Зелда говорила убедительно, но ей не было известно важнейшее обстоятельство.

— Через шесть месяцев у тебя, возможно, будет серьезный роман с кем-то, кого ты еще не знаешь.

Вдруг в ответ на предположение Зелды Адриана стала смеяться. Оно показалось ей по меньшей мере комичным. «Через полгода я буду на восьмом месяце», — подумала она. А вслух сказала:

— Я в этом сомневаюсь.

Затем высморкалась и вздохнула.

— Почему ты сомневаешься? Адриана снова посерьезнела:

— Потому что я жду ребенка.

На другом конце провода наступило молчание. Потом Зелда тихо, длинно присвистнула и произнесла:

— Это действительно меняет дело. Он знает? Адриана помедлила с ответом, но недолго — всего долю секунды. Ей нужно было с кем-нибудь поговорить, а Зелда, мудрая и толковая, заслуживала доверия.

— Именно поэтому он и ушел. Он не хочет детей.

— Он вернется, — уверенно заявила Зелда. — Это просто такая реакция. Возможно, он испугался.

Она была права. Стивен был напуган, но Адриана не испытывала полной уверенности, что он когда-нибудь одумается. Она, конечно, этого желала всей душой, и все-таки предсказать его действия представлялось сложным. Ведь это он без тени сомнения оставил родителей и сестер. Адриана знала, что Стивен никогда не тосковал по ним. Ради поставленных целей он готов был рвать самые тесные узы, связывавшие его с другими людьми.

— Надеюсь, что твое предсказание сбудется, — вздохнула Адриана, всхлипывая, как ребенок, и добавила: — Не говори никому на работе.

Объявлять это Адриана считала преждевременным. Она сначала хотела прояснить ситуацию со Стивеном. Если бы он вернулся и все улеглось, тогда было бы проще говорить коллегам о предстоящих родах. Адриана не хотела вызывать пересудов о своем возможном увольнении.

— Ни слова не скажу, — поспешно заверила ее Зелда. — Как ты собираешься поступить? Уволиться или взять больничный?

— Еще не знаю. Я пока не решила, Наверное, возьму больничный.

А если Стивен не вернется и придется жить одной? Как получится сочетать работу с уходом за малышом? Над этим Адриана пока не задумывалась.

— У тебя еще есть время. И ты права. Пока ничего не надо говорить. Это вызовет лишние эмоции.

У Адрианы была, конечно, хорошая работа, может, даже отличная. Зелда сама бы ни за что не заняла ее должность, которую считала слишком ответственной, но знала, что Адриана хорошо с ней справляется и всегда полагала, что она свою работу любит. Идея работы в «Новостях» принадлежала Стивену, но Адриане это занятие, в общем, тоже пришлось по душе, хотя порой она и тосковала о чем-то более эзотерическом, Ежедневный контакт с «Новостями» зачастую был жесток и угнетал. Приходилось близко сталкиваться с ужасами, которые один человек совершает против другого, а также со стихийными бедствиями. Крайне редко попадались радостные новости. Однако Адриана получала удовлетворение, потому что свое дело знала хорошо. Это не отрицал бы никто.

— Не бери в голову, Адриана. Выкинь вон все плохие мысли и не расстраивайся. С работой в конце концов разберешься, а Стивен, возможно, через пару дней вернется с охапкой роз и подарком и притворится, что никогда от тебя не уходил.

— Дай Бог, чтобы так было.

Разговор продолжался еще пару минут. Положив трубку, Зелда задумалась. Она не знала, как поступит Стивен, которого видела всего несколько раз, и хотя оценила его привлекательность, но ей он никогда не нравился. В нем была какая-то холодность, расчетливость. Он не останавливал взгляда на собеседнике, словно торопился куда-то. Адриана была совсем другая — своей человечностью и порядочностью она полюбилась Зелде с первой минуты их знакомства. Теперь Зелде было ее очень жаль. Она понимала, как тяжело беременной женщине, если ее бросает муж. «Адриана не заслужила такой несправедливости», — с возмущением думала она.

Адриана тоже так считала, но чувствовала себя совершенно бессильной что-либо изменить. Она не могла заставить Стивена вернуться. Так весь вечер она и просидела у телевизора, хотя смотреть ничего не могла — глаза постоянно заливали слезы. В конце концов она уснула на диване. В четыре утра Адриана проснулась от торжественной мелодии национального гимна. Она выключила телевизор и повернулась на другой бок. Ей не хотелось идти наверх в пустую кровать. Слишком тяжело это было. Утром ее разбудили солнечные лучи, светившие в окно. Снаружи раздавалось пение птиц, день обещал быть чудесным, но Адриане не давали покоя мысли о Стивене. Почему он так с ней поступает? И с собой тоже? Почему хочет лишить их обоих того, что имеет такое большое значение? Адриана не переставала удивляться себе: едва отказавшись от бездетности, она уже была готова всем пожертвовать ради будущего малютки. «Все это очень странно», — говорила себе Адриана, медленно поднимаясь с постели. Она села на диване, чувствуя ломоту во всем теле — болел буквально каждый его дюйм, словно после избиения лилипутами. Глаза опухли от слез. Взглянув в зеркало в ванной, она простонала своему отражению:

— Ничего удивительного, что он от тебя ушел!

И сквозь слезы рассмеялась. Другого и быть не могло — весь предыдущий день она проплакала.

Адриана умылась, почистила зубы, расчесала щеткой волосы и надела джинсы и старый свитер Стивена. Это создавало иллюзию его присутствия. Потом она без особого желания поджарила себе тост и подогрела заваренный накануне кофе. Вкус у него был отвратительный, но Адриана не придала этому значения. Она отпила глоток и уставилась в пространство, снова думая о Стивене, о причинах его ухода — казалось, другим мыслям у нее в голове не осталось места. Зазвонил телефон. Адриана вскочила и бросилась к нему, затаив дыхание… Он возвращается… конечно, это он. Кто еще может звонить в восемь утра в воскресенье?.. Мужской голос в трубке говорил с китайским акцентом. Оказалось, что просто ошиблись номером.

В течение следующего часа Адриана слонялась по комнате, переставляла вещи с места на место, принялась сортировать белье для стирки. Большинство вещей было Стивена, и, видя их, она опять расплакалась. Все теперь валилось из рук, все напоминало о случившемся, и даже находиться в квартире без него было больно. К девяти часам Адриана была уже на пределе и решила прогуляться, У нее не было какого-то конкретного маршрута, она просто хотела подышать воздухом и побыть вдали от его вещей и пустых комнат, которые только усиливали чувство одиночества. Она забрала ключи, захлопнула за собой дверь и направилась к площадке перед комплексом, где были почтовые ящики. Почту два дня никто не доставал — по крайней мере было чем заняться на прогулке. В ящике оказались счета и два письма Стивену. Адриане ничего не было — она положила все обратно и медленно направилась к своей машине, думая, не прокатиться ли.

Она оставила машину на площадке. Теперь рядом был припаркован старый «шевроле-универсал», из которого какой-то мужчина доставал велосипед. Хозяин «шевроле», похоже, совершил утреннюю велосипедную прогулку, потому что был весь мокрый и разгоряченный. Он заметил подошедшую Адриану, внимательно посмотрел на нее, словно что-то вспоминая, а потом улыбнулся, точно зная, где ее видел. У него была феноменальная память на такие вещи: незначительные детали, лица и имена случайно встреченных людей. Ее имя ему не было известно, но он сразу вспомнил, что это та самая симпатичная девушка, которую повстречал пару недель назад в ночном супермаркете. Еще он помнил, что она замужем.

— Здравствуйте!

Он поставил велосипед на землю. Глаза Адрианы встретились с прямым, теплым, дружелюбным взглядом его голубых глаз, обрамленных лучиками веселых морщинок. На вид ему было лет сорок. Этот человек, похоже, радовался жизни и был в ладу с самим собой и окружающим миром.

— Здравствуйте! — ответила Адриана слабым голосом, а он заметил, что выглядит эта молодая женщина не так, как пару недель назад. Глядя на ее усталое, бледное лицо, он подумал, что она, наверное, много работает или заболела. Казалось, она даже несколько подавлена, хотя все равно осталась привлекательной, и он был рад ее видеть.