– Мы ему скажем, – кивнула Ольга. – А что нужно от нас?

– Вас еще раз опросят, чтобы выяснить кое-какие вопросы, возникшие после допроса задержанных. Поскольку, скорее всего, примут версию Фадеева, на вас никто давить не будет. Для комиссии важно то, что доказательно установлен сам факт попытки заказного убийства с использованием корпоративной силовой структуры, да еще целой семьи. А поскольку в ликвидации заказчика этого преступления заинтересованы очень высокие персоны, вряд ли ему удастся отмазаться. Деньги – это сила, только не везде и не всегда помогают. Приехали, давайте на выход. Здесь еще, кстати, должны быть Егор с Сорокиной. Их вызывали по тому же вопросу и уже должны были отпустить.

С отцом Ольга столкнулась в коридоре, где он ждал Александру.

– Сейчас ее отпустят, и мы вас подождем, – сказал он, поцеловав дочь. – А потом вместе поедем домой. Как там Фроловы?

– Виктор – лучше, Люда – хуже, – коротко ответила Ольга. – В школу она не пошла. Я не знаю, может быть, вы еще денек побудете в городе? Им сейчас еще трудно будет туда возвращаться.

– Съездим и посмотрим, – сказал он. – А потом решим. Нам недолго и вернутся. А вообще-то, у меня работа, от которой никто не освобождал. Еще день я могу побыть в городе, но это и все. Им в любом случае придется еще какое-то время здесь жить.

Долго никого не задержали. Задали практически те же вопросы, что и в первый раз, выслушали и зафиксировали на бумаге те же самые ответы и дали подписать показания.

– Пойдемте к машине, – сказала Александра, когда последней отпустили Ольгу. – Надеюсь, нас уже сюда больше не вызовут.

Когда приехали в лесничество, машину во двор загонять не стали, сначала пошли в дом поговорить с Виктором по поводу его планов. Ольга ожидала, что дочь и отец сидят в обнимку, но Люда лежала в спальне, а Виктор был на кухне.

– Мы сейчас уедем, – сказал он, увидев Егора с Александрой. – Лена уже хозяйничает в доме, а все следы во дворе я убрал.

– Сидите! – сказал Егор. – Никто вас пока не гонит. Еще сегодня можете побыть здесь. Можете задержаться и дольше, но мне придется завтра приехать и пустить в ход раскладушки. В охотничий сезон нельзя надолго оставлять заказник без присмотра.

– Сергей сказал, что завтра из Барнаула по вашему делу приедут полицейские шишки, – сказала Ольга. – Вроде кто-то на самом верху жаждал расправиться с Дерешковым, а он своим наездом на вас дал им такую возможность.

– Не верю я в это, Оля! – ответил Виктор. – Была у них уже такая возможность и неоднократно. Он потому и действует так нагло, что уверен в своей безнаказанности. В нашей стране олигархи горят не на уголовщине, а на политике. Вот если бы он решил сунуться в политику и затеять свою игру, тогда его быстро бы лишили всего и не стали ждать каких-то поводов. Их при желании нетрудно найти или сфабриковать самим. Так что у меня по-прежнему в основном надежда на посланного тобой человека. Боюсь, что у моих друзей ничего не выйдет. Если Михеев поехал в Барнаул, а потом полетел самолетом, то он уже должен быть в Москве. Но, наверное, он все-таки поехал поездом и приедет завтра утром. Вот тогда и посмотрим.

– А почему вы сидите здесь, а не в спальне вместе с дочерью?

– Потому, Оленька, что она меня сегодня во всем обвинила. Я ей попытался объяснить, но это мало помогло. Нужно, чтобы прошло хотя бы несколько дней, пока ее боль еще слишком свежа. Может быть, вы ненадолго оставите дочь у себя? А мне будет нетрудно переночевать дома. Могу уехать хоть сейчас.

– Без проблем, – сказал Егор. – Кровать у Люды есть, а чтобы она не стеснялась, повешу ширму. Вы не обедали? Тогда сейчас пообедаем, а заодно поговорим о вашем предложении.

– Сейчас я согрею обед, – сказала Ольга. – Сидите, Виктор Олегович, вы мне не мешаете. Вы знаете, что в полиции выяснили, что вы не Фролов, а Фадеев?

– Этого следовало ожидать, – пожал он плечами. – Стоило им только допросить захваченных сотрудников СБ... Я поэтому не принял слишком близко к сердцу слова того майора. Больших нарушений за мной не было, а на небольшие закроют глаза.

– Мне сказали, что неприятности будут у ваших охранников, – вспомнила Ольга слова Сергея. – Вы можете за них вступиться?

– Попробую, – пообещал Виктор. – Только, если мне делают снисхождение, это еще не означает того, что я командую здешней полицией. Вполне могут сказать, чтобы не лез не в свое дело.

Люда к обеду не вышла, попросив ее не трогать. Остальные поели молча, а разговор завязался, когда Ольга убрала в мойку посуду.

– Какие у вас планы, если с вас снимут ограничения на передвижение, и Михеев уберет Дерешкова? – спросил отец. – Уедете?

– Конечно, – ответил Виктор. – Слишком много дел, которые за меня делали другие. Да и тяжело нам здесь оставаться. Мое предложение по дому остается в силе. Более того, заберете и мою вторую машину, мне она не нужна. Ее на мои деньги покупал Бортников. Я не хотел лишний раз светиться, поэтому езжу на ней по доверенности, но вам он либо оформит дарственную, либо фиктивную продажу. Налог для вас в обоих случаях одинаковый. Но я все издержки оплачу. Я из дома возьму только личные вещи, которые уместятся в багажнике «найта», а прицеп оставлю вам. Вам он еще пригодится. С квартирой в Москве проблем не будет. В доме элитной застройки не обещаю, но по площади и уровню комфорта она вас устроит. А район подберем с таким расчетом, чтобы нам с вами для встречи не пришлось ехать через всю Москву.

– Виктор Олегович, у вас дача есть? – спросила Ольга.

– Есть и немаленькая, – ответил он. – В сосновом лесу в двадцати километрах от окраин Москвы. А почему спрашиваешь?

– А вы не могли бы пристроить на даче нашего кабана?

– Не хочешь расставаться с Хитрецом? – с улыбкой спросил Виктор.

– Дело не в этом, – вздохнула Ольга. – Я с ним долго работала магически. Магия давно развеялась, но он теперь ко мне намертво привязан. Если мы его оставим здесь, он просто умрет. Ну и я к нему тоже привязана. И магически, и так... Умереть не умру, но будет плохо.

– Для других людей он не опасен?

– Он людей уже давно не воспринимает, как врагов. А своих вообще будет защищать. Вот если на нас или на него кто-то нападет, я за их жизни не поручусь. Но ведь и собака может порвать.

– А как будешь переправлять? Прицепом?

– Конечно! Мы с собой тоже повезем мало барахла, лучше купим на месте то, что подойдет для новой квартиры. Так что прицеп будет почти пустой. Сделаем что-то вроде клетки, чтобы к нам не было претензий у полиции. За два дня как-нибудь доедем.

– Он у тебя не замерзнет в клетке на ветру?

– А мы все равно сейчас уехать не сможем, – сказала Ольга. – Правда, папа? Пока отцу найдут замену, и он передаст заказник, будет разгар зимы. Так что еще немного досидим до весны и поедем. А мы будем готовиться к досрочной сдаче программы второго полугодия, а когда рассчитаемся с десятым классом, сразу же возьмемся за одиннадцатый. И нам уже надоело в школе сидеть, и вам от меня свободной будет гораздо больше пользы.

– Нормальный план, – одобрил Виктор. – Теперь бы не сорвалось все с моим врагом, а то все планы полетят коту под хвост. Дом с машиной я вам все равно отдам, только тогда вам пользоваться им будет опасно, да и Москва отодвигается в далекую перспективу. Хочу спросить, вы свою свадьбу не передумали играть?

– Перенесли на две недели, – сказал Егор. – Сегодня ходили договариваться в ЗАГС. Жаль, если вы уже уедете, но играть ее сейчас...

После обеда Виктор зашел в спальню к дочери, постоял там, а потом собрался и уехал на «Фазенду». Александра побыла еще с час и тоже уехала, а Егор принялся мастерить ширму, закрывающую кровать, на которой лежала Люда.

– Сейчас позвоню Игорю, – сказала Ольга, доставая телефон. – Выясню, что и когда он мне сможет дать.

Звонить пришлось трижды, потому что на первые два звонка дор не ответил.

– Извини, был занят, – сказал он, взяв трубку. – Говори, я слушаю. Тебя интересует расчет?