– Не надо, – отказался Ол. – Я лучше пойду к себе. Если появится Олег, скажите ему, где я.

Этих компьютеров он не понимал и боялся. Память деда Николая ничем не помогла, а думающий железный ящик был за гранью его понимания. Объяснить такое можно было только вселением демонов.

Вернувшись в свой номер, Ол лег на кровать и задумался. Мир, в который он попал по воле своего бога, не нравился и пугал. Он не получил, как Нор, целостной картины мира, а разрозненные стариковские воспоминания за последние тридцать лет, которые вспоминались через одно, почти ничего не объясняли. Он был слишком заносчив, чтобы обращаться за помощью к слуге, а встреча с хозяевами вышла очень недолгой, и спрашивали в основном его. И что теперь делать? Сливаться с кем-то еще раз? И поведение князя внушало подозрения. Зачем ему было бросать свой дом и бежать с золотом на другой конец земли? Ардес мог отправлять своих посланников только в одно место. Не в этом ли кроется ответ? Вот смог бы он сам без посторонней помощи сюда добраться и найти Нора в этом человеческом муравейнике? Может быть, и смог бы, но сколько сил и времени на это потребовалось бы! Но если князь бежал, то ему нельзя доверять! А как ему не доверять, если Ол от него во всем зависит? Магию здесь применять опасно, особенно такому слабому магу, как он. Книгу дали, но хозяйка усадьбы права, говоря, что на ее изучение нужно время. Может быть, не годы, но все равно много. И нужны деньги, без которых ни о какой самостоятельности не может быть и речи. Он знал, что золото высоко ценилось и здесь. Во всех священных книгах было написано, что для богов золото все равно что песок под ногами. Сила позволяет им превратить в благородный металл все что угодно. Значит, нужно обратиться к богу за помощью! Написать о своих подозрениях в адрес князя и попросить золота. И отправить с этой запиской кого-нибудь из местных. Камней много, а Ардесу будет полезно знать, куда переехал князь. Если он захочет прийти сам, придет сразу сюда!

Ол решил не откладывать воплощение своей идеи, но сразу же встал вопрос: где взять бумагу и чем писать? В тумбочках оказалось пусто, в шкафу, кроме аккуратно сложенных пакетов с бельем и плечиков для одежды, тоже ничего не было. Пришлось идти за помощью к дежурному.

– У вас есть бумага и чем писать? – спросил он. – Достаточно одного небольшого листа.

– Возьмите блокнот и гелевую ручку, – предложил дежурный. – Потом вернете.

Написав записку, Ол достал из кармана пиджака кожаный мешочек, развязал его и вытряхнул на ладонь один из изумрудов. Он знал, что они здесь ценятся гораздо дороже золота, но продать камни бога? Нет, он не идиот! Ардес давал их совсем для другого, и если покупателю взбредет в голову сжать камень в кулаке... Он уже видел гневного бога, и не было никакого желания смотреть на него вторично. Завязав мешочек, он поднял матрац на своей кровати и положил под него камни. Пусть пока полежат здесь, надолго он не отлучится. С изумрудом в одной руке и со сложенной вчетверо запиской – в другой Ол вышел из своего номера и направился по коридору к выходу.

– Вы куда? – окликнул его дежурный. – Подождите пару минут. Олег только что звонил, что сейчас должен подъехать. А вас одного...

Он застыл, а Ол открыл уже незапертую дверь и спустился по ступенькам на первый этаж. Выйдя из подъезда, он осмотрел двор, не заметил у нескольких спешащих по своим делам людей никакого интереса к собственной персоне и направился к арке выхода. Он не забыл еще ту девушку. Исчезновение еще одного человека тоже могло наделать шума, поэтому такое нужно было делать не здесь.

В то самое время, когда жрец вышел из подъезда и стоял, осматривая двор, за ним внимательно наблюдал только что приехавший сотрудник СБ Олег Шубин. Только делал он это из салона своей «тойоты», поэтому и не был замечен. В первый же день Ол был скрытно сфотографирован Владимиром и его фотографию в Новосибирске перебросили через Интернет на один из сайтов СБ, поэтому внешность подопечного Шубин знал. Дождавшись, пока Ол выйдет со двора, Олег поспешил следом за ним.

Ол шел по тротуару вдоль проспекта, поражаясь количеству проносящихся автомобилей и множеству спешивших по своим делам людей. Для его замысла место совершенно не годилось – слишком много глаз, которые он не смог бы отвести, даже если бы знал, как это делается. Пришлось свернуть на улицу, на которой было раз в десять меньше людей. Чем дальше Ол уходил от проспекта, тем их становилось меньше. Он свернул еще раз и, пройдя пару сотен шагов, довольно улыбнулся. По его стороне улицы поблизости вообще никого не было, а через дорогу в том же направлении двигался только один пожилой мужчина. Ол посмотрел на дорогу, но автомашин поблизости не было. Он бросился через дорогу и почти успел... Из-за поворота на приличной скорости вылетела иномарка, заставившая испугавшегося жреца притормозить и податься назад прямо под колеса встречной машины. За долю секунды до столкновения ее водитель ударил по тормозам, но Ола это уже не спасло. Его смятое, залитое кровью тело лежало на дороге, рядом намокала красным записка Ардесу, а выбитый страшным ударом столкновения изумруд отлетел на полосу встречного движения и попал под колесо проезжавшей «мазды». Видимо, камень срабатывал не только от кулака, а от любого сильного сжатия, потому что на глазах сбежавшихся посмотреть на аварию зевак японская легковушка просто исчезла.

Олег подошел к мертвому телу, возле которого, помимо плачущей девушки и утешавшего ее мужчины, больше пока никого не было и, нагнувшись, быстро поднял записку, стряхнув с нее кровь.

– Не плачь, милая! – говорил мужчина. – Ты совершенно не виновата, этот придурок сам прыгнул тебе под колеса. Я все видел и засвидетельствую. Вон уже едет полиция!

Олег бросил последний взгляд на то, что осталось от человека, которого  ему сегодня поручили опекать, вздохнул и направился в гостиницу.

Для Ольги этот день был самым... Дальше просто не было слов. В их отношениях с Нором бракосочетание ничего не меняло, а независимой она фактически и так уже была. И все равно она рвалась узаконить их отношения и в глубине души боялась, что что-нибудь сможет этому помешать... Когда они вместе с толпой гостей под звуки марша Мендельсона зашли в зал регистрации, ее так трясло от волнения, что пришлось применить магию. Все было красиво и торжественно, но больше этой красоты радовало то, что на их праздник собралось почти все те, кого она хотела на нем видеть. Из-за плохого самочувствия не приехали только родители отца. О том, что они не приедут, вчера вечером сообщил позвонивший им дед.

– Надо было найти время и вырваться их подлечить! – сокрушалась Ольга. – Вот почему ты мне об этом не напомнил? Сын, называется!

– Да они вроде не жаловались, – оправдывался Егор. – И потом мы же собирались летом к ним заехать после моря. Но раз заболели, нужно будет съездить сейчас. Вы теперь люди самостоятельные, да еще к тому же свободные, вот и прогуляетесь. Послушай, Оля, давай отменим твою затею с Вечным огнем? Мне самому нравится эта традиция, но смотри какая мерзкая погода. И завтра она лучше не станет. И дороги... Сходите потом к нему сами и положите цветы.

Немного поспорив, она согласилась, поэтому сразу после регистрации все поехали в «Валенсию».

Было очень неудобно идти по мягкой земле в сапогах с каблуками, даже с такими небольшими, как у нее. Кроме того, очень скоро ноги начали потеть, да и вообще было жарковато... К счастью, она вскоре вышла на узкую грунтовую дорогу и идти стало гораздо легче. Лес был сведен по обе стороны от дороги шагов на двадцать. Вырубили не только деревья, но и кустарники. Почему-то Светлану больше беспокоили намокшие от пота колготки, чем то дикое положение, в котором она оказалась. Наверное, причина была в полосе неудач, которая для нее началась с потери работы и закончилась два дня назад разводом с мужем и дележкой имущества. У нее было настолько хреновое настроение, что все случившееся уже не могло его сделать еще хуже. Во всяком случае, ей так казалось. Мнение изменилось, когда лес раздвинулся и она увидела метрах в трехстах башни средневекового замка. Левее замка теснились какие-то убогие постройки, за которыми возвышалась каменная стена. Немного постояв, она продолжила путь, так никого и не встретив, пока дорога не раздвоилась. Идти в город не хотелось, поэтому она пошла по той дороге, которая вела к замку. Навстречу, пыля, приближалась повозка, запряженная парой коней вполне земного вида. И старикан, который ими управлял, если бы не его одежда, вполне мог оказаться родом из любой сибирской деревни. Одежда все портила: такой рванины сейчас не носили даже бомжи.