— Нет, спасибо. С меня достаточно того, что я стараюсь помочь этим беднягам.

— Еще раз спасибо, Джоан.

Гейлор прошел в кабинет Ларри Ахерна и ввел его в курс дела.

Ахерн внимательно выслушал.

— Ты сразу решил, что Уинтерс не все нам рассказал. Похоже, ты был прав. Найди его и вытряси правду. Если повезет, он еще не успеет протрезветь и выложит тебе все как есть.

— От родственников Лизи ничего не слышно?

Ахерн вздохнул и откинулся на спинку стула.

— Сегодня утром я разговаривал с Греггом. Он держит отца на успокоительном. Говорит, что не отойдет от него, пока все не разрешится тем или иным образом.— Он пожал плечами, — Но мы-то с тобой оба понимаем, что можем так и не узнать, что случилось с Лизи или еще случится.

— Я в это не верю, — сказал Гейлор.— Ты был прав вчера, когда сказал, что этот парень стремится привлечь внимание.

— А еще я начинаю верить, что он хочет быть пойманным, но не просто так, а с большой помпой, — Ахерн сжал кулаки, — Грегг сказал мне час назад, что чувствует себя чертовски беспомощным. То же самое чувствую и я.

Когда Гейлор повернулся, чтобы уйти, снова зазвонил телефон. Ахерн снял трубку, послушал секунду и сказал:

— Соедините, — Потом махнул Гейлору, чтобы тот вернулся.— Это Грегг Эндрюс.

Гейлор слушал, пока начальник говорил по телефону.

— Разумеется, если твой отец хочет, чтобы воззвание появилось в прессе, мы передадим его журналистам.— Ахерн сел и взял ручку.— Из Библии. Хорошо, — Он записывал, прижимая трубку к уху, один раз попросил Грегга Эндрюса что-то повторить, потом произнес: — Готово. Все сделаю.

Глубоко вздохнул и положил трубку.

— Доктор Эндрюс хочет, чтобы эти слова прочли по всем телевизионным каналам и напечатали в газетах. Быть может, похититель поймет отчаяние отца и вернет ему дочь в целости и сохранности. Это переложение слов пророка Осии: «Когда ты была ребенком, я любил тебя... Это я научил тебя ходить, носил тебя на руках своих... Узами человеческими влек я тебя, узами любви... я склонялся и кормил тебя... Разве мог бы я предать тебя?»

Глаза обоих мужчин поблескивали от слез, когда детектив Боб Гейлор вышел из кабинета, чтобы отправиться на поиски Зака Уинтерса.

Зак Уинтерс мысленно представлял долларовые купюры, множество пачек, они кружили перед его носом, когда он открыл глаза и увидел, что над ним склонился какой-то парень. Зак прикорнул на одном из своих любимых лежбищ — строительной площадке возле Бруклинского моста, где снесли крытую парковку, а нового здания пока не возвели. В широком заборе проделали дыру, и теперь, с наступлением тепла, он и его многочисленные приятели использовали площадку как базовую точку. Каждые десять дней или две недели копы устраивали на них облаву и прогоняли отсюда, но проходил день-два, и все они возвращались со своими пожитками. Бродяги понимали, что с началом строительства придется искать новое место, но до тех пор они обитали здесь.

Заку снилась награда в пятьдесят тысяч долларов, которую он заберет, как только придумает способ получить ее и не попасть при этом в беду, когда кто-то тряхнул его за плечо.

— Давай, Зак, просыпайся, — произнес мужской голос.

Зак медленно открыл глаза. Лицо показалось ему знакомым. «Я знаю этого парня. Он из полиции. Он был в том кабинете, куда брат Лизи возил меня на допрос. Будь осторожен, — предупредил Зак самого себя, — В прошлый раз он мне спуску не давал».

Зак перевернулся и медленно приподнялся на локтях. Он укрылся на ночь зимней курткой и теперь отбросил ее в сторону. Поморгал на слепящее солнце, после чего быстро оглянулся, желая удостовериться, что его бакалейная тележка на месте. Готовясь ко сну, он переворачивал тележку набок рядом с собой и обхватывал ручку ногами, чтобы никто не мог залезть в нее, не задев его для начала. Это вполне обеспечивало сохранность его имущества, хотя газеты, которые он укладывал сверху, то и дело соскальзывали.

— Чего надо? — спросил он, снова заморгав.

— Я хочу поговорить с тобой. Поднимайся.

— Ладно. Ладно. Полегче.

Зак принялся нащупывать винную бутылку, которая лежала рядом, когда он засыпал.

— Она пуста, — гаркнул Гейлор, потом схватил бродягу за руку и рывком поднял с земли, — Ты хвастался друзьям, будто кое-что знаешь об исчезновении Лизи, о чем умолчал в разговоре с нами. Что тебе известно, выкладывай.

— Не понимаю, о чем вы тут толкуете.

— Все ты прекрасно понимаешь.— Гейлор нагнулся еще раз и поставил тележку на колеса.— Ты хвастался друзьям, что раздобыл какую-то вещь, которая поможет тебе заработать награду, предложенную за Лизи Эндрюс. Где она?

Зак сделал вид, что стряхивает с куртки пыль.

— Я знаю свои права. Отойдите от меня.

Он потянулся к тележке, но Гейлор не отпустил ручку и перегородил бродяге дорогу.

— Зак, почему ты отказываешься сотрудничать? — зло спросил детектив.— Я хочу, чтобы ты выгрузил сейчас тележку и показал мне все, что в ней лежит. Мы знаем, что ты не имеешь никакого отношения к исчезновению Лизи. Ты слишком много пьешь, чтобы провернуть такое дело. Если в твоем барахле найдется то, что поможет нам отыскать девушку, ты получишь свою награду. Обещаю.

— Да, как же!

Зак попытался вырвать ручку у Гейлора. Тележка наклонилась, из нее выпало несколько газет. Под ними лежала грязная рубашка, небрежно обернутая вокруг предмета, в котором Гейлор мгновенно узнал дорогую косметичку.

— А это у тебя откуда? — рявкнул он.

— Не ваше дело.— Зак быстро выпрямил тележку и запихал газеты на место.— Я ухожу.— Он начал толкать тележку к ближайшему тротуару.

Не отходя от бродяги ни на шаг, Гейлор вытащил мобильный и набрал Ахерна.

— Мне нужен ордер на обыск тележки Зака Уинтерса, — сказал он.— У него есть дорогая сумочка для косметики, черная с серебром, которая, готов поклясться, принадлежит Лизи Эндрюс. Я не выпущу его из виду, пока вы не приедете. И выясните у подруги Лизи, знает ли она, какую косметичку Лизи захватила с собой в тот вечер.

Через сорок минут, с ордером в кармане и при поддержке двух патрульных машин, Гейлор уже открывал косметичку Лизи Эндрюс.

— Я боялся, вы подумаете, будто я ее украл, — скулил Зак Уинтерс.— Когда девушка садилась в джип, она уронила сумочку, вот что-то и вывалилось на тротуар. Вещички-то она подобрала, но когда машина уехала, я решил посмотреть, не завалялось ли там несколько долларов. Ну, вы меня понимаете. Тогда-то я и увидел эту штуку и взял себе. Буду честным, там лежала пятидесятидолларовая бумажка, и я слегка гульнул...

— Лучше бы тебе заткнуться, — перебил бродягу Боб Гейлор, — Если бы ты отдал нам находку хотя бы в субботу, все могло пойти по-другому.

Помимо обычной косметики, какую носит с собой любая молодая женщина, детектив извлек визитную карточку. Она принадлежала Нику Демарко — там был указан адрес и номер телефона его роскошной мансарды. А на обратной стороне визитки Демарко написал: «Лизи, я могу открыть для вас дверь в шоу-бизнес и буду рад это сделать. Позвоните мне. Ник».

С довольной улыбкой Дерек Олсен подписал последний документ из целой стопки, по которому ветхое здание на углу Сто четвертой улицы и Риверсайд-драйв переходило в собственность «Твайнинг энтерпрайзис», многомиллионной риелторской компании, собиравшейся возвести рядом с ним роскошный кооперативный дом по последнему слову техники. Старик настоял, чтобы при совершении сделки лично присутствовал Дуглас Твайнинг-старший, президент и генеральный директор компании.

— Я знал, ты заплатишь мою цену, Дуг, — сказал Олсен.— А то все молол какой-то вздор, дескать, тебе не нужен мой дом.

— Он действительно мне не был нужен. Я просто хотел его получить, — спокойно ответил Твайнинг, — Хотя мог бы обойтись и без него.

— И лишиться такого перекрестка? И лишиться такого вида? А может, позволить мне продать его тому, кто возвел бы на этом месте очередной тупой небоскреб, так что твоим богатеньким клиентам пришлось бы смотреть из западных окон на кирпичную стенку? Да брось ты.