– Кабздец, – пробормотал я.

– Это мой самый дорогой подарок для сестры. Она хотела ребенка уже несколько лет. Не бойся, ты немного похож на Кирилла, карие глаза, темные волосы. Они никогда не заметят подмену. Линда поймет это сама, когда подрастет и осознается. Сам ты никогда им этого не скажешь, потому что трусоват и не хочешь проблем. Да, это будет часто грузить тебя, но потом все наладится. Поверь – дочь ведьмы и воина будет очень сильной сновидицей. Наша наследница легко создаст собственный ковен, но уже в Питере.

– У меня нет слов, Анника, – прошептал я, – это чудовищно!

– Ничего подобного. По статистике около 35 процентов мужчин воспитывают не своих детей, даже не подозревая об этом. Это все дикая жизнь скафандров, Сережа. Смирись и поехали уже. Жрать хочу. Гипноз и прямое управление чужим телом быстро исчерпывают силы.

– Значит, Максима ты убила не с помощью гипноза?

– Конечно, нет. Нельзя загипнотизировать человека и заставить его убить другого человека или себя самого. Не веришь, почитай литературу по этой теме. Я управляла Максимом как марионеткой напрямую, поэтому сильно устала. Поехали уже.

Мы остановились в небольшом ресторанчике украинской кухни и Анника заказала сразу две тарелки борща с пампушками и тройную порцию вареников со сметаной. Я сидел как прихлопнутый и вяло ковырялся в домашней лапше. Бутерброд с салом одиноко лежал на тарелке. Жевать его мне совсем не хотелось. Лишь когда принесли сёмгу под сливочным соусом, да сто грамм хреновухи, я немного отошел от произошедшего и ко мне вернулся аппетит.

– Пить за рулем – плохо, – заметила Анника, – но ничего страшного, я понимаю твои чувства.

– А тебе самой выпить не стоит?

– Будущей матери твоего ребенка? Нет, не стоит. Ведьмы обычно вообще не пьют, только кровь младенцев.

– Гонишь! – не поверил я.

– Шутка. Все эти дрянные ритуалы остались в далёком прошлом, когда многие люди считали, что получить силу можно только в результате ужасных злодеяний. Помножим это на высокие посты, мракобесие тех мрачных времен и вот тебе герои – Дракулы, Батори всякие и прочая маниакальная нечисть. К настоящей магии они имели такое же отношение, как скопцы к православию.

– Вы научились управлять сновидениями, открыли Лимб и сотни других уровней, набрали там силу и теперь управляете миром, что ли? – проклятый бутерброд, так и манит его сожрать.

– Нет, Серёжа. Такие времена давно прошли. Чтобы избежать преследований со стороны тайных лож и настоящих правителей мира, нам пришлось вступить с ними в союз и соблюдать нейтралитет. Они не трогают нас, мы их. Редкие стычки бывают – без них никак, но мы не лезем менять политическую картину мира. Иногда они помогают нам, иногда мы им. Все честно, никакого подчинения. Полная независимость.

– И сколько вас в Москве? – прямо спросил я.

– Всего около сорока, – Анника крутила вареник в сметане, – но настоящих, сильных ведьм всего тринадцать. Сегодня, возможно, станет на одну меньше.

– Ты про Герду?

– Да. Наглая выскочка. Самой только недавно двадцать пять стукнуло, а уже замахнулась на мои лавры. Вычислила Максима, уверена, что соблазнила его, дала ему мазь для стояка. Ужасный мир.

– И часто вы грызетесь между собой? – поинтересовался я.

– Внутри ковена почти никогда. Только с ковенами из других регионов бывают проблемы и то они решаются сравнительно мирно. Ведьмы – жуткие эгоистки, Серёжа. Красивые, надменные, обладающие силой. Им сложно абстрагироваться от своей женской сути, поэтому разборки неизбежны. Обычно всё заканчивается перепалкой и сражением во сне. Ну, максимум на недельку тебя иссушат так, чтобы ты ходить еле могла, или месячные раньше времени начались. Жизнь ведьмы – это не радуги и единороги, это вечная борьба с собой и коллегами.

– И московский ковен самый мощный?

– Не сказала бы. Просто он самый быстро регенерирующий. Ведьм много, все хотят попасть к нам и занять место повыше. Поэтому мы живем в вечном напряжении и жёстко ставим юных выскочек на место. Мы их "Винксами" называем. В итоге молодое поколение станет еще жёстче чем наше. Практикующих ОСы всё больше, Серёжа, и многие из них быстро учатся. Поверь, когда мы окончательно уйдем, на место каждого из нас найдется сотня желающих. Мир на пороге осознания, как бы правители стран ни противились этому. То, что вложено в каждого и доступно ему с рождения, то, что невозможно так просто отобрать – оно всегда найдет дорогу и расчистит этот путь. Да, можно отвлечь человека от поиска истины, навязать ему моральные устои, сделать псевдопатриотом, заставить вступить в партию, вогнать в кабалу системы потребления, но внутренний свет невозможно потушить даже всей этой мишурой.

– Я думаю, что сильные мира сего прекрасно это понимают. И раз не могут справиться с этим, значит возглавят, не так ли? – мне хотелось закурить, но дурацкий закон запрещал.

– Молодец, очень хорошо, что ты это понимаешь, – Анника послала мне воздушный поцелуй, – в начале 90х они преследовали нас и гнобили, но с развитием интернета попали в тупик. В итоге, в конце двухтысячных они сделали вид, что забыли про нас, но как бы не так. Сейчас они разработали собственные курсы по ОСам, наняли молодых красивых учителей, чья цель не в том, чтобы обезопасить людей на нижних уровнях и сделать их сильнее. Нет, нет. Совсем наоборот. Их цель – забросить новичков в самое пекло ОСов, чтобы те испугались и больше никогда не вернулись к своей практике. Представь, что бы с тобой было, попади ты сразу в погасший мир и сожри тебя фазовый волк? А? То-то и оно.

– Жесть, – я чуть рыбой не поперхнулся, – но с этим что-то надо делать! Вы боретесь?

– Нет. И не будем лезть в это. У нас нейтралитет, как я уже говорила. Если начнется война между ковенами, магами, воинами и сильными мира сего – на земле воцарится сущий ад. Сотни людей повсеместно просто перестанут просыпаться. Будет настоящая коматозная эпидемия. Хотя, я уверена, что и этому феномену найдут объяснение. Придумают очередную отмазку, как это всегда бывает. Сонная болезнь, например. Так что нет, Серёжа. Каждый практикант должен сам прекрасно понимать с чего ему начинать. Только методом проб и ошибок можно найти свой путь. Их много, есть короткие, длинные, запутанные, но главное – это не их сложность, а вообще их наличие.

– Тут я с тобой согласен. Ты что, уже все вареники умяла? Фигасе. Я бы столько не слопал, – удивился я.

– У меня послесмертный жор, Сережа, его очень тяжело контролировать.

– Слушай, а ты могла бы остаться тут до конца срока годности скафандра?

– Вряд ли. На поддержку уходит много силы, мне бы пришлось ее откуда-то брать. Поэтому не хочу. А что? Думаешь взять меня в жены? Будем охотиться на сновидцев и пожирать их свет на пару?

– Брось, что ты, – я замахал вилкой.

– На самом деле предложение забавное. Я об этом даже не думала. Ну а что? Я стану королевой московского ковена, ты мой фамильяр, у нас будет дочь. Идеальная семья. Уволишься с работы, откроешь курсы по тренингу ОСов. Всё как полагается. Дом у нас есть, тачки крутые. Жизнь устроена. Слушай, а это идея. Какая-то дерьмовая пророчица из меня выходит, да? – Анника явно забавлялась, – а знаешь почему?

– Нет, конечно, – ответил я.

– Потому что я вижу только возможные повороты событий, о которых думаю в конкретный момент. Озарения на меня накатывают очень редко. А если их ещё неправильно интерпретировать, то считай пропало.

– А Кириллу ты что скажешь?

– Этот инженер не заметит подмены. Я просто выставлю его вон, а ты сам ко мне прибежишь, задыхаясь от счастья.

– На самом деле это несмешная шутка, – заметил я.

– А я и не шучу, – строгим голосом ответила Анника, – если моя миссия провалится, у меня не останется другого выхода, кроме как остаться. Возвращаться в Лимб проигравшей я больше не намерена. Рута была отчасти права – я наделала много ошибок и поставила не на тех лошадей, но у меня всегда есть запасной план. Спасибо за идею, Серёжа.