— Какой срок кажется тебе достаточным? Неделя? Месяц? Год? Может, ты дашь ему месяц после рождения ребенка, чтобы убедиться, что он не хочет никакого контакта с малышом? Такой вариант тебя устраивает?

Билл тоже пытался быть справедливым, но Адриана доводила его до помешательства.

— Я не намерена возвращаться к нему, — объяснила она.

Адриана уже больше не сомневалась. Но у Билла все равно не было полной уверенности. «Женщины порой странно относятся к мужчинам, от которых у них дети, — думал Билл. — Они к ним очень снисходительны». Он задавал себе вопрос, будет ли Адриана всегда чувствовать привязанность к Стивену из-за ребенка, и надеялся, что это не так. Но даже сама Адриана не могла бы дать на это определенный ответ.

— Понимаешь, Билл, просто дело в ребенке… понимаешь…

— Понимаю… понимаю… просто ты меня иногда пугаешь.

Он сел рядом с ней на кровать, в его глазах тоже были слезы.

— Я люблю тебя, — произнес Билл и поцеловал ее.

— Я тебя тоже, — тихо ответила Адриана.

— Ну что, значит, дадим ему месяц? Месяц после появления малыша. Сообщим твоему прохвосту, что ребенок родился, и дадим ему месяц на размышления, а потом забудем навсегда. Договорились?

Она печально кивнула. Адриане это казалось разумным, хотя Стивен даже этого не заслуживал. В конце концов, он же подписал отказ от отцовства… Отказ… развод… Эти слова были как острый нож. Стивен своим поступком действительно чуть не убил ее. Билл же явился спасителем, и за это Адриана была ему безмерно благодарна; конечно, Билл заслуживал более чем только благодарности… И все-таки… Стивен был ее мужем. Все так чертовски запуталось. Адриана кляла себя за нерешительность, но ничего не могла с этим поделать. В ее сердце был только один мужчина, но в голове их всегда было двое. В этом состояла вся проблема. Теперь было решено установить месячный срок после рождения ребенка. Адриане такой вариант тоже казался справедливым. По истечении месяца дверь для Стивена будет закрыта навсегда. Сам того не ведая и не желая, Стивен получил от Адрианы подарок в виде отсрочки и последнего шанса.

— А потом ты за меня выйдешь? — настаивал Билл.

Адриана с застенчивой улыбкой кивнула.

— Без всякого сомнения?

Она снова кивнула, а потом потупила глаза и прошептала:

— Только я сперва хочу кое в чем признаться.

— Боже ты мой! Ну что еще? Биллу показалось, что сейчас он сойдет с ума. За этот вечер он очень устал.

— Я тебя обманула… Его охватила тревога:

— Насчет чего?

Слова признания были едва слышны:

— Я на самом деле не девственница.

Наступила долгая тишина. Билл смотрел на Адриану сердито, но в то же время с явным облегчением, а она изо всех сил старалась подавить хохот.

— Ах ты, негодная! — зарычал он и, несмотря на внутреннее сопротивление и сознание того, что потом будет осуждать себя, снова дал волю страсти.

Потом, умиротворенные, они спали, обнявшись, до самого утра.

Адриана на Рождество не работала, утром они долго нежились в сладкой полудреме. В девять пятнадцать зазвонил телефон. Это были Адам и Томми. Они находились в штате Вермонт, где катались с матерью на лыжах. Оба были довольны и жизнерадостны. Когда Билл положил трубку, Адриана поздравила его с Рождеством. Оба вскочили с кровати и бросились в свои заветные тайники, откуда вернулись с охапками нарядно оформленных подарков. Подарки Билла упаковали в магазинах, а Адриана свои любовно упаковала сама. Биллу все очень понравилось: он был без ума от телевизора и телефона, надел свитер, а поверх него красную кожаную бейсбольную куртку, которую Адриана купила ему буквально два дня назад.

Адриане подарки Билла тоже пришлись по душе. Он купил ей у «Джорджио» красивое зеленое замшевое платье, в «Гермесе» — сумку из черной крокодиловой кожи, которую Адриана давно присмотрела; еще книги, пару забавных розовых туфель с нарисованными на них арбузами, три очень милых ночных рубашки и платье, чтобы носить в последние недели беременности, кроме того, множество смешных безделушек, золотую цепочку для ключей, старинную авторучку, часы с Микки Маусом и книгу стихов о любви. Адриана плакала от счастья, когда все это наконец распаковала, а Биллу, похоже, чрезвычайно нравилась ее реакция. Потом он снова исчез и вернулся с маленькой коробочкой, завернутой в бирюзового цвета бумагу и перевязанной белой атласной лентой.

— О, нет, больше не надо!..

Адриана закрыла лицо руками в черных кожаных перчатках, которые Билл ей купил в магазине «Гуччи».

— Билл, как ты можешь?!

— Ты права, — ухмыльнулся Билл. — Я больше не буду. Но это ты уж разверни, черт с ним.

Адриана смотрела на сверток, но не решалась его распаковать. Инстинкт подсказывал ей, что там что-то необыкновенное.

— Ну же… смелее…

Дрожащими пальцами она развязала ленту, сняла бумагу и обнаружила сначала картонную коробку, тоже бирюзового цвета, с надписью поперек крышки «Тиффани». Внутри оказалась тяжеленькая коробочка из черной замши. Адриана медленно ее открыла и ахнула. Это было обручальное кольцо, унизанное бриллиантами. Она в изумлении уставилась на него.

— Ну, чего ты, глупышка?.. Билл аккуратно взял его.

— …Померяй… подойдет или нет?

Он знал, что руки у нее немного отекли, и размер подбирал наугад. Но когда надел колечко ей на палец, оно оказалось как раз впору.

— О, Боже мой… Билл…

Она смотрела на любимого с удивлением, а слезы катились у нее по щекам.

— …Оно такое красивое, но…

Пару дней назад она сказала ему, что еще не готова выйти замуж, а тут такое прелестное обручальное кольцо, какие везучие женщины получают в подарок после двадцати лет супружеской жизни. Но его сериал только-только завоевал очередной приз, и хотя Билл скромно молчал об этом, Адриана знала, что сумма приза была немалая, и поэтому он мог себе позволить купить такой подарок.

— Я подумал, что в родильном доме ты должна выглядеть респектабельно. Давай будем считать, что это подарок по случаю помолвки. Все равно оно красивее, чем перстенек, и к тому же, — сказал он застенчиво, — очень похоже на обручальное. А когда мы поженимся, если хочешь, я куплю тебе простое золотое кольцо.

Оно было очень красивое и безумно нравилось Адриане. Странно было видеть его на «сердечном» пальце левой руки. Два месяца назад Адриана наконец рассталась со своим старым обручальным кольцом, которое стало тесным на отекших руках, да и вообще носить его уже казалось неуместным.

— Боже мой, Билл, оно просто прелестно!

— Тебе правда нравится?

Билл радовался, а она была до глубины души тронута всем, что он для нее сделал.

— Нравится? Это не то слово! — Она широко улыбнулась и снова легла на кровать, любуясь игрой бриллиантов. — Мне будут завидовать все медсестры в роддоме.

— Да… — покосился на нее Билл. — Не очень-то ты похожа на помолвленную.

Он похлопал ее по животу и почувствовал толчок.

— Это, наверное, девочка, — сказал он радостно.

— Почему ты так решил? — спросила Адриана, Продолжая рассматривать кольцо.

— Она все время топает ножкой.

— Может, она хочет такое же колечко, как у мамы?

Адриана улыбнулась и потянулась к Биллу, чтобы поцеловать его, в душе радуясь, что припасла ему в подарок на день рождения и Новый год часы фирмы «Картье». На них была потрачена значительная часть денег от продажи квартиры, но Адриана считала, что они того стоят. Остальное предназначалось на ребенка. Билл уже заявил, что хочет оплатить ее роды, но Адриана настаивала, что оплатит их сама.

— Ты уверена, что не хочешь передумать и выйти за меня прямо сейчас? — с надеждой в голосе спросил он. В конце концов, это позволило бы сразу поставить его фамилию в свидетельство о рождении ребенка, что было гораздо лучше, чем запись «отец неизвестен» или просто пустая строчка, как предлагал адвокат.

Но Адриана печально покачала головой и, хотя ей очень не хотелось обижать Билла, ответила: