Ответный огонь немцы открыли через пятнадцать минут.

Вот тут Царев еще раз оценил, насколько грамотно Ненашев выставил позиции корпусных орудий. Стреляй они по другой траектории, не поздоровилось бы. А так, снаряды разносили в щепы деревья и взрывали землю с недолетом метров триста-четыреста. Лес и холм впереди надежно защищали гаубицы от обстрела.

«Пушки придают величие вульгарной бойне», вспомнил чью-то философскую мысль гауптман и посмотрел на часы. Через пять минут его солдаты должны двинуться вперед. Успех во многом зависел от быстроты. Нельзя мешкать, пока враг ошеломлен, растерян и не успел изготовиться к бою.

Оставляя следы на песке, подминая камыш и осоку, к воде тащили лодки. Первая волна наступающих осторожно грузилась в них, опасаясь перевернуться. Солдаты с опаской поглядывали на чужой берег, откуда не раздалось еще ни одного выстрела.

Там враг. Жестокий, коварный, по-азиатски беспощадный.

Артиллерия перенесла огонь вперед, завершив разгром погранзаставы, и слегка, для профилактики, обработав валы старого форта.

В небо взлетели ракеты. График движения строго рассчитан.

«Вперед! Весла на воду!», и лодки тяжело пошли к восточному берегу, выдерживая интервал метров в пятнадцать-двадцать. Сначала переправляются те, кто захватит плацдарм. Они должны прикрыть работу саперов.

Их задача – навести, для начала, два пешеходных мостика, до песчаного островка и дальше. По ним побежит на другой берег еще больше пехоты, протащат пулеметы на станках и 50-мм минометы. Рядом переправят на понтонах противотанковые пушки, 75-мм пехотные орудия и минометы, калибром 81-мм. Затем наведут мост, что выдержит бронеавтомобили и артиллерию с основательной массой.

Когда накопится достаточно сил, они вскроют захваченный на берегу плацдарм и атакуют укрепления русских. Взорвут бункера и продолжат двигаться дальше, создавая пространство, где, далее, развернутся моторизованные войска, что нанесут смертельный удар по войскам русских около Бреста. Не сумбурность, а хорошо продуманная и методичная последовательность действий всегда обеспечивала их успех.

В это время редкие наряды пограничников находились почти у уреза воды. Глубокие окопы вырыты за две ночи, грунт унесен в мешках, а не высыпан впереди бруствером. Бойцы терпеливо ждали, когда лодки и понтоны пересекут условную линию границы, проходящую посередине реки. Затем открыли огонь.

Немецкий берег реки ожил звуком пулеметов, прикрывающих переправу, и выстрелами стоящих наготове орудий. Вдруг где-то недалеко рявкнули минометы и тут же умолкли, не давая себя засечь.

Мины сначала взмыли к небу, а дальше, заканчивая описывать параболу, цепочкой взрывов легли вдоль берега, туда, где, суетясь, грузились в лодки новые солдаты. Затем минометчики перенесли огонь с разбегающейся живой силы на изготовленные к переправе плавсредства. Взлетевший вверх ил, вода и песок на три-четыре секунды закрыли часть восточного берега.

Пользуясь огневым прикрытием, «зеленые фуражки» немедленно отошли, проявляя не стойкость, изученную и без Панова, а гибкость в обороне. «Куда же нам без Хабибуллина и Карпенко», лишь улыбнулся Максим, вспоминая, кого Акимов и в прошлый раз послал в наряд к переправе. Совпали фамилии с «вратарями-хоккеистами»[593].

Он лишь помогал им действовать. Далее последует вторая серия, с таким же убийственным результатом, но… Эй! Кто-то наверху, пославший меня сюда, сделай так, чтобы в этот раз они смогли отойти.

Людей на заставах немного, сплошной стены из них не создать.

Прикрыть весь берег пограничники не могли, и множество лодок врага пристало к берегу беспрепятственно.

Однако, в новейшей истории случилась яростная перестрелка у железнодорожного моста Бреста, и в десяти километрах на юге, у селения Кодень. После того, как штурмовые группы немцев убили часовых погранохраны, русские, успевшие и там незаметно отрыть окопы, открыли яростный огонь из пулеметов, обрекая на провал попытку внезапного захвата, а дальше, не имея взрывчатки, подожгли переправу, до последнего отгоняя от нее добровольных «пожарных».

«Вот и познакомились», — гауптман не был растерян. Скорее, обескуражен. И где здесь обещанная тактическая внезапность?

Вермахт обрел достойного соперника. Так, почти по секундам спланировать работу боевого охранения, надо уметь. Минута, и два десятка убитых, раненых и утонувших. Еще больше солдат потеряло оружие и снаряжение, когда выплывали из-под огня.

В выдержке русским не откажешь: подпустили лодки на дистанцию гранатного броска и лишь тогда начали стрелять в упор.

По заявке корректировщика артиллеристы еще раз принялись обрабатывать противоположный берег. Густые заросли кустарника затянуло дымом. Но гауптман не сомневался: противника там нет. Отошел! Он бы и сам так поступил.

Первая попытка форсировать реку сорвалась, вызывая замешательство. Быстрое течение уносило пустые, набравшие воды, лодки, а на песчаную отмель вынесло тела нескольких бедолаг в почерневшей от воды форме.

Пристрелочный снаряд упал около батареи, стоящей от них примерно в полукилометре, высоко вздымая в небо землю. Крупный калибр!

Последующий залп оставил следовавшие друг за другом невысокие, но обширные по площади, облака дыма, заставляя артиллеристов укрыться от осколков в заранее выкопанных щелях. Узкий и сильно вытянутый эллипс огня перечеркнул линию позиций немецких орудий. Никто и не думал геройствовать, слыша, как наверху визжат осколки.

Минута – и огневой налет прекратился. Офицеры пинками поднимали солдат. Недопустима даже малая заминка. Необходимо строго выдерживать заранее рассчитанный график огня.

Но огненный шквал взметнул в небо землю на позициях следующей батареи, заставив и там парней удрать в окопы или уткнуться носом в землю.

Время, за которое противник менял цели, гауптману определенно не нравилось. Его людям тоже. Они нервно вздрагивали при каждом далеком взрыве русского снаряда и, как оказалось, не напрасно.

Белые облачка шрапнельных разрывов появились над головами скопившихся для повторного броска солдат разведбатальона и саперов. Истошный вопль показал, что вновь нашлась работа санитарам. Под прикрытием гаубиц Царева, УРовский батальон немедленно использовал полученные пушки, накрывая район переправы.

Гауптман поежился. Метко и умело, ничего не скажешь. Разрывы выведены на высоту около ста метров, так, чтобы пучок круглых пуль поразил максимальную площадь. А перед ними открытый берег и около сотни метров реки. Искать на воде укрытие негде, а если оживет еще и минометная батарея, то многие утонут или останутся лежать на песке.

Большевикам не надо гадать о месте, где скоро наведут основную переправу. Не зря же до тридцать девятого года здесь стоял мост, взорванный поляками. Остатки опор до сих пор видны из воды. Удобный берег есть и дальше, вверх по течению, но нет там твердой дороги, удачно ведущей в обход Бреста.

Все было рассчитано на неожиданность. И они долго приучали большевиков, что ничего необычного тут не происходит.

А русский берег тревожно молчал. Разгоралась роща. Сначала дым валил небольшими клубами, а потом они становились все больше и больше, затрудняя наблюдение.

Спустя десять минут русские снаряды вновь упали у батареи. Удачно, взорвав сложенный возле одной пушки боезапас. Минус расчет и орудие. Остальные вновь ринулись в укрытия и сидели там до тех пор, пока командиры не принялись выволакивать солдат за шиворот, заставляя вновь встать к пушкам.

Похоже, у русских мало артиллерии. Они таким образом пытаются заставить их прекратить огонь. От сделанного вывода не легче. Попробуй, работать среди визжащих осколков… и, мой бог! Управляющий огнем большевик – настоящий снайпер!

Зато, теперь ясно, где сидят русские с биноклями. Так хорошо наблюдать берег, реку и работу их батарей возможно только со старого форта. И разведка их проморгала.