Я осмотрел своё войско. Казачата, приложив карабины к плечу и, взяв в распор ремень карабина, выбирали цели. Обозники в большей степени казаки из отставного разряда, но были и обычные мужики-крестьяне, со страхом смотрели на клубящееся метрах в двухстах красное марево из тел волков.

     - Господа казаки, мужики! - продолжил я громким голосом. - Вы открываете огонь по готовности. У кого берданки с двухсот шагов, из дробовиков со ста шагов. Один выстрел - один волк.

     - Иж, какой командир! - вылез старшина обоза. - Хочешь сказать твои сопляки с трехсот шагов попадут? А может, волки и не нападут, если по ним не стрелять?

     Никаких дискуссий, стоит дать слабину, и в принципе, хороший дядька Антип начнёт давить своим авторитетом, и до добра это не доведёт. Красные волки заминки не простят.

     - Отставить разговоры!!! - взревел я, сажая голосовые связки. - Отделение! Цельсь! Стреляй!

     Прогрохотал сложенный залп казачат и в толпе волков упало шесть-семь тел, один из волков взвился вверх над землей метра на два, а также в воздухе повис пронзительный визг вой.

     - Отделение цельсь! Стреляй! - я продолжал командовать своими ребятами, не давая влезть кому-то из старших казаков и приказчику.

     Ещё один слитный залп и стая дополнительно поредела на пять-шесть волков. Но тут от неё отделился крупный волк и бросился в нашу сторону, а за ним сначала тонким ручейком, а потом валом понесли остальные волки.

     - Отделение! Стреляй! - крикнул я, выцеливая головного волка.

     Выстрелы, мой выстрел и вожак кувыркнулся через голову. Раздавшийся вой крик множества волков поднял у меня дыбом все волосы на теле.

     - Отделение! Самостоятельно! По готовности! Стреляй!

      Выстрелы казачат защелкали вразнобой. Я также сделал пару выстрелов, будучи уверенным, что попаду. Стая уменьшилась ещё на полтора или два десятка особей. До неё уже было шагов сто пятьдесят или чуть больше ста метров.

     - Господа казаки, мужики! По готовности! Стреляй! - надсаживая горло, проорал я.

     К нашим выстрелам присоединились обозники, и позиции заволокло дымом. 'Чёрт! Сколько же можно забывать?! - зло подумал я. - Это у наших патронов к карабинам Маузера относительно бездымный порох. А у остальных то дымный! Ни хрена не видно теперь! Где волки? Сколько их осталось?!'

     Дальнейшая стрельба шла по мелькавшим в дыму силуэтам, пока эти силуэты не перемахнули защиту из саней. Сквозь разрывы дыма я увидел, как мимо меня пролетело красное ядро, и прыжком очутилось на плечах обозного старшины, вцепившись ему в загривок. Не задумываясь, я выстрелил навскидку, благо стрелял и командовал в положении для стрельбы с колена, укрывшись за грузом в санях. Волка снесло с плеч дядьки Антипа. Разворачиваясь назад, я понял, что поздно делаю это, так как увидел перед самым носом широкую голову, небольшие мохнатые стоячие уши, притупленную морду, мощную грудную клетку, стоящий трубой вверх пушистый хвост и оскал зубов.

     'Так вот ты какой 'северный олень', а точнее красный волк', - подумал я, прикрывая подбородком шею, так как уже не успевал ничего сделать. Но сухое и поджарое тело волка, почему то взмыло вверх, перепрыгивая меня. Рядом хлопнул выстрел из дробовика и 'мой волк' рухнул на землю изорванной кучкой меха и мяса. 'Картечью саданул', - с облегчением подумал я, кивая благодарно обознику из мужиков, не зная даже как его зовут.

     Меньше чем через минуту всё было кончено. Как выяснилось позже, защиту из саней смогло преодолеть только семь волков, которых практически тут же убили. Из самого большого вреда, который они успели принести - прокушенное бедро одного из обозников, да пара укушенных лошадей. А перед санями, как перед линией обороны насчитали пятьдесят четыре тушки красных волков в разной степени целости, тридцать шесть из которых, можно было смело отнести на наш счет, а к ним пять из семи, перепрыгнувших сани. Так что прибарахлились мы славно!

     В Забайкалье, куда шли с обозом, мех красного волка не ценился, а вот в Китае и Маньжурии за него платили серебром в лянах, до десяти рублей при переводе на российские казначейские билеты в зависимости от качества шкуры. Но при этом китайцы и маньчжуры, не смотря на такие цены, не решаются стрелять в красного волка, опасаясь мести этого хищника, якобы 'высасывающего кровь из пойманных жертв'.

     Поменять красную шкуру на красненькую десятку, конечно, не получится, но рублей по шесть сдать приказчику Тарала Арсению, думаю, сможем. А это двести сорок рубликов, то есть по двадцать два рубля на брата. Очень хорошая прибавка к заработку. За проводку по сорокадневному контракту казачатам положили по шестьдесят рублей, мне восемьдесят как старшему. Для сравнения атаман Черняевского округа получал сто рублей в месяц, а писарь только тридцать рублей.

     Как говорится, помяни о чёрте, он тут как тут. Ко мне быстрым шагом подошёл приказчик Тарала. Арсений Георгиевич был старше меня лет на восемь-девять. Выпускник Благовещенской мужской гимназии, окончивший её по первому разряду с похвальным листом, был сразу по её окончании принят на работу в торговый дом Чурина. И уже восемь лет выполнял различные поручения торговой компании. Долгое время служил в представительстве дома в Хабаровке. Последнее время был порученцем Касьянова. Кроме немецкого, французского и английского языков, за восемь лет выучил разговорный китайский, северный диалект маньчжурского и корейский. И если пару первых дней пытался показать мне, какой он большой начальник, то потом мы с ним как то быстро сошлись накоротке. От него я много узнал о Благовещенской гимназии, о том, как в ней происходят испытания на зрелость, ху есть ху из учителей. В общем можно было сказать, что, не смотря на разницу в возрасте, мы подружились.

     - Ермак! Отбились! - Арсений с размаху хлопнул меня по плечу. - Даже не верится! Такая стая была! И без потерь! Представь, Ермак?! Никто же не поверит?!

     - Совсем без потерь? - спросил я.

     - Кого то из обозников волк покусать успел, но его кто-то из твоих уже перевязал. Вроде бы ничего страшного. А что вы со шкурами будете делать?

     - Знаете, Арсений, - менторским тоном начал я, но увидев ошалевшие глаза приказчика расхохотался. - По шесть рублей хорошие шкуры сдадим тебе. В Албазино их можно будет оставить на обработку. По возвращению заберешь уже готовые к продаже.

     - Таки по шесть рублей? - поддержал мой шутливый тон Арсений. - Не делайте мине смешно.

     - Нэ мэньше. Я ж не могу обидеть вас! И вообще, таки ви будете покупать, или мне забыть вас навсегда?

     - Только по четыре рубля.

     - Шоб ви так жили, как ви прибедняетесь!

     Мы оба расхохотались.

     - А если серьёзно, сколько ваших шкур будет, и сколько вы хотите?

     - Как мне доложили, сорок один волк за нами. Ещё не знаю, в каком они качестве. Но за всё хотелось бы получить двести сорок два рубля, по двадцать два рубля на нос.

     - Я согласен, - Арсений протянул мне руку.

     - И где ви меня обманываете? - пожимая руку, закрепляя сделку, удивлённо спросил я.

     - Не обманываю. Просто от Сибирского регионального отдела Императорского Русского Географического Общества был заказа на целую тушу, а лучше две красного волка. Платит общество по сто рублей за тушу. Морозы стоят сильные, так что до Иркутска две лучших тушки доставим в целости.

     - Ну, ты и жук, Арсений! - я ткнул кулаком в плечо приказчика. - Вот что значит владеть информацией. А вдруг уже кто-то отправил обществу тушки волков? Прогоришь!

     - Нет, Ермак. Общество уже третий год даёт объявления в своих альманахах. Пока никто не смог предоставить. Большая редкость горный волк. Можно сказать, что нам повезло.

     - Да уж, повезло! - в наш с Арсением разговор вклинился, подошедший старшина обоза. - Спасибо тебе, Ермак. От всех спасибо. Если бы не составили сани вкруг, да не твои стрелки, порвали бы нас волки. Я только слышал о таких стаях. А теперь бог сподобил, увидел. А второе спасибо от себя лично. Если бы не ты, вряд ли живым я остался. Вот смотри...