— Я тебе говорю — цепь надо подтянуть! — внушительно басил один. — Иначе так и будет слетать.

— И педаль шатается, — соглашался второй.

На полу рядом с велосипедом валялись всевозможные ключи, пассатижи, молоток и даже ножовка по дереву. Видно, мастера предпочитали пользоваться всем доступным инструментом.

— Ты держи велик, а я буду натягивать цепь, — распорядился первый.

Он ухватился за заднее колесо и стал тянуть его на себя. Второй мальчишка встал на руль.

— Закручивай! — пропыхтел первый.

Второй потянулся за ключом.

Велосипед встал на дыбы и с грохотом рухнул на пол вместе с первым слесарем.

...! — выругался первый, барахтаясь на полу, в обнимку с велосипедом.

Ругательство вышло сочным и чётким.

— Ты зачем отпустил?!

— Ты же сам сказал «закручивай»! — оправдывался второй.

— Я сказал «держи»! — кипятился первый. — Ой! Здравствуйте, Алексей Дмитриевич!

— Дубов! — строго сказал Алексей Дмитриевич. — Ты почему ругаешься?

Здоровяк Дубов потупил глаза.

— Я больше не буду, Алексей Дмитриевич! Отцу только не говорите!

— Сегодня дежуришь по клубу. Протрёшь подоконники и вымоешь пол. Понял?

— Понял, Алексей Дмитриевич! — с облегчением выдохнул мальчишка.

Стоило нам отвернуться, как за спиной послышался звонкий шлепок подзатыльника и свистящий шёпот:

— Всё из-за тебя, Линь! Будешь со мной дежурить!

В дальнем углу двое парней постарше колдовали над макетом ракеты.

Я подошёл поближе.

Ребята стояли спиной, и были увлечены спором, а я рассматривал их творение.

Видно было, что парни немало потрудились. Корпус они согнули из листа кровельного железа и склепали. Нижние стабилизаторы тоже были приклепаны.

Ракета была аккуратно выкрашена белой эмалью. На боку нарисован красный флаг. Под ним надпись «Союз-18».

— Отражатель нужен, Тимка! Иначе разорвёт.

— Да у нас корпус крепкий!

— Ха, крепкий! Это же тебе не пугач! Если взрыв ненаправленный получится — точно разорвёт!

— Ну, и как этот отражатель сделать?

— Конусом. Вставим внутрь, а гранату привяжем к нему. Тогда взрыв будет направлен вниз. Только ручку надо отпилить — слишком длинная.

Я насторожился. Заглянул через плечи ребят, и внутри похолодело.

Из-за стабилизатора ракеты торчала деревянная ручка противопехотной гранаты.

Чтобы не пропустить важную информацию, подпишитесь, пожалуйста, на мой профиль: https://author.today/u/tonganets

Тимка обернулся и увидел меня. Его рука метнулась к гранате.

Не знаю, что он хотел с ней сделать. Спрятать, или выбросить в окно с перепугу. Счастье, что у него ничего не вышло.

Я перехватил его руку, а плечом оттолкнул второго парня. Не хватало ещё, чтобы он устроил какую-нибудь ерунду.

Тимка попытался выдернуть руку, но я перехватил его за плечо и толкнул прямо к Алексею Дмитриевичу. Хорошо, что подросток оказался лёгким. Он врезался в Воронцова, но тот сумел устоять на ногах и схватил своего ученика.

— Уводите детей, быстрее! — крикнул я. — У них здесь граната!

Алексей Дмитриевич оказался молодцом. Он схватил Тимку за шиворот так, что на парне затрещала рубаха. Затем директор сделал страшные глаза и прошипел парню в лицо:

— Уводи отсюда девочек, только тихо и спокойно! Скажи, что я велел пока всем поиграть на улице. Понял?

Тимка отчаянно закивал. Его лицо побелело, на нём ярко проступили рыжие веснушки.

Алексей Дмитриевич тихонько подтолкнул его в направлении девочек.

— Давай! И не вздумай напугать их!

Помощник Тимки вдруг бросился бежать. Зайцем вильнул мимо директора, хотя Алексей Дмитриевич и не пытался его схватить. Затем парень выскочил за дверь. Раздался отчаянный топот ног по лестнице, хлопнула входная дверь.

Я приобнял обоих велосипедистов, которые продолжали отчаянно спорить и не обращали внимания на происходящее.

— Ребята, давайте-ка на улицу, минут на десять!

— А велик? — спросил здоровяк Дубов. — Мы ещё колесо не прикрутили!

— Потом прикрутите!

Я сделал строгое лицо.

— Дубов, ты опять со старшими споришь?

Дубов мгновенно изобразил привычно-виноватый вид, схватил своего приятеля за руку, и они исчезли за дверью.

Всё это время я шестым чувством ощущал лежавшую за спиной гранату. А может, просто разыгралось воображение.

Наконец, в актовом зале остались только мы с Алексеем Дмитриевичем. Я особенно остро почувствовал, как в приоткрытые окна задувает тёплый летний ветер.

— Что будем делать, Андрей Иванович? — спокойно спросил директор.

Вариантов у меня было несколько, и один из них мне не нравился.

Будь я уверен в полной исправности гранаты, всё было бы куда проще. В армии нас всех, как ни крути, чему-то да учили.

Но неизвестно, где подростки взяли эту гранату. Скорее всего, нашли в лесу. А если так — то кто знает, сколько времени она пролежала в земле. Она могла взорваться в любой момент.

Запереть двери в актовый зал, поставить охрану и вызвать специалистов из района? Но за такое ЧП по шапке прилетело бы всем — и Фёдору Игнатьевичу, и директору школы, и родителям подростков.

Так. Школа находится почти на краю деревни. Дальше только совхозные мастерские и котельная. А потом — пустая дорога через лес. Справа к самой дороге подходит моховое болотце, заросшее чахлыми кривыми сосенками.

— Алексей Дмитриевич! Уведите ребят подальше. Когда я выйду из школы — найдите участкового и скажите, что я жду его возле указателя в конце деревни.

— Хорошо, Андрей Иванович!

Воронцов скрылся за дверью, и я остался с гранатой один на один.

Я стоял возле верстака с ракетой и поглядывал на наручные часы. Минутная стрелка словно прилипла к циферблату. А секундная двигалась так медленно, как будто воздух вокруг неё сгустился до состояния киселя.

Чтобы не терять времени даром, я внимательно разглядывал гранату. Она не была похожа на те, которые я видел во время службы. Ни предохранительной чеки, ни скобы, ни вывинчивающегося запала.

Гладкий цилиндрический корпус с ребордой по нижнему краю и навинченная на его выступ толстая деревянная рукоятка. На конце рукоятки — металлическая крышка.

На сером корпусе белой краской была нанесена надпись по-немецки. Но прочитать её я не мог.

О конструкции гранаты я также не имел ни малейшего представления. Где в ней запал, по какому принципу он срабатывает?

Скорее всего, запал находится внутри рукоятки. Если только это не ударная граната. Может быть, попробовать отвинтить ручку?

Это была совершенно идиотская мысль — попытаться разобрать взрывное устройство непонятной конструкции. Но какая только ерунда не придёт в голову, пока просто стоишь и ждёшь.

Ободряло то, что граната выглядела, как новая. На выкрашенном серой краской корпусе — ни следа ржавчины Рукоятка гладкая, крепкая.

Если она не взорвалась, когда пацаны тащили её сюда — я как-нибудь вынесу её из здания.

Я снова посмотрел на часы. Прошло десять минут с тех пор, как ученики покинули зал. Наверняка они уже отошли на безопасное расстояние.

Я прислушался — ни звука шагов, ни голосов.

Поглубже вдохнул, затаил дыхание и протянул руку к гранате.

Аккуратно взялся за гладкую тёплую рукоятку. Граната оказалась довольно тяжёлой. Центр тяжести ожидаемо был смещён к металлическому корпусу.

В карман она, естественно не помещалась, а идти по деревне с гранатой в руках мне почему-то не хотелось.

Подумав, я засунул её за брючный ремень, отодвинув корпус подальше от самого ценного. И прикрыл полой пиджака.

В душе возник странный раздрай. С одной стороны, я хотел как можно быстрее избавиться от гранаты. Но шёл при этом медленно и осторожно.