Сознание того, что она подчинила себе великого мага, заставила его стонать, сильнее приникать к ней и дрожать в ее объятиях, усиливало возбуждение Кендры. Она полностью властвовала над ним.

– Как это чудесно! – неожиданно сказала она и тихо засмеялась. – Я будто лечу в облаках… – Она обхватила его за шею, и они снова слились в бесконечном поцелуе.

Джоэл с трудом оторвался от ее губ. Глотнув воздуха, он спросил:

– Кендра, скажи, ты всегда так настойчива и прямолинейна в общении с людьми?

– Я стараюсь… К сожалению, у меня не всегда получается, – ответила она, вспомнив, как сегодня солгала Дэйву. Впрочем, задумываться о своих проблемах Кендре сейчас не хотелось, и она добавила:

– Я не люблю лукавить. А почему ты спрашиваешь?

Глядя в ее широко распахнутые, почти по-детски наивные глаза, Джоэл испугался, что обидел ее. Но он уже не владел собой и поэтому не мог остановиться. Он жестко продолжил:

– Мне необходимо это знать. Если ты собираешься меня надувать, нам лучше не быть вместе. Ты поняла меня?

Он обнял ее – страстно, почти грубо, не думая о том, что может сделать ей больно.

– С этого дня, Кендра, у тебя будет очень мало свободного времени… – сказал он и, не дожидаясь ответа, снова прижался к ее губам. Страстный, жгучий поцелуй продолжался так долго, что Кендра начала задыхаться. Джоэл, услышав ее тихий, почти жалобный стон, дал ей глотнуть воздуху. С каждой секундой его возбуждение нарастало. Кендра это чувствовала.

– Ты необыкновенно искусно расставляешь сети, Кендра. Я попал в них… – пробормотал он.

– Сети? – не поняла она.

– Не обращай внимания, я и сам не понимаю, что говорю. – Джоэл резко встал с кровати и, подавая Кендре руку, громко сказал:

– Пойдем отсюда.

Он заботливо подал ей плащ и открыл дверь.

– Пойдем? Но куда, Джоэл? – Она ничего не понимала. Зачем уходить куда-то, если им так хорошо здесь?

– Останься мы в этой комнате еще на пять минут – и все эти тряпки окажутся на полу под кроватью. А мы – на ней. – Джоэл слабо улыбнулся. – И внизу, в гостиной, все сразу поймут, чем мы с тобой здесь занимаемся. Я не желаю, чтобы кто-то из них даже думал о тебе – ты моя, и только моя! Я никому не позволю отнять тебя у меня. – Пропуская ее вперед, он снова сказал:

– Пойдем, Кендра.

– Мы возвращаемся к гостям?

– Нет! – Он поморщился, увидев на лестнице какую-то парочку. – Мы немедленно уедем из этого сумасшедшего дома!

– Так ты отвезешь меня домой? – спросила Кендра. В голове у нее осталось одно: их сказочное блаженство закончилось и больше никогда не повторится. Она отвернулась, стараясь скрыть подступившие к глазам слезы, и не увидела, как на лице Джоэла мелькнула загадочная улыбка.

– Можно и так сказать… – Они спустились по лестнице, прошли через гостиную, стараясь не попасть на глаза никому из гостей. – Да, Кендра, – сказал он, распахивая перед ней входную дверь, – мы едем домой.

Машина приблизилась к высоким металлическим воротам, и свет фар выхватил из темноты выгравированную на них надпись.

– «Illusion de l'Arc en Ciel», – вполголоса прочитала Кендра. – «Иллюзия радуги»? Какое странное название для дома…

Приподняв бровь, Джоэл нажал на кнопку, и железные ворота открылись.

Как только они выехали из Лорел-Каньона, Кендра сразу поняла, что Джоэл везет ее не в Фул-лертон, где находилась ее квартира, а куда-то в неизвестном направлении. Куда? – это ее не интересовало. Откинувшись на мягкую серебристо-серую спинку сиденья, она просто смотрела в окно. Небо сияло звездами.

– Illusion de l'Arc en Ciel, – повторил Джоэл, и это были его первые слова за все время пути. – Так ты знаешь французский?

– Совсем немножко, – ответила Кендра. Они въехали во двор, и ворота бесшумно затворились. – Учила в школе. Но почему ты так назвал свой дом?

Он рассмеялся:

– Это первый вопрос, который ты мне задаешь. Ты доверилась совершенно незнакомому человеку. А вдруг я собираюсь затащить тебя в подвал и…

Затащить? Нет, настоящий волшебник, конечно, не станет прибегать к силе: воспользовавшись своими чарами, он и так добьется всего, чего пожелает.

– Просто я тебе верю, – ответила она безмятежно. – Почему же все-таки этот дом называется «Иллюзия радуги»?

Он пожал плечами:

– По-моему, самое подходящее название. Радуга – это мираж, мечта: она появляется на небе, но пройдет мгновение – и ее уже нет. Если задуматься, такова и вся наша жизнь. Она длится лишь один миг… – Его губы изогнулись в горькой улыбке. – Поэтому когда я создаю что-то для меня важное, я всегда напоминаю себе о мимолетности радуги. Ни к чему нельзя привязаться надолго, ведь все когда-нибудь исчезает.

Какая невероятная усталость и горечь слышались в этих словах! От них словно рассеялось золотое сияние вокруг, и к горлу Кендры подкатил ком.

– А этот дом… Он много для тебя значит? – осторожно поинтересовалась она. – Я никогда не слышала о его существовании и думала, что у тебя есть только дом в Лорел-Каньоне.

– В общем-то ты права, – осторожно ответил он, и Кендру отчего-то захлестнула волна почти материнской нежности. – Мне было нужно место, где я мог бы отдыхать от всей этой фальши. Этот дом я перевез буквально камень за камнем из Франции – из Нормандии, если быть точным. И выстроил здесь, в Америке, то, о чем всегда мечтал. – Насмешливо взглянув на нее, он добавил:

– Подземелье здесь действительно есть, но комнаты для пыток нет. – Вдруг посерьезнев, он продолжал:

– Это убежище я держу втайне от всех, о нем не знает даже моя секретарша. Прознай кто-нибудь про «Иллюзию радуги» – и сюда толпой повалили бы репортеры… Но это мой – и только мой дом, черт возьми.

«Мерседес» внезапно повернул, и у Кендры перехватило дыхание от того, что предстало ее глазам.

То, что Джоэл назвал домом, скорее напоминало старый нормандский замок с подъемным мостом. Его каменные стены отсвечивали тусклым серебром в лунном свете – настоящий замок из прошлых веков. И это был не сказочный дворец, а крепость спокойствия, уединения. Последний бастион военачальника.

– Это очень… впечатляюще, – наконец сумела выговорить Кендра. «Впечатляюще», – не то слово, думала она, проходя по опущенному мосту во внутренний двор.

Кендра догадалась, что сейчас видит настоящего Джоэла, а не обычную циничную маску. Ей захотелось лучше понять его, побольше о нем узнать. В эту минуту она была уверена в одном – ее неодолимо тянет к нему.

– И давно ты выстроил этот замок?

Он вышел из машины и открыл перед Кендрой дверь.

– Я впервые увидел замок, когда мне было семь лет. Он находился в нескольких километрах от места, где мы с матерью жили, и при первой возможности я убежал и провел возле него целый день. – Обняв девушку за талию, он повел ее к огромной дубовой двери. – Настоящая крепость произвела на меня большое впечатление. Я был совсем маленьким и, вырвавшись из благопристойной атмосферы отеля, вдруг почувствовал, что замок будет принадлежать мне. Стоило мне один раз взглянуть на него – и я понял, что он мой.

Он открыл дверь ключом, который казался крошечным по сравнению с тяжелым железным замком. Внутри было темно, и голос Джоэла отдавался эхом.

– Мечта о нем стала для меня чем-то вроде навязчивой идеи. Еще в школе я начал копить деньги. Когда набралось достаточно, я купил на аукционе обстановку и красивые безделушки из этого замка… – Он нащупал выключатель в темноте, и огромный зал осветился электрическими свечами в большом канделябре. – А около семи лет назад сам замок пошел с молотка, и я купил его, перевез через океан и собрал заново.

– Долго же тебе пришлось ждать, – прошептала Кендра, разглядывая зал.

Неудивительно, что их голоса подхватывало гулкое эхо: потолок был футов в пятьдесят высотой. Обшитый роскошным дубом, он создавал неповторимый ансамбль с широкой резной лестницей, ведущей на балкон. Грубоватую красоту каменного пола и стен оттеняло богатство кремовых и бордовых ковров. Над огромным камином висел средневековый гобелен. Сам камин был достаточно велик, чтобы зажарить в нем быка; возможно, для этого он и использовался в прошлом. Джоэл прикоснулся к ней, оторвав ее от восхищенного созерцания.