— Все. Тут след обрывается, — Укё вздохнул, вынул из кармана пиджака влажные салфетки и, опершись на одну из припаркованных машин, начал вытирать ноги.

— Угу... тут, значит, — Ватару прикрыл глаза, — в этом месте был багажник машины. Ты видишь номер?

— Нет, просто темный провал, в котором скрылась лиса.

— Очень любопытно. В это место почти не доходит свет вон того фонаря, который ночью тут все освещает. И, похоже, багажник был открыт.

— Конечно, открыт — у лисы нет рук. А возвращаться в человеческую форму, видимо, это животное любит с комфортом.

Ватару прошел от указанного места до бордюра, считая шаги.

— Для фургона маловато. И ты не видел, как человек вылезал обратно. Думаю, микроавтобус. И по длине похоже.

— Вероятно. Или минивэн. Вернемся в участок — надо проверить камеры на выезде, отобрать подходящие по габаритам машины.

— Думаю, этим инспектор Итами уже занялся. Ты внезапно угадал с объектом поиска.

Укё повернулся и посмотрел на Ватару поверх очков:

— Такакагэ... Я судмедэксперт, а не гадалка. Я анализирую факты.

— Точно. А еще видишь прошлое предметов. Что, несомненно, очень помогает при анализе.

Зазвонил телефон. Укё заскакал на одной ноге, натягивая на вторую носок, и сунул руку под пиджак.

— Слушаю, — сказал он в трубку, когда ему наконец удалось справиться с телефоном. — Что? Да, я понял. Нет, у меня нет на это времени. Ничего ему не давайте, ремни не снимать. Кормите из дозатора. Только жидкой пищей. Пусть доктор Ямадзаки мне позвонит завтра утром. Нет. Я же сказал: у меня нет на это времени. Вам что-то непонятно? Отлично. До свидания. — Укё сбросил вызов, захлопнул телефон и сунул его в карман штанов.

— Что случилось? — Ватару нахмурился. Чтобы Мори Укё был раздражен… Такое случалось не часто.

— Хидэаки очнулся. Желает со мной говорить.

— О, это же отлично. Разве нет?

— Нет. У меня нет времени выслушивать его очередную ложь. И потом злиться на него и на себя за то, что поверил.

— Послушай, Мунэхару. Это всего лишь телефонный звонок. А что, если он и вправду смог справиться?

Укё медленно натянул второй носок, потом также не спеша надел и зашнуровал ботинки.

— Нет. Он врун и слабак. Может, и правда будет лучше, если он умрет.

Ватару покачал головой и подошел поближе. И положил руку на плечо напарника.

— Послушай. Он все-таки твой брат. Здесь и сейчас. И он ни в чем не виноват. И ты это прекрасно знаешь.

— Не виноват?! Я с детства готовил его. Он шесть лет учился в меде! Изучал клиническую психиатрию! И для чего? Когда появился этот чертов онрё [9] — он должен был сказать мне. А не пытаться «бороться самостоятельно». Вы видели глаза матушки, когда она обнаружила этого идиота, болтающего ногами в петле под потолком? А я видел.

— Он держится десять лет, тем не менее. Это рекорд.

— Нет, это не рекорд. Это не он держится. Это я его держу. Потому что есть надежда еще на Рэйко. Но если и она не справится — я лично вколю ему двойную дозу дроперидола. — Укё отвернулся и зашагал к припаркованной в противоположном конце стоянки машине.

Ватару сжал кулаки.

— Мунэхару, — негромко проговорил он вслед удаляющейся спине, — ты столько судеб сломал ради этого человека. А теперь даже по телефону поговорить с ним не хочешь. — Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться, и пошел следом. Иногда врезать Мунэхару хотелось просто до дрожи в пальцах.

Инспектор Итами сидел перед монитором, подперев голову руками. Перед глазами уже плыло. Он даже не обедал сегодня: совершенно не было времени элементарно сжевать сэндвич. Зато горка пустых стаканчиков из-под кофе в мусорной корзине все росла. Нет, нужно что-то делать. Если ночью произойдет еще одно убийство...

— Они вернулись, инспектор.

Итами тяжело поднялся из-за стола. И вышел навстречу «гостям». Он уже не злился на них, ну, почти не злился. Какая разница, кто они и откуда? Сейчас не до этих разборок. До наступления ночи меньше пяти часов.

— Ищем минивэн. Отъехал от стоянки возле замка Киёсу в промежутке с трех до восьми утра.

Мори Ватару. Уже отдает приказы. Ну и что? Он старше по званию, в конце концов, имеет право. До вежливости ли тут? Итами сжал зубы и едва не зарычал. Нет, все равно они безумно раздражают.

— Бессмысленно искать. Этот урод заклеил камеры на выездах со всех стоянок на местах убийств. Почему минивэн?

— Я нашел шерсть животного на стоянке, — Мори Укё поднял на головой пакетик для улик, в котором можно было действительно разглядеть пару волосков.

Черт бы его побрал, как он смог обнаружить их на огромной автопарковке? С лупой по ней ползал?

— И?..

— Вероятно, волоски упали на землю, когда хозяин заводил собаку в салон через заднюю дверь. И мы замерили длину до бордюра.

— Отлично... так лучше. Как вы думаете, сколько в Нагое минивэнов?

— Ого, — Ёнидзава, стоя за спиной этих Мори, показал сразу два больших пальца.

Предатель.

— Много, — вмешался в разговор второй Мори. Который Ватару.

Проклятье, почему нельзя им было дать разные фамилии?

— ...Поэтому нужно проверить все дороги, на которые выходят съезды со стоянок. Хоть немного сузим поиск.

— Делаем, делаем, здесь не дураки сидят.

— Господин Итами, — старший инспектор Мори подошел к столу и оперся на него. И заговорил негромко: — Послушайте, я понимаю ваше состояние и настроение. Мы все злы. Все не выспались. И все хотим поймать ублюдка. Предлагаю эту злость использовать на благо общего дела. Что-нибудь есть по связям жертв? Как минимум двоих как-то выманили ночью в парк.

— Да, работаем, — Итами кивнул, — но пока ничего. Проверили телефонные звонки, общих номеров нет. Первая жертва — дворник, он работал в парке той ночью. Остальных выманили, вы правы. Вряд ли они возвращались домой так поздно. Мы выделили людей для ночного патрулирования, каждый участок отправит вечером сотрудников в парки.

— Отлично, — улыбнулся Мори Ватару, — пусть будут на связи.

— Запретите им стрелять, — вклинился в разговор судмедэксперт, — позвоните и скажите начальникам, чтобы категорически запретили стрелять. Если увидят животное или сам момент нападения на жертву — пусть свистят, кричат, светят фонарем, но не стреляют.

— Это еще почему? — Итами поморщился. — Зачем подвергать людей риску?

— Затем, что вы опять забыли: собака не убийца. Собака — оружие. Что толку, если вы отнимете у преступника нож? Он пойдет и купит новый.

— Хм, — Мори Ватару потер подбородок, — это так. Если собаку напугать, то она может побежать к хозяину.

— А если она побежит не к хозяину, а к нашему сотруднику? А? — Итами понимал, что эти двое правы, но идея была не из лучших.

— Вот тогда пусть и стреляют. В голову. Это же полицейские, они должны уметь стрелять быстро.

— О, да вы знаток, господин судмедэксперт. А вы сами хорошо ли умеете стрелять? — Итами вытянулся вперед и посмотрел Мори Укё прямо в глаза.

Тот в ответ сдвинул очки немного вниз и усмехнулся:

— Те, с кем мне обычно приходится иметь дело, как правило, никуда не убегают. И не нападают на людей. Но если вдруг такое произойдет — я вас уверяю: пистолет будет совершенно бесполезен.

Запах, доносящийся с кухни, уже был просто невыносим.

— Мунэхару! Неужели сварить кофе — это процесс, который занимает полтора часа?!

— Вы же хотели хороший кофе, нет? И прошло всего двадцать минут. Я сначала смолол зерна, потом засыпал в турку, потом...

— Избавь меня от подробностей, если это не поможет ускорить процесс, — Ватару снова уткнулся в ноутбук, открывая новую таблицу.

Укё зашел спустя пять минут, в синем гостиничном халате и с подносом, на котором стояли турка, чашка и блюдечко с домашним зефиром.

— Только не говори мне, что зефир ты тоже сейчас испек.

— Нет, это Хироко. Дала с собой, вы же его любите, — Укё поставил поднос на столик возле кресла и заглянул в ноутбук.