, если бы та не случилась на самом деле?

Отчего-то внутри появляется неприятный осадок.

Конечно, всех можно купить, но для чего Юрскому затевать настолько грандиозный спектакль?

Сейчас у него слишком глухой голос, болезненный какой-то.

Что, если он действительно устал и переживает за свою дочь?

Сдавленная боль появляется внутри.

Мне не хочется, чтобы этот груз повис на моей шее камнем, тянущим вниз. Не так всё должно развиваться.

- Вы действительно доверяете мне это расследование?

- Я знаю, что у тебя лучшая служба безопасности, Вересов. И я действительно устал. Сейчас все мои мысли рядом с Дашей. Как что-то выяснишь, набери меня.

Слушаю тишину в трубке: собеседник отключился.

Меня озадачивает поведение Юрского: либо он задумал что-то серьёзное и в настоящий момент решил на самом деле изобразить заботливого отца, либо авария случилась, и вчера мужчина находился в шоковом состоянии.

В висках с силой пульсирует, а я думаю, что мне не помешает собрать больше информации о случившемся.

Хочется позвать с собой Леру под предлогом сбора материала для новой статьи, но приятно ли будет ей расследовать аварию моей «невесты»?

Мечусь от мыслей, разрывающих душу.

Правильно…

Неправильно…

Верно…

Неверно…

Нет.

Я больше не могу позволять эмоциям одерживать верх.

Мне следует самому разбираться в происходящем, чтобы больше не подставлять любимую женщину. Вдруг это проверка от Юрского, чтобы понять, насколько мне дорога Лера и везде ли она таскается за мной хвостиком?

Несколько дней пролетает чересчур быстро. С Вадимом встретиться у меня не получается, а расставаться по телефону я не привыкла. Мужчина сказал, что уехал в командировку на неделю и у меня есть время, чтобы подготовиться к разговору с ним. Знаю, что простым тот не будет, но ничего не поделать. Я не могу обещать ему любовь до гробовой доски, а после того, что он предложил Вересову забрать детей, я даже видеть его не желаю. Придётся мужчине принять суровую правду – дороже детей у меня никого нет, и не будет.

О Юрском ничего не слышно. Вероятно, мужчина всё-таки успокоился и не станет мстить за опубликованную статью. Или затаился и выжидает наиболее подходящий момент для нанесения удара?

Вересов держится от меня на расстоянии. Я вижу, что он чем-то озадачен, но не задаю лишние вопросы. Мне не стоит вмешиваться в его личную жизнь. Для себя я уже всё решила. Отойдя от шока, я смогла многое обдумать и приняла важное решение – мужчина появится в жизни детей, но между нами не будет ничего кроме дружеских отношений.

- Вань, ты оделся? – спрашиваю, постучав в комнату сына.

Что-то он сегодня слишком долго.

- Может быть, нам не стоит встречаться с ним? – спрашивает Ваня.

Валюшка цокает и рвётся открыть, но я останавливаю её и отрицательно мотаю головой. Ничего хорошего не будет, если дети сейчас поссорятся. Мне следует поговорить с сыном самой.

- Валь, проверь бабушку, мы скоро соберёмся, - прошу дочь я, и она послушно выполняет мою просьбу.

Не ребёнок, а золото. Они с братом сильно отличаются характерами. И я даже не знаю, почему так случилось, ведь оба росли в любви. Я никого из них не обделяла вниманием. Вероятно, сын всё же нуждается в отце больше, чем в матери.

- Можно зайти?

- Заходи.

Открываю дверь и вхожу. Сын сидит на кровати и болтает ногой – он всегда так делает, когда нервничает. Присаживаюсь рядом с ним и обнимаю.

- Малыш, что случилось? Ты ведь так сильно хотел познакомиться со своим папой.

- Ты не сказала, почему он бросил нас, - заявляет сын.

- Он вас не бросал. Малыш, я обязательно расскажу вам всё-всё, когда буду готова к этому. Папа не бросал вас – это всё, что важно знать сейчас. Он очень хочет познакомиться с вами, но если ты передумал, я могу отменить эту встречу.

- Правда, хочет?

- Правда.

Улыбаюсь, вспомнив восторг в глазах Дмитрия, когда я сказала, что готова познакомить его с детьми.