— В чём дело, крошка? — его хриплый голос звучал угрожающе холодно. — Я едва не скончался, когда вернулся к машине, а тебя там нет. А потом второй раз, когда Барс сказал, что жутик утащил тебя с собой.

Сама себя ругаю за глупость, но хотелось бы оставить выяснение отношений на завтра. За последние дни я исчерпала весь запас смирения, и сейчас, на эмоциях и адреналине, мы ничего хорошего друг другу не скажем.

— Ленд, всё запутанно...

— Напротив, всё просто. Почему ты не стреляла в него? Защитное поле его супериора не работает на расстоянии ближе десяти сантиметров от тела, даже когда он в полёте. Ты могла бы покончить с нашей проблемой одним движением пальца.

В чём-то он прав. В суматошной череде событий я потеряла здравый смысл, инстинкт самосохранения и ключи от машины, но не револьвер.

— Ты сам прекрасно знаешь почему. Юлиусу не нужна его смерть.

И мне тоже. После всего, что Парис натворил, непросто желать ему чего-то иного, но убить? Убить не в честной борьбе, а подло, когда тебе доверяют. Лендер бы выстрелил, а мне не хватит ни совести, ни храбрости.

— Док сумеет клонировать его тело.

— Но не мозг. На выходе мы получим овощ.

— Вот и отлично!

Я нехорошо прищурилась:

— Отлично?

Наивно было ожидать от Спектра другого мнения. Упрям, как всегда, да и я не лучше. Достала револьвер, подошла и всунула оружие ему в руку.

— Вот, на, сам стреляй.

Ленд скривился, будто вместо любимой игрушки получил скользкую многоголовую гидру.

— Крошка, что на самом деле происходит между вами?

— Ничего не происходит, — соврала не моргнув глазом. — Я очень устала и валюсь с ног. Мне хватило Ассамблеи с их допросами, а тут ещё ты ищешь повод поругаться.

— Проклятье, я имею право знать, чего ты не договариваешь!

— Не ты один. Мне точно так же не по себе от постоянных недомолвок. Однажды ты сказал, что "дело в нас", так может быть не в нас, а в тебе? Что, во имя Неба, тебя не устраивает? Я просто перестала понимать твои поступки.

Осознав, что из охотника сам стремительно превращается в добычу, Ленд поумерил воинственный настрой и прекратил сверлить меня колючим взглядом. Он прошёл вглубь комнаты, только чтобы оставить револьвер на маленьком столике возле кровати. Голос хрипел сильнее обычного:

— О себе я говорить не хочу.

— А когда захочешь, может статься, будет уже незачем, — смешок, вырвавшийся из моего горла, получился безрадостным. — Если ты не можешь быть откровенным со мной, то какой смысл во всём этом? Какой смысл в нас?

Ленд поднял левую бровь:

— А что я должен сказать?

— Да что угодно, лишь бы это не было очередным вопросом!

Молчание воцарилось на несколько долгих минут. Чувство приближающейся катастрофы уже не казалось эфемерным.

Наконец он выдохнул сквозь сжатые зубы:

— Ладно, хорошо. Мне не нравится, что твоя жизнь рядом со мной подвергается опасности, крошка. Даже одного раза уже слишком много. Док впутал тебя в историю с Народным Ангелом по самые уши, и лишь по случайности ты ещё не пострадала. А теперь ответь-ка мне: чем в твоих комиксах заканчивают невинные девушки, угодившие в разборки супериоров?

— Зависит от того, какому герою посвящена линейка, — я ушла от прямого ответа, ибо верный вариант "ничем хорошим".

— Ты не заслуживаешь того бардака, в который мы с Юлиусом тебя втягиваем. Вчера док развязал хаос Дня "Т", сегодня создал ненасытное чудовище, а что сотворит завтра представить страшно. Ни одна сила в мире не заставит его остановиться, и я всегда буду в эпицентре. Ты хочешь проблем вместо тихой, безопасной жизни, куда можно привести друзей и семью?

С каждым словом картина с пугающей неотвратимостью обрастала неприятными деталями. Всё, что говорил Ленд, имело смысл. Смысл с точки зрения стороннего наблюдателя с усреднёнными представлениями об отношениях между мужчиной и женщиной, без оглядки на индивидуальные особенности и предпочтения.

— Не надо думать за меня, — я возразила резче, чем собиралась. — А решать тем более.

Раздосадованный моим нежеланием понимать его точку зрения, Ленд беспомощно провёл рукой по коротким волосам. В его глазах плясали злые огоньки, но определить, на кого он злиться — на меня или на себя — не получилось.

— Не уверен, что ты действительно понимаешь, о чём я толкую.

— А я уверена. Раз для тебя моя гипотетическая безопасность значит больше, чем наши отношения, пожалуйста.

— Твою ж мать! Вот теперь я уверен, что ты ни хрена не поняла, крошка. Хотя бы попытайся взглянуть на ситуацию трезво.

— Хотела бы глядеть трезво, сказала бы тебе "нет" ещё на первом свидании. А теперь извини, я действительно устала и хочу спать.

Подошла к кровати и подчёркнуто демонстративно принялась складывать покрывало. Разом появилось какое-то равнодушие ко всему происходящему, расхотелось доказывать и переубеждать. Против непоколебимой решительности, написанной на лице Ленда крупными буквами, не сыграть. Борьба с упрямством Спектра изначально обречена на провал, а особенно теперь, когда я морально истощена.

— Вот и поговорили.

— Поговорили.

Ленд пробормотал себе под нос непонятную фразу на южном языке и спустя секунду вышел. Дверью не хлопнул только потому, что в соседней комнате спит Юлиус, а будить босса в его нынешнем состоянии — значит спровоцировать ещё один мощный электромагнитный импульс.

***

Все выпуски новостей на следующее утро были посвящены происшествию в Портовом районе — "огненному инциденту", как нейтрально назвали его журналисты, или "вероломной бойне", как выразился Дикий. Герои и республиканская гвардия оцепили половину Портового района прежде, чем телевизионщики успели добраться до логова Барса со своим съёмочным оборудованием, поэтому мы могли оценить масштаб разрушения только с воздуха. Камеры на вертолёте "Четвёртого" канала выхватили объятые адским пламенем трущобы. Буйство неконтролируемой стихии внушило ужас даже в самую циничную душу и отчасти отвело на второй план факт того, что весь Портовый район и половина соседнего оказались полностью обесточены.

По сведениям официальных лиц, в больницы поступили сотни человек, ущерб, нанесённый городу, составил десятки миллионов стогов.

К сожалению, на этом новости не закончились. Банде Барса хорошо досталось, многие бойцы погибли, но Народный Ангел не остановился на них. Мои слова и Птица, не принявший вызов, взбесили Париса и вынудили выместить зло на обычных бандюгах Индустриального района, которые в принципе ничего не могли ему противопоставить. Рассказывая о погроме в "Бродячей собаке", Минерва уже не выглядела такой довольной. Мало того, что она вела репортаж из самого центра негостеприимного Индустриального района в окружении лиц сомнительной наружности, так ещё и восхваляемый ею герой показал себя с неприглядной стороны.

<<— Минувшая ночь надолго запомнится жителям Стограда. Одни назовут её ночью возмездия, другие ночью ужаса. Через три часа четырнадцать минут после полуночи в этом здании произошла чудовищная трагедия. Народный Ангел ворвался горящей стрелой и не вышел, пока каждый из присутствующих внутри не сделал свой последний вздох. А затем...

Журналистка жестом попросила оператора взять нужный ракурс. В унылых развалинах с трудом узнавался знаменитый бандитский притон. Его будто бы смяли, как алюминиевую банку из-под газировки.

Зря Парис сделал это. Если раньше злодеи его просто ненавидели, втайне посмеиваясь над тем, как он крушит их коллег, то теперь он умудрился задеть каждого. Реакция обязательно последует.

— На место происшествия оперативно прибыла группа героев, возглавляемая Диким. Шальная Пятёрка, Чёрная Птица, Зелёный, Каменный Ягуар, Госпожа Дымка, Безмятежность и другие. К сожалению, никаких существенных результатов их вмешательство не дало. Сейчас бар оцеплен силами правопорядка, здесь до сих пор работают следователи и криминалисты.