И потому так сладок он.
Труба трубит, откинут полог,
И где-то слышен сабель звон.
Еще рокочет голос трубный,
Но командир уже в седле.
Не обещайте деве юной
Любови вечной на земле.
Не обещайте деве юной
Любови вечной на земле.
Шум за столом стих ещё при первых аккордах, взятых мною. Во время исполнения первого куплета я увидел, как у мужчин и женщин выражения лиц менялись от задумчивых до мечтательных.
Напрасно мирные забавы
Продлить пытаетесь смеясь.
Не раздобыть надежной славы,
Покуда кровь не пролилась.
И как, не сладок мир подлунный,
Лежит тревога на челе.
Не обещайте деве юной
Любови вечной на земле.
Не обещайте деве юной
Любови вечной на земле.
Во время второго куплета в гостиную тихонько прошмыгнули обе горничные и застыли у стены, теребя пальцами свои белые накрахмаленные фартуки.
Течет шампанское рекою,
И взор туманится слегка.
И все как будто под рукою,
И все как будто на века.
Крест деревянный иль чугунный
Назначен нам в грядущей мгле.
Не обещайте деве юной
Любови вечной на земле.
Не обещайте деве юной
Любови вечной на земле.
Спасибо Исаак Шварц и Булат Окуджава за эту чудесную песню. С этой мыслей я замолчал, замолчала гитара и в гостиной повисла вязкая тишина, которая прервалась полузадушенным вздохом-всхлипом одной из горничных.
- И он сказал, что не сочинил романс про любовь, - нарушила тишину Елена Николаевна Касьянова, с нежностью смотря на своего мужа.
- Талантливый человек, талантлив во всём, - задумчиво произнёс надворный советник Бекетов. - Тимофей, как тебе пришла мысль написать такой романс?
- Я когда готовился к экзамену по истории, прочитал, что в битве под Аустерлицем Кавалергардский полк потерял треть офицеров и треть нижних чинов, а на Бородинском поле, когда атаковали кавалерию маршала Груши почти половину офицерского состава. Так родилась первая строчка о том, что кавалергарда век не долог.
- У казака на войне тоже век недолог, - амурский казак-купец Патрин, вытер пальцем собравшуюся в краях глаз влагу. - Ты бы, Тимофей ещё такую же душевную песню про казаков сочинил.
- Постараюсь, Алексей Фёдорович, мне уже задачу поставили сочинить песню про любовь казачки к казаку.
- Тимофей, а как же ваши слова, что вы ещё не встретили своей любви? - спросила Светлана Львова.
- Это заказ моей названной сестры на её день свадьбы, - улыбнулся я. - После 'Есаула' и 'Казачьей' пристала буквально с ножом к горлу. Сочинить и никаких слов отказа. Такого подарка в станице ещё никому не дарили. И как отказать? Мне же тогда в станице можно не появляться.
Гости, сидевшие за столом, рассмеялись. Когда смех смолк, ко мне вновь обратился Бекетов:
- Тимофей, а ещё что-нибудь ты сочинил?
- Иван Петрович, - я был в каком-то благодушно-счастливом состоянии, когда хочется дарить добро окружающим. - Есть ещё одна песня, но она ещё не закончена.
- Просим, просим! - зазвучало со всех сторон.
Мысленно извинившись перед Инной Гофф и Яном Френкелем, под перебор струн я запел.
Поле, русское поле...
Светит луна или падает снег -
Счастьем и болью связан с тобою,
Нет, не забыть тебя сердцу вовек.
Русское поле, русское поле...
Сколько дорог прошагать мне пришлось!
Ты - моя юность, ты - моя воля.
То, что сбылось, то, что в жизни сбылось!
По щеке купца Львова потекла слеза, да и у остальных присутствующих в гостиной глаза были на мокром месте.
Не сравнятся с тобой ни леса, ни моря.
Ты со мной, моё поле, студит ветер висок.
Здесь Отчизна моя, и скажу не тая:
'Здравствуй, русское поле,
Я твой тонкий колосок!'
Поле, русское поле...
- Извините, но это пока всё..., - произнёс я после того закончил петь припев. - В голове что-то вертится, но в рифму пока не складывается.
- Как необычно и как сильно звучит эта песня, - Иван Петрович Бекетов, встал из-за стола и, подойдя ко мне, погладил мои волосы. - Спасибо, Тимофей, давно не чувствовал такой гордости, что я русский. Да... Здравствуй русское поле, я твой тонкий колосок. Сколько же боли у тебя в душе, Тимофей?!
После слов Бекетова гостей Касьянова будто прорвало, и я услышал в свой адрес много похвалы, пожеланий. Петь, слава богу, больше не заставляли. Где то через час гости стали расходится. Когда я уходил с Арсением, Касьянов попросил меня заглянуть к нему на следующий день в контору к одиннадцати часам.
Так закончилось 'празднование' получения мною свидетельства об испытаниях на зрелость. На следующий день в кабинете конторы Касьянова состоялась беседа с ним и с золотопромышленником Ельцовым, во время которой договорились, что мой десяток во главе со мной сопроводит под охраной в начале июля поисковую партию Ельцова в лагерь разгромленных нами хунхузов на Ольгакан, а потом будет охранять золотоискателей в течении месяца. Оплату и кошт на время службы Ельцов предложил очень хорошие. Касьянов заключил со мной договор на проводку первого зимнего обоза на тех же условиях, по которым мы охраняли обоз по первому контракту. Таким образом, мой первый десяток казачат должен был заработать по этим двум контрактам по сто шестьдесят рублей, а я двести. Очень хороший заработок для четырнадцати-пятнадцати летних казачат. Таких денег на стороне и взрослые казаки за год редко зарабатывали. Основной вид заработка станичных казаков был вырученные деньги от продажи выращенных зерновых, овощей, живности, охотничьих трофеев.
Попрощавшись с Благовещенском, через два дня я с грузом Чуринского дома по протекции Касьянова бесплатно отплыл с Чалым на арендованной торговым домом барже, которую тянул пароход-буксир 'Ермак' против течения в сторону станицы Черняева.
Глава 20. Ли Джунг Хи.
- Ермак, как ты думаешь, цесаревич остановится в станице? - спросил меня Ромка, который на своём трофейном монголе по кличке Гнедко стоял слева от меня в первой шеренге нашего двухшереножного конного строя.
- Остановится, Ромка, специально для тебя, - я на своём черным как антрацит Беркуте стоял на левом фланге.
Первая шеренга, кроме меня, была на гнедых монголах с черными гривой и хвостом, казачата в одинаковом обмундировании и портупеях с двумя плечевыми лямками и подвесами для шашки и кинжала представляла первое старшее учебное отделение, за ними в шеренге выстроилось второе младшее отделение. Кони во второй шеренге были разномастные и разных пород, но обмундирование на мальках было новое с иголочки, также как и портупеи, которые ещё должны были ввести для офицеров в 1912 году. А у меня в них уже щеголяли казачата.
Когда в апреле 1891 года из генерал-губернаторства атаману Савину пришла информация о том, что станицу Черняева с большой вероятностью в июне посетит цесаревич Николай со свитой, я воспользовался удачным стечением обстоятельств. Арсений Тарала на теплоходе по делам торгового дома шёл из Благовещенска в Нерчинск и обратно, через него и закупили по смешным ценам новую казачью форму, включая сапоги и фуражки на весь отряд, а также кожу на ремни и портупеи, которые изготовили нам в станице по моим эскизам. Теперь казачата в идеально подогнанной форме выглядели как заправские казаки.
- Ермак, а как ты думаешь, цесаревич нас как-нибудь отметит?
- Лис, ты уже достал, откуда я знаю его мысли. Теплоход, на котором он плывёт в версте от станицы, через пятнадцать минут причалит к нашей пристани, и увидишь ты цесаревича, который наградит тебя персонально орденом Святого Ебукентия первой степени с закруткой на спине.
