Вселенная не отличается чрезмерной справедливостью, подумал он, но каждый в итоге получает то, чего заслуживает. Комитету общественного спасения не мешало бы иметь это в виду.

Он отмахнулся от посторонних мыслей и занял место за столом, Ле Пик сел рядом. Во главе стола уже сидели гражданин вице-адмирал Терстон и гражданин комиссар Презников. Через стол с Тейсманом поздоровалась Мередит Чавес, командующая оперативной группой 14.1. Тейсман не знал Джорджа Дюпре, комиссара Чавес, но говорили, что он больше других склонен позволять профессионалам заниматься своим делом. Может, поэтому Мередит такая веселая.

Гражданин контр-адмирал Чернов и гражданин комиссар Джонсон из оперативной группы 14.3 прибыли меньше чем через три минуты после Тейсмана. Итак, собралось все командование оперативной группы четырнадцать. Кроме начальников штабов, конечно – орган, который сейчас назывался штабом флота, решил, что их нельзя информировать о деталях, пока операция «Кинжал» не начнется. Не самый хороший способ готовить настолько сложную операцию, но отдадим должное штабистам: если «Магнит» сработает, то выполнить «Кинжал» будет проще простого.

Правда, сам Томас Тейсман очень не любил включать слово «если» в оперативные планы.

– Итак, все на месте, – заметил Терстон – Теперь могу вам сказать, что «Магнит», похоже, сработал неплохо.

Чавес и Чернов улыбнулись, но Тейсман только кивнул. «Похоже». Опять неудачное слово.

Терстон включил голографический экран, и над столом появилась звездная карта. Он повозился с кнопками. Майнет и Кандор загорелись красным. Потом вспыхнули Каска, Доркас и Грендельсбейн, но уже янтарным.

– Итак, – сказал он. – Вы все знаете, что гражданка адмирал МакКвин и гражданин адмирал Эббот захватили контроль над Майнетом и Кандором. У МакКвин больше повреждений от мантикорского отряда, чем мы предполагали, но на это монти потратили все свои ракеты. Теперь они могут только болтаться на краю системы и наблюдать за ней, кроме того, у них тоже есть потери. Теми силами, что у них остались, они не смогут вернуть себе систему – даже если пополнят боекомплект. А у гражданина адмирала Эббота дела еще лучше. Он занял систему без единого выстрела, и у мантикорцев против него нет ничего крупнее линейного крейсера.

Терстон помедлил и оглядел стол, проверяя, все ли внимательно слушают его, потом с помощью курсора выделил Грендельсбейн.

– Плюс к этому, как вы знаете, уже больше месяца мы держим в укрытии легкие отряды у Грендельсбейна и Каски, и адмирал Хэмпхилл на Грендельсбейне вынуждена сохранять осторожность. Она оставила на месте все свои корабли стены – наверное, боится, что мы атакуем, если она обнажит фланги, – но послала мощную группу линейных крейсеров для поддержки отрядов на Доркасе. Кроме того, несколько ее легких подразделений присоединились к мантикорскому отряду, который болтается в Майнете. Это значит, что она сосредоточится на этих территориях, ожидая подкрепления, чтобы отвоевать их обратно. А нам именно это и надо.

– Кроме того, – курсор вернулся к Каске, – наши разведчики докладывают о прибытии сюда довольно большой оперативной группы. Интересно, а эти откуда взялись?

Терстон оскалился, и на этот раз даже Тейсман улыбнулся в ответ. Черт, подумал он, Терстон – расчетливый сукин сын, но он знает, как завести людей.

– Мы не изучили их настолько хорошо, насколько мне бы хотелось, – признал Терстон, – но по той информации, что у нас есть, они сделали точь-в-точь то, чего мы от них хотели. Мы опознали по крайней мере пять бывших кораблей Хевена, и время их прибытия соответствует немедленной реакции Ельцина на «Магнит». Кроме того, вся группа прибыла как единое целое, а значит, их и отправили вместе. Если бы они наскребли лишние корабли из разных систем, картина отличалась бы.

Тейсман кивнул, но кое-что в уверенном объяснении Терстона его обеспокоило, и он поднял руку.

– Да, гражданин адмирал Тейсман?

– Вы говорите, мы опознали пять кораблей хевенитской постройки, гражданин адмирал?

– Верно.

– Но только пять? – с вежливой настойчивостью продолжал допытываться Тейсман.

Прежде чем ответить, Терстон переглянулся с Презниковым.

– Верно, гражданин адмирал, – повторил он. – Расстояние довольно большое, а вы и сами знаете, как сложно интерпретировать пассивные данные. Кроме того, монти и грейсонцы перестроили их куда сильнее, чем мы рассчитывали, поэтому анализировать излучения было намного сложнее. Учитывая время и размер группы, я и мой штаб уверены, что несколько крупных кораблей, которые разведчики не сумели опознать, – это тоже захваченные суда, которые просто перестроили слишком сильно для опознания.

– Сколько этих других кораблей, гражданин адмирал?

– Восемь кораблей стены, то есть скорее всего восемь.

Тейсман задумчиво нахмурился, и Терстон пожал плечами.

– Наверняка они забрали с собой несколько мантикорских судов, которые на тот момент оказались у них в системе. Все мантикорские корабли, которые прежде базировались на Ельцине, оттуда уже ушли – их опознали на Тетисе, – но вообще-то Грейсон – хорошее место для финальных учений перед тем, как отправить новые подразделения на фронт…

Тейсман кивнул и сел на место. Терстон был абсолютно прав. И тот факт, что грейсонцы наверняка хватались за любую возможность потренироваться, делал такую остановку еще более привлекательной для мантикорцев. И все же…

Он пробежался мысленно по известным ему данным разведки. Если там все правильно, то даже мантикорские верфи не могли ввести в строй больше восьми, максимум девяти из одиннадцати грейсонских призовых судов. Если верны первоначальные оценки повреждений, подумал он с иронией, то сама Республика Хевен не смогла бы отремонтировать за такой срок больше шести, а грейсонцы вряд ли могли сравняться с мантикорцами по эффективности. Пока не могли. А если оценки разведки правильны, и пять из этих кораблей верно опознали на Каске, то Терстон скорее всего прав: Альянс действительно оголил Ельцин, чтобы отреагировать на захват Кандора.

– На основе этих разведданных, – продолжил Терстон, – мы с гражданином комиссаром Презниковым решили начать операцию «Кинжал» в течение семидесяти двух часов. Хотелось бы дать старт немедленно, но мы договорились, что лучше два-три дня потратить на тренировки, поскольку теперь можно проинформировать ваши штабы и начальников подразделений.

И на том спасибо, подумал Тейсман. В Четырнадцатой оперативной группе было более ста шестидесяти кораблей, включая тридцать шесть линкоров и двадцать четыре линейных крейсера. Звучало впечатляюще, но секретность была так велика, что в экипажах никто даже не представлял, в чем заключается операция «Кинжал». Сам Тейсман со скрытого одобрения Ле Пика допустил утечку оперативного плана в свой собственный штаб. Таким образом, они смогли разработать хоть какие-то планы на случай неожиданностей, но никто из его капитанов не знал, что должно случиться. А Комитет общественного спасения научил их не задавать лишних вопросов. Даже пара дней на то, чтобы проинформировать их и прорепетировать операцию, была бесценным подарком. Тейсман удивился: как это Терстон заставил Презникова согласиться на такое? Неужели комиссара убедила логика? Тейсман тут же напомнил себе, что излишний оптимизм ни к чему.

– Ладно, – продолжил Терстон. – Вот что я думаю. Во-первых, даю вам три часа, чтобы проинформировать штабы и командиров подразделений. В тринадцать ноль-ноль мы с гражданином комиссаром Презниковым устраиваем сетевую конференцию оперативной группы, чтобы ответить на любые вопросы, возникшие у вас и у ваших людей. После этого, скажем в шестнадцать ноль-ноль, мы начнем упражнение на тренажерах по основному плану атаки. Координатор – гражданка адмирал Чавес. Мы с гражданином комиссаром Презниковым в первом упражнении будем наблюдать и играть за грейсонцев. Потом…

Как Протектор и ожидал, новости просочились, и средства массовой информации вовсю раскручивали катастрофу.