— Я поставил, — отозвался Люк.

— Что-о?!

— На первом этаже есть секция электроники. Там продаются атомные батарейки.

— Ну-ну?

— Я одну из них распорол и примотал изолентой к пауку. За ним теперь можно идти со счетчиком Гейгера.

— Да ты стратег! Сам-то не запачкался?

— Нет. Только соусом, пока тащил…

— Чего замолчал?

— Свет…

— Где?! — Шила была уже на ногах и с оружием в руках. — Шила — Джулиану…

— Камера передает, — уточнил Люк и получил в награду детальное описание своих умственных способностей. — Вы ошибаетесь, — возразил Эй-Ай, выслушав тираду. — Коэффициент Ай-Кью не может быть отрицательным.

Камера показывала свет, и это было странно. Паук брел по Сорок второй улице, по направлению на юго-восток, и вдали, на фоне подсвеченного молниями неба вырисовывался контур Эмпайр-Билдинг. Никакого света, кроме этих самых молний, да искр, которые иногда сыпались с «паутины». В то же время на экранах свет был, уже знакомое Люку по наблюдениям за Манхэттеном со стороны малиновое сияние. Впечатление было такое, словно видеокамера вдруг обрела способность видеть в темноте. На экране видны были тротуары, стены домов, выплывающие откуда-то сбоку и сверху — паук двигался бочком, и соответственно вела себя картинка. Увидев на стене номер дома, Люк вышел в комнату, где было окно, и принялся изучать улицу, по которой шел паук.

Вскоре он его нашел, маленькое пятнышко тепла в полутора километрах, и странный поток помех в радиодиапазоне. Похоже, что передающий блок ему все-таки повредили. Надо ли уточнять, что мостовая там, где двигался паук, и не думала светиться?

— Что там? — осведомилась Шила, подходя.

— Он идет по направлению к Эмпайр билдинг. Темно.

— Что это за сияние на экране?

— Не знаю… Вижу «одеяло»…

«Одеяло» проплыло над улицей, завывая. Оно было — просто черный прямоугольник, слегка извивающийся под порывами ветра.

— Я хотел бы на него взглянуть поближе, — сказал Люк. — Что это такое?

— Это набор микротурбинок, каждая со своим управляющим чипом, и программа, определяющая, как им объединяться. Задача — найти человека и утащить… Мы не знаем куда.

— Что за микротурбинки?

— Это полиция заказала — они хотели патрулировать улицы с воздуха, с летающих кинокамер… Что-то размером с голубя. Военные иногда такое используют, но у них другие требования.

— Я не сталкивался…

— Правильно, не сталкивался, — усмехнулась Шила. — Их провалили эти… «депутаты от народа». Нарушение неприкосновенности и все такое.

— Понятно…

— А турбинки, оказывается, наши террористы к рукам прибрали.

— Я не думаю, что это террористы, — возразил Люк.

— Я тоже. Но надо же их как-то называть.

— Согласен. «Одеяло» меняет курс.

— Что?!

— Оно получило кодированный сигнал от нашего паука, — пояснил Люк. — Там в переулке — люди. — Люк подумал и добавил: — Мы не успеем.

Они не могли вмешаться, все, что им оставалось, — только наблюдать. Точнее, наблюдал Люк, через окно, используя свои приборы ночного видения, и он же транслировал картинку на экраны остальных членов группы. Камера паука теперь не видела ничего, как ей и полагалось.

Широкая лента «одеяла» скользила над домами, и от нее летели клочья — там, где выпускаемые невидимыми из их наблюдательного пункта людьми пули поражали цель. Затем «одеяло» распалось и превратилось в рой. Люди, которых оно атаковало, теперь не могли его видеть, собственно, в этом, наверное, и была идея — им некуда было стрелять. Что касается Люка, то он видел все прекрасно — в тепловом диапазоне. Рой вытянулся в длинную полосу, скользнул вниз и скрылся за крышами. Через мгновение выстрелы стихли.

— Все, — мрачно сказала Шила.

— Что будет дальше? — спросил Люк. — Я имею в виду — с людьми?

— Мы не знаем, — отозвалась она. — Их куда-то утаскивают пауки или увозят машины ассенизационных служб.

— Я вижу одну такую машину. Она идет без фар почему-то.

— Первое, что они сделали, — это сняли фары со всей городской техники. Жалко тех ребят. Профессионалы, наверное. Хороший огонь вели, плотный. И еще этот дождь дурацкий.

— В дождь лазер не работает на большое расстояние.

— Без тебя знаю. Что с пауком?

— Светает. Камера должна начать давать изображение. Странно…

— Странно? — Шила, направившаяся было в сторону кафе, где находились остальные члены группы, повернулась к Люку. — Что странно?

— Я говорю вот об этом, — пояснил тот, указывая пальцем в окно. — Об «Эмпайр стейт билдинг», вон там, и о «Крайслер билдинг», вон там.

— Ну и что? Ты небоскребов никогда не видел?

— Понимаете, Шила, — терпеливо объяснил Эй-Ай, — я видел много фильмов о вторжении в Америку. Террористы, пришельцы, астероиды…

— Астероиды вторгаются в Америку?

— В каком-то смысле. Они падали…

— Ну ладно, падали. И что?

— Понимаете, в этих фильмах первое, что подвергалось разрушению…

— Были эти небоскребы! — хохотнула Шила.

— Всегда… А тут они целы и невредимы… Несоответствие…

— Ну так возьми лазер…

Это была шутка, но Люк воспринял ее всерьез.

— Лазеру не хватит заряда, — вздохнул он. — Слишком крупная цель.

— Пошли к остальным…

— Мне пора лезть на крышу.

Действительно, дождь все еще шел, но молнии бить перестали, так что Эй-Ай, пожалуй, мог попытаться подняться наверх без риска для жизни. Вот только…

— Небо же в облаках, — возразила Шила. — Ты не сможешь лазировать спутнику.

— Я должен подняться, если мы не хотим потерять сигнал камеры паука, — возразил Люк.

Паук шел по Сорок второй еще некоторое время, затем поднялся с уровня улицы вверх примерно на десять метров и продолжал движение по натянутым над улицей сетям. Сети были под напряжением, голубые искры вспыхивали на них то тут, то там, и из динамиков доносился мощный треск. Дождь и высокое напряжение — не лучшая комбинация. Люк, который транслировал эту картинку с крыши, заявил, что это помехи, а не треск разрядов в акустическом диапазоне, то есть не звук, передаваемый с микрофона. Он также добавил, что, вполне возможно, помех над Манхэттеном специально никто не ставил, а это просто побочный эффект «электрификации всего города».

Здесь были другие пауки — много пауков, и они были разных типов. Вообще Шила начала подозревать, что Эмпайр-Билдинг является центром или одним из центров всего этого безобразия. Время от времени они слышали гул и грохот, а однажды им повезло — сколопендра пронеслась через захватываемое камерой пространство. По просьбе зрителей Том повторил картинку по кадрам, которых было около двадцати, но все равно непонятно было, что это за зверь. Черное, размером с лимузин. Много шума и дыма и какие-то странные зеленые огни.

«Одеял» в этом районе не было, так же как не было «кнопок», зато больше стало «гнезд». «Гнездом» десантники обозвали подвешенную над серединой улицы конструкцию из колец, кубов и одного прозрачного стержня, метров пяти в длину. Люк и Полина в один голос утверждали, что это не лазер, однако дальше в своих заключениях не шли.

— Вы заметили, что эти стержни параллельны? — поинтересовался Роберт.

— А и правда! — Полина покрутила ручки настройки, пытаясь разглядеть «гнездо» поближе, и паук, словно почувствовав ее интерес, немедленно повернулся к «гнезду» спиной.

— Проклятие! — сказала Полина.

— Я вижу пятнадцать объектов типа «гнездо» с этой крыши, — заметил Люк. — Провожу замеры… Странно… Проверяю…

— Люк?

— Они не параллельны, — заявил наконец Эй-Ай.

— Хорошая была гипотеза, — усмехнулся Роберт. — Ну да ладно. Переживу.

— Они пересекаются в одной точке.

— Даже так? — Шила попыталась сообразить, хорошо это или плохо, затем решила махнуть рукой. — И где же?

— В том-то и дело, — сказал Эй-Ай. — Они пересекаются точно на статуе Свободы. Кажется, в ее факеле.