— Какая горечь!
— А ты лопай, лопай все подряд… Забыла, что все, что сейчас видишь, не имеет ничего общего с тем, что когда-то было… Тебе плохо?
— Нет, — она прополоскала рот и повесила флягу обратно на пояс. — Только сухость какая-то. Да, я забыла тебе сказать — Дина дала мне на прощание мешочек с тем порошком, которым Сова убрал опухоль на моей ноге. Она предупредила, что ею можно не только лечить укусы, но и раны, особенно, если на них попала грязь.
— Откуда она у них?
— Я так поняла, старуха снабжает… Но и они сами, с Зорькой, неплохо разбираются в травах. Недавно обнаружили растение, поедая которое, овцебыки излечиваются от укусов оводов или слепней. Догадываешься, какими они стали? В общем, девушки у Совы ему под стать — сами способны за себя постоять. Насчет старухи — не знаю… Что-то они не все договаривают. Ты это тоже заметил?
— Не присматривался. Но ощущение есть.
— Дина, наверное, старшая в доме. Хоть и молчалива. Но Зорька ее слушается даже больше, чем твоего брата.
— А ты не язви. Пусть будет — брат… В нашем с тобой положении, разбрасываться друзьями не стоит. Не так их и много…
Ната подозрительно легко согласилась:
— Я разве против? Сама ведь участвовала. Только все лавры тебе достались!
— Сова не мог предложить себя в братья женщине… Скво. Если только не взять тебя третьей женой?
— Что?
Я увернулся от горсти земли, зато Угар взвился на задние лапы — грязь попала ему в морду, и он удивленно смотрел в нашу сторону, не понимая в чем провинился.
— Осторожнее. Попадешь в глаза — не так просто будет вычистить.
Ната сконфуженно приласкала пса, а мне ответила:
— Нет уж. Только первой. И только у тебя. И вообще — при его закидонах, лучше быть одной. Спокойнее как-то… Ладно, Дина. Ей, по-моему, лет тридцать, или чуть больше. Все не так разница. А Зорька? Она едва ли старше меня! И вдруг — в лесу и в хижине индейца…в наше время! Не бред?
— Я не уточнял, как это могло случиться. Но могу кое-что напомнить…
— Если ты о нас — не тот случай. Она с ним давно — забыл? А вот этого я уже не совсем понимаю…
— Она сама тебе это рассказывала?
— Дина. Она, вообще, немногословна, больше про природу… Много знает о жизни в лесу. И Зорьку учит. Тебе кто больше понравился?
— Не успел определиться. Они обе красивые. Но мне как-то было не до этого — я до сих пор с трудом воспринимаю их как нормальных… Или, мы ошиблись?
— Нормальные они, нормальные… Кстати — Ясной Зорьке восемнадцать лет, хотя выглядит она моложе. Вот Дина — да, та взрослее. Но, как ни удивительно, я не заметила между ними, ни ревности, ни вражды — хотя… Ты сам понимаешь, о чем я. Не смотри так — у нас подобное происходило не от хорошего… А они — сами. Ты можешь себя представить в постели с двумя-тремя женщинами одновременно? Так, чтобы не просто переспать… А именно, чувства. Ко всем сразу! Я… не знаю. Странно, все это. Но, девушки хорошие. Жаль, что они живут далеко от нас — я могла бы приходить к ним, почаще. Может, общаясь с ними, мы стали бы относиться к их причудам более терпимо?
Ната задумчиво закусила травинку. Я неодобрительно покосился.
— Что за привычка все пробовать на вкус? Отравишься, ведь…
— Ага.
Она демонстративно пожевала ее, и, чуть сморщившись, выплюнула.
— Невкусно?
— Не очень. Пресная. Но не горькая, а это главное. Дина мне много трав показала, какие хранятся в мешках… Хорошо бы у нее поучиться — нам это нужно!
— Ну, такая возможность у тебя еще представится… Так как насчет третьей скво в типи Белой Совы!
— Да ну тебя!
Она рассержено ударила меня по руке. Я перехватил ее кисть и подтянул к себе:
— А если без шуток… Мы ведь рано или поздно снова придем в поселок — там хватает мужчин и помоложе, чем я.
Ната вскинула голову и посмотрела на меня с укором:
— Ты опять, да? Дар, прошу тебя, перестань. Я никого не хочу выбирать — я сделала свой выбор! Раз и навсегда! Может быть, ты и не сможешь им довольствоваться, как я… Но за себя, во всяком случае, я отвечаю.
— Ты это к чему?
— К тебе! — она иронично усмехнулась. — Не раззадорили бы тебя местные красотки, поди, не поднял этой темы?
— Чушь собачья! Нашла красоток, тоже…
— Не обижай Угара. Пес и думать о таких вещах пока не собирается… А кстати — где он?
Я оглянулся по сторонам — Угар исчез так внезапно и бесшумно, что мы не успели заметить, когда это произошло.
— Ччерт… Вечно его куда-то уносит. Я уже начинаю бояться его исчезновений — сразу кажется, что нужно ждать беды!
— По-моему, он отправился добывать себе обед. Угар стал совсем самостоятельным, и, между прочим, я обязана ему жизнью! Он ничего не делает зря!
— Ну да. Как же! … А нору дождевого червя кто раскапывал битый час, пока мы его звали, возле прохода? Придется звать…
Ната сложила ладони и звонко крикнула:
— Угар! Угар!
— Тихо…
Мгновенно замерев, Ната выжидающе и встревожено посмотрела в мою сторону. Я же, весь превратился в слух… Приобретенный мною инстинкт, или шестое чувство, говорили о том, что поблизости есть нечто, чье присутствие для нас, не то, что нежелательно — но, смертельно опасно! Всем своим нутром, всей кожей я ощущал чуждую, жуткую и невыносимо злобную силу… Она излучалась отовсюду, даже из-под ног!
— Накаркал, зараза….
Я прошептал это одними губами, но Ната поняла.
— Что это? — так же, шепотом, спросила она меня.
— Молчи… Не знаю. Оно рядом. Очень рядом… везде!
В ближайших к нам зарослях, густом и непробиваемом, казалось, даже мечом, кустарнике, послышался сильный треск. Он пронесся над опушкой так, словно на сухие ветки упало что-то тяжелое, с хрустом переломав множество побегов…
— Дар…
Ната заметно побледнела. Но она не утратила способности владеть собой — девушка вытащила из-за спины один из дротиков, изготовившись пустить его в ход, едва только в этом возникнет необходимость… На этот раз треск послышался уже за нашими спинами, а следующий — впереди нас! Мы едва успевали поворачиваться, не в силах понять, что происходит. По ушам резанул отчаянный визг, а секунду спустя жуткий хрип и чавкающий звук… Кто-то огромный схватил и поедал заживо, менее большого…
— Судя по звукам, не меньше, чем «Бурый»! — Ната сжала древко дротика, вглядываясь перед собой.
— Не он. Тот прет напролом — а этот… не могу понять. Но точно, не меньше по размеру. Или, даже — больше! И намного! Отступаем…
Взяв ее за руку, я осторожно сделал шаг назад к виднеющимся неподалеку камням. Там, среди валунов, можно укрыться от врага, вздумай тот продолжить свое нападение уже в наш адрес. Но, едва мы успели совершить несколько шагов, как хруст и чавканье прекратилось — неведомый нам хищник, обладал очень чутким слухом! Мы замерли, не решаясь опустить уже поднятые ступни над травой…
— Нога затекла…
— Потерпи. Он… Оно сейчас займется своей добычей!
Так и произошло в итоге — новый хруст и переламывание чьих-то костей… Утробное рычание, словно гул далекого паровоза, возобновилось, а мы, не теряя ни мгновения, спешно покидали место расправы над тем, кто попал на обед к хищнику…
— Где Угар? Вдруг, это…
— Не он. Это не визг собаки. Наш пес достаточно сообразителен, чтобы не стать добычей. Даже для того, кого мы собой слышим… знать бы еще — кого?
— Он рыщет сейчас, вдалеке. А потом пойдет по нашим следам. И напорется, прямо на этого!
— Не напорется. Он учует его раньше…
Ответив так, я стал оглядываться снова — что-то, не давало мне покоя, не позволяя расслабиться и продолжить путь. Ощущение от присутствия неведомой угрозы, все еще оставалось внутри…
— О небо!
В голосе Наты прозвучало отвращение и такой неподдельный ужас, что я сразу обернулся к ней.
— Там…
Я вгляделся, и у меня дыбом стали подниматься волосы на голове… Шагах в пяти, перед нами, на примятой траве, виднелся широкий след громадного тела, след, подобный тому, какой оставляет змея! Листья и стебли были вдавлены в почву под тяжестью очень крупного существа. Образовавшаяся траншея достигала толщины телеграфного столба!
