Сеня молча кивал, давая понять что он слушает, время от времени отхлебывая уже остывший чай. Пока Дэн говорил, веревочка в его руках отправилась вокруг ложки в обратный путь.

- Здесь есть еще один момент, который тебе наверно, надо пояснить, - он бросил  распутанную веревочку с ярлычком и откинулся на спинку дивана,- Люди не так часто вспоминают что-то внятное, как кажется. Впрочем, как и мы, наверно. Только когда что-то рассказывают, например. То есть нужно сделать над собой определенное усилие, сосредоточиться.

- Понимаю, - поддержал Семен, -  и если тебе нужно, чтобы человек вспомнил что-то определенное, нужно задавать наводящие вопросы. А если он сидит, задумался, то совсем необязательно, что он что-то вспоминает.

- Да, да, да, как правило, если он задумался, то это всякая фигня, типа разные мысли, не оформленные толком мечты и прочее невразумительное.  И даже если человек что-то рассказывает, и говорит при этом, например, "я помню как-то пошел на охоту"...

Сеня заржал:

- Байки! Ну как же без них!

- Вот именно! И большинство из того о чем люди рассказывают, как правило, воспоминания ненастоящие. И это не просто враки.  Иногда они сами верят, что это с ними было. Иногда они запоминают вовсе не то, что было на самом деле.

- То есть?

- Ну, приукрашают, привирают и запоминают потом именно в этом искаженном виде. А для нас все эти мнимые воспоминания - тупики. Это как открывать дверь в кладовку.

- О, так вы не всемогущи! Не разочаровывай меня, брат! - и Сеня потянулся к вазе с конфетами.

Дэн стукнул его под столом ногой. Сеня обиженно взвизгнул, и стал разворачивать выуженную из вазы конфету.

- Не расстраивайся, брат! - стал пояснять он с набитым ртом, - С нашими картинами все еще хуже. Большинство картин с натурщицами - липа. Ни с какой натуры они не писаны! Смотришь на какую-нибудь Маху Обнаженную, смотришь ...и ничего.

- Не оживают? - заржал Дэн.

- Не оживают. Хуже резиновых - и тоже заржал.

- Так и к чему ты полоскал мне мозг этими вашими мемовскими заморочками? - продолжил он.

- К тому, чтобы ты знал, что найти у человека настоящее полноценное воспоминание, в которое можно выйти и оказаться действительно в том месте и в то время что он помнит - большая редкость. Очень большая редкость! Мы называем это открытая дверь. И порой надо очень сильно постараться, чтобы найти закрытую дверь, которая предположительно может оказаться выходом. А уж увидеть открытую - просто колоссальное везение.

- Я понял, у этой девчонки в башке оказалась брешь. Через которую тебя вынесло сквозняком в другой век. Ай! - это Дэн его снова пнул, - Ты сам сказал, что она немного не в себе и рассеянная. Только погоди, а причём здесь Марк Твен?

- Вот в том то и дело! И если бы это было какое-то ее личное воспоминание - полбеды. Ну, то есть, это - норма, учитывая ее возраст, далекий еще от маразма. Но это были реальные воспоминания писателя, а не девчонки. Ты бы видел его прическу! Грива, скажу я тебе та еще! - он покосился на длинные патлы Арсения, - И эти сюртуки или как они там назывались, короче пиджаки такие длинные как у президента Линкольна. И там были еще разные люди и какая-то жуткая вонь.

- Понятно, что ни хрена не понятно, - Сеня опять поскреб свой затылок, - короче этого не может быть, я правильно понял?

Дэн кивнул.

- Но ты не гонишь? - подозрительно прищурился Семен.

Дэн отрицательно покачал головой.

- Ладно, а дальше что?

- Дальше я выскочил назад, отдышался у себя в комнате, а потом поперся за этой девчонкой на вокзал. Она уезжала. К счастью, она потеряла шарф, я его подобрал и принес ей. Познакомились. А потом я тайно ехал с ней в поезде, чтобы узнать, где она живет.

- И где она живет?

- Здесь! В Эмске.

- Повезло тебе, - осклабился Арсений.

- Да не особо, - парировал собеседник, - Я еще рассказал все родителям.

- И что они?

- Ничего. Мне кажется, не поверили. Но сказали бросать свою работу и заняться этой девчонкой, чтобы все перепроверить.

- Может мне изменяет память, - оба при этих словах заулыбались,- но мне кажется, все твои разговоры с родителями в последнее время заканчиваются одинаково: бросай работу и возвращайся.

Дэн развел руками:

- Да, они всеми правдами и неправдами хотят вернуть меня домой. И я думаю, этого хочет именно мама, а она уже настраивает отца.

- Она просто скучает! Ты всегда был ее любимчиком!

- Не знаю, мне кажется, если бы я не был выше нее ростом на целую голову, она бы до сих пор водила меня за ручку.

- Не думаю, что ее останавливает твой рост, она просто не хочет позорить тебя на людях - и Сеня опять заржал, - а что, кстати сказал тебе по этому поводу Шейн?

- Сеня, я же говорю, секрет это, не говорил я ничего Шейну. Более того, отец прямо настаивал ни в коем случае ему ничего об этом не говорить.

- Да, недолюбливает он его. А мне ты почему решил рассказать?

- Ну, я наивно подумал, что может ты что о подобном слышал где. Может, присоветовал бы чего.

- Я!? - он в недоумении смотрел на друга, - что я об этом могу знать, я же вен, у нас совсем другие заморочки.

- Вот именно поэтому! Ты видишь все как бы снаружи, отстраненно. Вдруг, какие мысли будут? - он с надеждой посмотрел на недоумевающего Арсения.

- Да какие мысли! Реально надо корефаниться с этой подругой и разбираться что там к чему.

- Семен, я работаю у черта на куличках! Я же не могу каждый день мотаться туда-сюда.

- Почему не можешь? Я тебя умоляю! Ты ж Мемо Всемогущий или тебе больше нравиться СуперМэм? - он опять заржал.

- Сам ты - СуперВен! Случайно, это не от геморроя ли мазь? - и тоже заржал.

- Короче, корефанься, а там видно будет. Она же тоже поди учится или работает, не каждый день свободна. Сколько ей, кстати, лет то?

- Да лет двадцать с небольшим, наверно.

- Работает?

- Семен, я только имя узнал, ну и адрес, больше ничего не знаю.

- Понял. Как зовут-то?

- Эээээ, Ева!

- Не самое распространенное имя. Но это все неважно, - он встал, - еще чайку?

Или может уже пожрать?

Дэн неопределенно пожал плечами.

- А я всё же настаиваю на пожрать! - уточнил Сеня и пошел к холодильнику.

- Скажи, а ты помнишь рыжую Изю? - спросил он из недр бытового прибора.

- Помню ли я  Изабеллу Кастильскую?  На которую ты запал в школе? Которая тебя отшила, и с тех пор ты зовешь ее Рыжей Изей? Помню ли я, брат? - он увернулся от брошенного в него полотенца.

- Она сама придумала себе это погоняло, - огрызнулся Семен.

- Какое? Рыжая Изя? - он увернулся от второго полотенца, - Ее настоящее имя Изабелла Кастиниди. Даже препады в школе звали ее Кастильская.

- Но не я! - Семен замахнулся на него жареной куриной ногой, выуженной из холодильника.

- Так что ты вдруг ее вспомнил? Старая рана? - не унимался Дэн. Семен замахнулся на него и вторым окорочком тоже.

- Свежая! Она теперь ассистентка моего отца.

Дэн открыл рот от удивления:

- Да ладно!

- Ни хрена не ладно, - Семен включил микроволновку и опершись спиной о стол, встал лицом к Дэну, скрестив на груди руки, - Я вижу ее каждый день! И каждый гребаный день она заново разбивает мне сердце!

Дэн собрал полотенца, повесил их на вешалку у мойки, встал рядом, также опершись о стол.

- Какого черта она вообще приперлась к твоему отцу? Она даже не вен!

- Да, у нее дажжже нет усиков! У нее дажжже есть талия! - передразнил он Дэна фразами из мультфильма про Дюймовочку, - Но какая она, сука, красивая!

И он ударил кулаком по дверце шкафа.

Изабелла Кастиниди в школе была бледной худенькой девочкой с копной рыжих локонов и если и нравилась кому в то время, то только Сене. А еще она была кера. Керы почти все были рыжеволосыми. Они умели многое, но, главное, они были собирателями душ и умели общаться с мертвыми. Правда, только с мертвыми алисангами. И как бы это зловеще не звучало, на самом деле никто из асов не считал их чудовищами, потому что испокон веков каждая их душа стояла у кер на учете и до того как ей давали новое тело керы работали с ними, записывали воспоминания, историю жизни и прочую информацию, которая становилась достоянием всей их цивилизации. Каждый алисанг знал, что когда умрет, то попадет ни в рай и не в ад, а во Дворец Кер. Некоторые души оставались там годами, и с ними можно было общаться их близким. Может поэтому, асы не боялись смерти. И была у кер еще одна особенность - в паре керы с  алисангом другого рода всегда рождались только керы. А еще в учебнике Школы АлиС по этому предмету было написано: "При скрещивании с людьми потомство невозможно. Потомство со способностями расы возможно, только если обе особи принадлежат одному виду." Называлось это потомство неоригинально - чистокровное. При скрещивании между собой венетов, мемориатов и азуров детей быть не могло. Эта печальная особенность сильно затрудняла завязывание серьезных отношений между молодыми людьми из разных кланов, и под давлением чистокровных родственников редко кто шел на смешанные браки.