— Отвечать необязательно, Ник, — предупредил Мерфи.

Ник покачал головой.

— Нет причин не отвечать. Она провела за моим столиком несколько минут, я сказал ей, что она прекрасно танцует, это на самом деле так. Она призналась, что очень хотела бы сделать передышку на год после колледжа и посмотреть, удастся ли ей добиться успеха на сцене. Я знаком со многими знаменитостями. Поэтому и дал ей свою карточку. Что в этом такого? — Он поймал подозрительный взгляд Ахерна.

— Но вы, как видно, забыли рассказать об этом нам, — произнес Ахерн, каждым словом выражая презрение.

— Я побывал здесь трижды, — сказал Ник, явно волнуясь, — Каждый раз вы набрасываетесь на меня так, словно я имею какое-то отношение к ее исчезновению. Я знаю, вы можете найти способ отобрать у меня лицензию на торговлю спиртным в «Вудшеде», даже если вам придется подстроить нарушение закона...

— Перестань, Ник, — приказал Мерфи.

— Нет, не перестану. Я ни в чем не виноват. В последний раз, когда я был здесь, вы упомянули, что мои финансовые дела висят на волоске. Вы абсолютно правы. Если закроют «Вудшед», я окажусь банкротом. Я сделал несколько паршивых ходов, не буду отрицать, но похищение ребенка вроде Лизи Эндрюс не входит в их число.

— Вы дали ей свою визитку, — сказал Боб Гейлор.

— Да, это так.

— Когда, по-вашему, она должна была позвонить вам домой?

— Домой?

— Вы дали ей карточку с адресом и телефоном вашей мансарды.

— Это смешно. Я дал ей карточку с адресом моего офиса на Парк-авеню, дом четыреста.

Барротт швырнул ему визитку.

— Читайте сами.

У Ника Демарко лоб покрылся испариной, пока он читал отпечатанный на карточке текст. Он перечитал его несколько раз, прежде чем заговорить.

— Это было две недели назад, — сказал он скорее себе, чем остальным, — Я заказал отпечатать визитки с одним только адресом мансарды. Их прислали из типографии как раз в тот день. Должно быть, я сунул одну в бумажник, а потом отдал по ошибке Лизи вместо деловой визитки.

— А зачем вам визитка с адресом и телефоном мансарды, как не для того, чтобы при случае сунуть ее красотке вроде Лизи? — спросил Барротт.

— Ник, мы можем прямо сейчас подняться и уйти, — сказал Мерфи.

— В этом нет необходимости. Я выставил свою квартиру на Пятой авеню на продажу. Собираюсь жить в мансарде. У меня очень много друзей, которых я давно не видел из-за того, что слишком занят, стараясь выбиться в большие шишки ресторанного и клубного бизнеса. Я заказал эти визитки на будущее.

Он положил карточку обратно на стол.

— Сестра Мака Маккензи Каролин одна из тех, кого вы хотели бы видеть у себя в мансарде? — поинтересовался Барротт.— Какую милую картину я наблюдал вчера вечером — вы двое, держась за руки, мчитесь к вашей машине. Прямо чуть не прослезился.

Ахерн обратился к Бенни Сеппини.

— Теперь поговорим с тобой, Бенни. В ночь ис-чезновения Лизи ты отогнал черный «мерседес» Ника, то есть, простите, мистера Демарко, к себе домой в Асторию , верно?

— Я отогнал его седан.

Грубая физиономия Бенни, испещренная шрамами, начала багроветь.

— А разве у тебя нет своей машины? Наверняка тебе достаточно платят, чтобы ты обзавелся собственными колесами.

— На это я могу ответить, — перебил Ник, прежде чем Бенни заговорил.— В прошлом году Бенни рассказал, что собирается обменять старую машину на новую, я сказал, что глупо оплачивать страховку и содержание машины, когда я плачу за три места в манхэтгенском гараже. Я предложил, чтобы он пользовался моим джипом для поездок из дома в Манхэттен, а затем пересаживался на седан в гараже, когда ему предстояло возить меня на деловые встречи.

Ахерн даже глазом не повел в его сторону.

— Итак, Бенни, ты был за рулем черного джипа «мерседес», любезно предоставленного твоим работодателем, когда ехал домой две недели назад в ночь исчезновения Лизи.

— Нет. Мистер Демарко оставил джип в гараже своего дома, потому что утром собирался отправиться на нем в аэропорт отвезти клюшки для гольфа. Я высадил его у клуба «Вудшед» около десяти вечера из седана, а затем отправился к себе домой.

— Значит, ты поехал к себе домой и лег спать.

— Угу. Было около одиннадцати.

— С парковкой в твоем районе, Бенни, дела обстоят паршиво, не так ли?

— В Нью-Йорке везде паршивая парковка.

— Но тебе повезло. Удалось найти местечко для машины работодателя прямо перед домом. Правильно?

— Ага. Именно там я ее и оставил. Ушел домой, забрался в постель и включил Джея Лено. Он был в ударе. Очень смешно говорил о...

— Мне все равно, о чем он говорил. Зато мне не все равно, что черный «мерседес» Ника Демарко не простоял возле дома всю ночь. Твой сосед из квартиры шесть «Д» видел, как ты ставил машину на место примерно в пять пятнадцать, когда он уходил на работу. Расскажи нам, Бенни, где же ты был? Ездил по срочному поручению мистера Демарко? Возникла какая-то проблема?

Бенни Сеппини злобно набычился.

— Не ваше дело, — гаркнул он.

— Бенни, у тебя есть мобильный телефон с карточкой предоплаты? — строго спросил Ахерн.

— Тебе необязательно отвечать, Бенни, — выкрикнул Пол Мерфи.

— Почему бы и нет? Разумеется, есть. Я иногда делаю ставки. Сотню долларов тут, сотню долларов там. Так арестуйте меня.

— А разве ты не преподнес Нику, то есть мистеру Демарко, в качестве шутливого подарка на день рождения один такой телефон?

— Молчи, Бенни! — крикнул Пол Мерфи.

Бенни поднялся.

— С какой стати? Я расскажу вам, что случилось той ночью. Около полуночи мне позвонила одна очень хорошая женщина, которая разъехалась со своим мужем, пьяницей и бездельником. Она была напугана. Муж знает, что мы с ней неравнодушны друг к другу. Он отправил ей на мобильный безумное сообщение с угрозами. Я не мог заснуть, поэтому оделся и поехал к ее дому. Она живет примерно в миле от меня. Я сидел в машине, дежурил, не появится ли ее муженек после закрытия баров. Оставался там до пяти утра. Потом вернулся домой.

— Да ты просто настоящий рыцарь, Бенни, — сказал Ахерн.— Кто эта женщина? И кто этот парень, который ей угрожает?

— Он полицейский, — бесстрастно ответил Бенни, — Один из лучших в Нью-Йорке. Она вырастила детей, которые считают его лучшим парнем на свете, просто у него небольшая проблема с выпивкой. Она не хочет поднимать шум. Я тоже не хочу поднимать шум. Поэтому больше не скажу ничего.

— С нас довольно, — сказал, поднимаясь, Пол Мерфи.— Уверен, вы сумеете проверить рассказ Бенни, и я знаю, мой клиент сделал бы все возможное, чтобы содействовать спасению пропавшей девушки, — Он окинул детективов презрительным взглядом, — Почему бы вам не сменить тактику и не заняться поисками истинного похитителя Лизи Эндрюс и остальных девушек? Перестаньте заниматься ерундой, пока есть шанс найти ее живой.

Трое детективов смотрели, как уходят приглашенные. Когда за ними закрылась дверь, Ахерн сказал:

— В этой истории полно прорех. Конечно, Бенни мог создать себе алиби, побыв какое-то время у дома своей подруги, но у него все равно было достаточно возможностей ответить на срочный звонок Ника и вывезти Лизи из мансарды.

Они расстроенно переглянулись, в сотый раз мысленно прокручивая в голове отчаянный крик Лизи Эндрюс о помощи.

«И стены пали...» Не так ли поется в старом библейском гимне об Иисусе Навине и стенах Иерихона? Он точно не знал. Единственное, в чем он был уверен, — что время истекает, причем очень быстро.

«Я действительно, на самом деле не желал такого конца, — думал он.— Меня заставили. После первого раза я правда пытался остановиться. Первый раз, конечно же, не считается, о нем никто не узнал. Но потом мне не позволили остановиться». Несправедливо. Несправедливо. «Скоро все будет кончено, — думал он, чувствуя, как учащается пульс, — Я не в силах ничему помешать. Все пропало. Меня вычислят, но я не позволю себя арестовать. Я умру, но возьму с собой кого-то еще. Как же лучше всего обставить свой уход, чтобы наделать побольше шума? Это я придумаю. Как-никак, раньше я всегда придумывал».