Начальник наряда герптшцогских стражников господин Еноварм самолично правил повозкой, запряженной парой лошадей. Согласно статусу, он должен был бы сидеть на передке рядом с возничим и с высоты руководить своими людьми, но такое ничегонеделание было не в его характере. Как любил говаривать Еноварм: Я лучше хапну иницативу в свои лапы, чем буду выжидать, пока тупые подчиненные сообразят, чего хотит от них начальник!

Так же, как и оставшийся не у дел возница – его первый помощник Тасман Младший, Еноварм был обут в тяжелые болотные сапоги с подвернутыми голенищами и синюю униформу, поверх которой был надет не совсем уместный в данных обстоятельствах жилет ярко-оранжевого цвета. Но тогда как на голове худого долговязого Тасмана была всего-навсего вязаная кепка, коренастый Еноварм гордо взирал на окружающих из-под остроконечного кожаного шлема, увенчанного эмблемой герптшцога Ули-Клуна.

Невысокие борта довольно длинной повозки украшали цвета герптшцога – синий с оранжевым, а на передке была вырезана его эмблема – три тесно прижатые друг к другу восьмерки. В повозке, подпираемые с боков стражниками, сидели лекпин Тубуз и тролль Пуслан со связанными руками, а между ними лежал завернутый в грубую рогожу Воль-Дер-Мар.

Повозка выехала за ворота городка факультета рыболовной магии, большие деревянные колеса загрохотали по камням мостовой. Движение повозки никак нельзя было назвать ровным: лошади то вдруг ускоряли ход, то шарахались из стороны в сторону, то совсем останавливались. Таким манером даже дрова везти было бы неправильно, не говоря уже о людях, а тем более о находящемся в повозке покойнике.

Однако Еноварму, похоже, на это было наплевать. Пребывая в отличном расположении духа, он правил лошадьми, вразнобой дергая вожжами. При этом не переставал крутить головой в разные стороны и ни на минуту не умолкал.

– Главное – вовремя регорнуть на сигнал! – торопливо говорил он. – Сигнал поступил – регируй. Чего начальства дожидаться-то? Пока начальства ждать, приказов там разных – никаких уликов не останется. Так что запомни: наше главное дело – быстро делать дело! А?

– Логично, – согласился Тасман, ни в коем случае не собираясь спорить.

– Вот именно – лохично! О! Поглядь, какая краля идет! – Еноварм показал на семенящую вдоль обочины неуклюжую толстуху неопределенного возраста, закутанную в цветастый платок. – Эй, енотиха, подь сюда, погутарим!

Толстуха прибавила шагу и свернула на дорожку, ведущую к озеру Зуро. Еноварм резко завернул за ней лошадей, отчего повозка сильно накренилась, но вспомнил, что везет пленников, да еще и труп, заставил лошадей вновь пойти по мостовой.

Сидящие в повозке стражники никак на этот маневр не отреагировали. Поникший Пуслан, казалось, вообще ни на что не обращал внимания. Лишь Тубуз, из-за всех этих резких маневров до крови прикусивший язык, был вне себя. Все было не так. То есть все, что произошло с того момента, когда он увидел в кабинете неподвижного Воль-Дер-Мара, не должно было случиться. Воль-Дер-Мар должен был проснуться; Пуслана и его самого не должны были арестовать, обвиняя в убийстве; этот ненормальный начальник стражников не должен был так ехать, Тубуз не должен был прикусить язык…

Лекпин был зол и растерян. Единственное, что он мог сделать в сложившихся обстоятельствах, так это сообщить кому-нибудь о происшедшем. Он глазел по сторонам, надеясь увидеть знакомое лицо, но среди редких в это час прохожих таких не наблюдалось.

– Куда нас везут? – обратился он ко всем стражникам сразу, но ни один из них даже бровью не повел.

– Куда везут-то? – Повысив голос, Тубуз толкнул локтем того, что сидел от него слева. И тут же получил в ответ такой толчок, что зубы клацнули. Хорошо хоть, не прикусил язык во второй раз. И тут он заметил знакомую фигуру – дорога как раз вдоль озера и вскоре должна была повернуть на мост через впадающую в Зуро речушку. Неподалеку от моста на песчаном берегу озера поспешно облачался в одежды гном Четвеерг двести второй. Тубуз аж привстал – и впился в гнома взглядом, словно гипнотизируя, чтобы тот оглянулся. Четвеерг и в самом деле оглянулся, но, завидя повозку, сразу пригнулся, что-то подхватил с земли и юркнул в густые прибрежные заросли.

Тубуз с досады готов был кусать себе локти, но поделать ничего не мог. Тем временем повозка въехала на пригорок и повернула к мосту. В надежде, что гном все-таки покажется, лекпин чуть не вывернул себе шею, высматривая его на берегу. Только когда телега въехала на ровную поверхность моста, Тубуз, горько вздохнув, отвернулся. И сразу же встретился взглядом со своим соплеменником Топленом, познакомиться с которым ему довелось во время вчерашней пирушки.

Тот сидел на берегу реки с удочкой в руках.

Тубуз встрепенулся, открыл рот, но Топлен, упреждая его, выкрикнул лишь одну букву: – М!

Чего? – беззвучно прошептал Тубуз. Топлен скорчил гримасу, с досадой покачал головой и вновь крикнул:

– М! П?

Что он от меня хочет-то? – подумал лекпин. – Ты чего это, мелкота, здесь разорался?! Порядок нарушаешь!! Тишине вредишь!!! Рыбу пугаешь! – набросился на лекпина Еноварм. – Хочешь, чтобы я и тебя вместе с этими травителями в кутузку отправил?

Выслушивание дальнейших угроз, по-видимому, не входило в планы Топлена. Он вытащил удочку из воды и спокойно пошел в сторону замка.

– Ха-ха-ха! – скорее закричал, чем засмеялся начальник отряда стражников, и те загоготали вместе с ним. – Смотри – ничего не поймал! Ловить не умеет, енот глупый.

Еноварм хлестнул вожжами лошадей, те рванулись как-то вбок, и повозка задела левым бортом перила. Раздался грохот треснувшего дерева, настил моста начал крениться, и в следующее мгновение повозка со всеми пассажирами, за исключением Еноварма, который повис на одной из оставшихся стоять опор, рухнула в реку.

Тубуз хорошо умел плавать, но только не со связанными руками. Впрочем, и это было не страшно: неширокую в этом месте речушку он мог бы форсировать и без помощи рук – на спине, работая только ногами либо несколько раз подряд ныряя и выныривая. Обо всем этом он успел подумать в первое же мгновение своего погружения. Вот только был ли ему резон выплывать на берег вместе со стражниками, которые тут же и взяли бы его под белы рученьки! А может, воспользовавшись суетой, укрыться где-нибудь в осоке?

Тубуз открыл глаза, чтобы сориентироваться под водой, и еле-еле увернулся от опускавшегося на него чего-то большого и крутящегося. Он сразу догадался, что это завернутое в рогожу тело Воль-Дер-Мара. Лекпин инстинктивно ухватился связанными руками за край рогожи, потянул ее на себя и… очутился лицом к лицу с мертвецом. Тубуз непроизвольно отшатнулся. Потом захотел схватить Воль-Дер-Мара и не дать ему опуститься на дно, но тот вдруг начал быстро от него удаляться по направлению к озеру. Не успев удивиться, как такое может происходить в речке с почти отсутсвующим течением, Тубуз устремился за ним. Но догнать Воль-Дер-Мара оказалось невозможно – его будто кто-то взял на буксир. Потом перед лицом лекпина вывернулся широченный раздвоенный хвост с крупной серебристой чешуей. Тубуз не без труда от него увернулся, и в следующее мгновение, словно поплавок, выскочил на поверхность и забарахтался в воде. Ни о каком бегстве он уже не помышлял.

– Гр! Спокойно, – прозвучало откуда-то сверху, и Тубуз почувствовал, как его схватили за шиворот и подняли над водой.

Глубина под мостом была троллю по пояс. Пуслан, руки которого были связаны за спиной, словно кошка котенка, держал лекпина зубами за шкирку, без особых трудностей продвигаясь к берегу. Вокруг них барахтались стражники, а сверху, с единственной удержавшейся в вертикальном положении опоры моста, истошно орал Еноварм:

– Травителей не упустите! На берег вылазьте, еноты поганые! Покойника хватайте! Чево?! Я вам дам – тело исчезло!!! Ах вы, енотовидные! Чтоб вмиг я покойника на берегу увидел! А-а-а-а… Держите меня, держите…

Чем больше и громче кричал начальник стражи, тем ниже сползал он по скользкой опоре, все потуги удержаться были тщетны. Сначала воды коснулись ноги. Еноварм предпринял последнюю отчаянную попытку вскарабкаться наверх, но с криком Спасите! шмякнулся в воду.