Редукция инстинктов и свобода действия: В связи с приручением были также в значительной степени фиксированные и поэтому застывшие формы поведения вытеснены пластичными, адаптивными и индивидуальными реакциями. Вместе с редукцией инстинктов повышалась степень свободы действия. Отбор благоприятствовал способности накапливать перенятый или личный опыт, связывать его и переносить на новые случаи.

Наконец, человек развил на основе большого мозга познавательный аппарат, который позволял ему формировать теорию реального мира и тем самым овладевать миром посредством целенаправленой деятельности.

Эти предпосылки становления человека в переходном поле животное-человек возникли, естественно, не скачком и не независимо друг от друга, взаимодействуя они содействовали друг другу. Результатом непрерывного развития является современный homo sapiens. В нижеследующей таблице сделана попытка распределить важнейшие признаки по группам(61).

Длительный эмбриональный период, большой вес при рождении, длительная фаза детства и позднее половое созревание, продолжительная старость, длительное любопытствующее и игровое поведение;

слабое оволосение тела ("голая обезьяна"), длинные ноги, широкий таз, свобода рук для ношения и изготовления инструментов;

лучшая опора головы под центром её тяжести, благодаря чему возможен относительно большой чреп, большой мозг с сильной дифференциацией, увеличением ганглиевых клеток;

высокая ёмкость памяти, повышение способности к выбору действия на основе опыта, редукции инстинктов, способность к обучению;

образование моторной речевой области, развитие языка и абстрактных понятий, генерализации, планирование и понимание, логическое и каузальное мышление;

общность, традиции и культура, изменение окружающего мира, этические и религиозные нормы, наука и искусство.

d) Количественное или качественное развитие?

Биологи, антропологи и этологи постоянно подчёркивают, что многие названные признаки представляют собой только количественные отличия от достижений животных и что гипотеза о таком развитии (в соответствии с постулатом непрерывности стр.29) применима ко всем областям.

С другой стороны, многие мыслители по поводу некоторых из этих признаков говорят о подлинных скачках в развитии, которые привели к качественно новым феноменам. Например, Хомский (1970,117) видит качественный скачок в появлении языка Такие трактовки легко одеваются в философские одежды, например, учение о слоях бытия Н.Гартмана или философия целостности Уайтхеда.

Выходом из этой дилеммы был бы подход диалектического материализма, согласно которому количественные изменения при достаточном накоплении ведут к качественым скачкам. Хотя этот диалектический закон психологически является правильным — сильные количественные различия кажутся нам зачастую качественными(62) — однако в предметном плане он ложен; ибо о преобразованиях можно говорить лишь в немногих случаях.

Правильное решение находится, пожалуй, в другом месте. Для физиков, химиков, кибернетиков, системщиков и гештальт-психологов появление совершено новых системных свойств, в результате объединения подсистем, есть нечто соврершенно естественное.

Электрон и позитрон являются заряженными элементарными частицами; вместе они образуют нейтральный атом (водород). Газы кислород и водород, объединясь образуют жидкость, воду. Углерод и азот являются безвредными веществами, циан C2N2 является высоко ядовитым. Цепь тока с катушкой и конденсатором производит переменный ток (Lorenz, 1973, 49). Правила футбольной игры также следует применять не к отдельному человеку, а только к нескольким игрокам (Рассел).

Свойства системы могут, таким образом, существенно (качественно) отличаться от свойств составляющих её частей. Этот факт применим для объяснения некоторых, активно обсуждаемых сегодня проблем: возникновения жизни, проблемы редукционизма (сводимости биологии к физике и химии), для гештальтпсихологии (целое больше, чем сумма его частей), для эволюции сознания и психофизической проблемы. Жизнь, сознание, познавательные способности являются системными свойствами и только как таковые могут быть поняты.

Также и для объяснения развития человека совершенно не нужно постулировать радикальные качественные скачки или сверхъестественное воздействие. Как уже упомянуто на стр.67, обычные понятия эволюция или развитие не вполне соответствуют такому пониманию. Часто употребляемое слово эмерджентность пробуждает ассоциацию, будто нечто уже имеющееся становится вдруг очевидным. Лоренц (1973, 48) применяет поэтому для обозначения проценсса появления новых системных свойств схоластическое понятие фульгурация (молния, зарница). Оно должно напомнить о том, что новое появляется как при вспышке молнии, как при коротком замыкании; молниеносно образуются новые связи, которых не было ранее даже в намёках.

Объяснение развития посредством процесса фульгурации избавляет нас от панпсихизма, в том виде, в каком его отстаивал, например, Ренш. Панпсихизм приписывает протопсихические свойства не только всем живым существам, но также и неживой природе, молекулам, атомам, элементарным частицам, чтобы избежать якобы немотивированного огромного прыжка от физиологической области к явлениям сознания. Он, однако, не может объяснить, что следует понимать под протопсихическими свойствами и именно главный аргумент в пользу панпсихизма (Rensch, 1968, 238) опровергается посредством кибернетико-системной трактовки новых свойств (качеств).

Что же, собственно, остаётся от типично человеческих признаков?

Если бы гипотетическое будущее живое существо нашло ископаемые останки человека, оно поставило бы его в один ряд с обезьянами. Наряду с прямохождением, которое также встречается довольно часто, ему бросился бы в глаза значительно увеличенный череп, но вряд ли бы пришла на ум мысль, что это существо, как ни одно другое за миллиарды лет жизни, преобразовало мир.

(nach Remane in Gadamer/Vogler,1972,319)

Фактически, большинство признаков человека основываются на необычных достижениях его мозга(63). Они и представляют, собственно, человеческое в человеке. К высшим достижениям мозга и обратимся мы в следующей главе.

Науки о человеческом духе, прежде всего теория познания, начинают также становиться биологическим дисциплинами.

(Lorenz, 1973a, 100)

Анализ, осуществлённый в главе C, отчётливо показал, что принцип эволюции является универсальным. Он применим к космосу как целому, к спиралевидным туманностям, звёздам с их планетами, к земной мантии, растениям, животным и людям, к поведению и высшим способностям животных; он применим также к языку и историческим формам человеческой жизни и деятельности, к обществам и культурам, к системам веры и науки.

Естественно, факторы и законы эволюции на отдельных уровнях очень различны. Так, для развития звёзд значимы исключительно физические законы; в биологических системах добавляются ещё иные принципы (но без отмены действия физических законов, см. стр. 61). Говорить о мутации и селекции или приспособлении можно лишь по отношению к организмам, которые размножаются и обладают определённой вариабельностью. По отношению к другим системам, эти понятия могут служить аналогиями, или должны быть определены совершенно иначе(64).

С полным основанием поэтому делают различия между биологической, социальной и культурной эволюцией человека и, соответственно, между биологической, социальной и культурной антропологией. Однако при этом биолгические законы никогда не отменяются, а только дополняются другими факторами.

Уже в историческое время — несколько тысячелетий назад — существенно изменяется вид эволюции. Генетическая эволюция гоминид, которая в ходе большого промежутка времени привела, наконец, к Homo sapiens, была предположительно подчинена исключительно "естественной селекции". Естественная селекция имеет место тогда, когда члены популяции, с соответствующей комбинацией генов, демонстрируют высокую норму репродукции. Однако несколько тысячелетий назад всё более действенной в человеческой популяции становится "искусственная селекция".