На работе у него не было времени думать обо всем этом. Один из актеров заболел, два главных автора диалоге? основательно повздорили, и Билл смог перевести дух лишь к полудню. Он намеревался сходить к Адриане и привести ее досмотреть очередную серию, которая выходила в эфир в час дня.

В своем кабинете Адриана пыталась прийти в себя после сообщения о том, что накануне был похищен, а затем вечером зверски убит сын местного сенатора. Случай был жуткий, парню исполнилось всего девятнадцать лет. Удручена была вся редакция «Новостей», не говоря о родственниках убитого. Адриана ужаснулась, просмотрев отснятый материал. Юношу с перерезанным горлом бросили у порога дома его родителей.

Адриана как раз давала поручения редакторам работать с полученным материалом, а корреспондентам взять Интервью у друзей семьи сенатора, когда ее позвали к телефону. Голос в трубке был незнакомым. Мужчина представился как Лоренс Алман.

— Миссис Таунсенд?

— Да. Случаю вас.

Адриана спешила, в ее голосе звучало нетерпение.

— Я вам звоню по просьбе вашего мужа. У нее замерло сердце.

— С ним что-то случилось? Он здоров?

Алману стало ее жаль, когда он услышал эти слова. Эта женщина отнюдь не безразлично относилась к своему мужу, как утверждал Стивен.

— Да, все в порядке. Я его представляю. Я адвокат.

Адриана была в замешательстве. Зачем он звонит? И почему Стивен попросил его позвонить?

— А в чем, собственно, дело?

Он. на мгновение замялся, не зная, что ей сказать. Похоже, она была совершенно не готова, Алман почувствовал себя настоящим мерзавцем.

— Я полагал, что ваш муж кое-что вам уже сказал. Но вижу, что нет.

«Правда, может, она притворяется, — подумал адвокат, — но, кажется, это не такой человек».

— Миссис Таунсенд, ваш супруг подает на развод. Он хотел, чтобы я с вами кое-что обговорил.

У Адрианы потемнело в глазах и перехватило дыхание.

— Извините, я… я не поняла. О чем вы?

— О расторжении брака, миссис Таунсенд, — сказал Алман так мягко, как только мог. Он был порядочным человеком, и данное дело явно не пришлось ему по душе. Стивен все представил ему в несколько ином свете. — О разводе. Ваш муж хочет с вами развестись.

— Я… я поняла… А это не слишком поспешное решение?

— Я спрашивал его, не хотел ли он с вами посоветоваться, но он утверждает, что у вас непримиримые противоречия.

— А я могу опротестовать его заявление?.. Адриана прикрыла глаза, стараясь, не расплакаться. Нужно было сохранять спокойствие, но это было так трудно… Невероятно, Стивен хотел развестись и не собирался даже поговорить с ней об этом, а попросил чужого человека.

— Нет, не можете. Такого закона уже давно нет. Вы или мистер Таунсенд имеете право подать на развод без согласия супруга.

Адриану потрясло то, что она слышала, но и это было не все.

— Мистер Таунсенд хотел поставить вас в известность еще кое о чем.

— Он хочет продать нашу квартиру, да? В глазах Адрианы заблестели слезы. Рушился весь окружавший ее мир.

— Да. Но он дает вам три месяца на поиски нового жилья, если, конечно, вы не захотите выкупить ее по соответствующей рыночной цене. Однако я, миссис Таунсенд, хотел вам сказать не об этом. К вопросу жилья мистер Таунсенд подходит разумно. Я же имел в виду…

Алман запнулся. Он пытался отговорить Стивена, но это было бесполезно.

— …Он просил меня оформить еще кое-какие документы. Я бы хотел, чтобы вы на них взглянули.

— А чего именно они касаются? Адриана сделала глубокий вдох и дрожащими пальцами вытерла со щек слезы.

— Вашего… гм…. ребенка. Мистер Таунсенд решил отказаться от всех родительских прав еще до его рождения. Мне это представляется несколько поспешным, и должен сказать, что я его от этого отговаривал. Сам по себе поступок весьма странный, но ваш муж настаивает. Я вчерне подготовил соответствующие документы, просто чтобы с вами их согласовать. В них сказано, что он отказывается от всяких претензий на ребенка. То есть после рождения не будет иметь права с ним видеться и вообще претендовать на него. Ребенок не будет носить его фамилию. Вам придется вернуться к своей девичьей фамилии и дать ее ребенку. Мистер Таунсенд не будет фигурировать в свидетельстве о рождении и, естественно, ни вы, ни ребенок не сможете предъявлять мистеру Таунсенду никаких судебных или финансовых исков. Он хотел предложить за это определенную денежную компенсацию, но я объяснил, что калифорнийское законодательство таковой не предусматривает. Отказ от родительских прав не может сопровождаться какими-либо денежными расчетами, в противном случае он позднее может быть объявлен недействительным.

Адриана уже откровенно плакала, ей было неважно, что адвокат это слышит.

— Что от меня требуется? И почему вы мне звоните сегодня? — всхлипывая, произнесла она. — Сегодня праздничный день. Вы не обязаны работать.

Стивен сказал Алману, что Адриана, вероятно, будет в редакции, и ее там можно будет поймать, поэтому тот и позвонил из дома. Ему было неловко говорить ей все это, но он полагал, что будет еще хуже, если в один прекрасный день она найдет все эти бумаги в своем почтовом ящике. Стивен говорил, что никогда с женой не ссорился и жили они хорошо, но что он просто не хочет ребенка, а жена отказалась делать аборт. Ларри Алману ее позиция казалась вполне естественной, и он считал, что Таунсенд в данном вопросе не прав, но спорить с клиентом не входило в круг его обязанностей. Он пытался уговорить Стивена еще раз все обдумать, посоветоваться с женой, не отказываться от родительских прав до рождения ребенка. Но Стивен не желал об этом и слышать.

— Миссис Таунсенд, — спокойно сказал Алман. — Я в самом деле весьма сожалею, что мне приходится вам все это говорить, и сам не испытываю от этого удовольствия. Я просто думал, что, может быть, звонок по телефону…

— Нет-нет, вы тут не виноваты, — всхлипывала Адриана. Она знала, что при всем желании не может изменить позицию Стивена. — А он здоров? — спросила она, чем очень удивила адвоката.

— Да, вполне. А вы?

Это казалось гораздо более важным.

— Да, — кивнула Адриана, и по ее щекам покатились слезы.

Алман грустно улыбнулся на своем конце провода.

— Извините, но по вашему голосу этого не скажешь.

— День выдался такой скверный… несчастье с сыном сенатора, а теперь еще и это.

Все это было так ужасно. А какой накануне был чудный уик-энд…

— Как вам кажется?..

Глупо было задавать такой вопрос, но Адриана хотела посоветоваться, не может ли Стивен передумать, когда родится ребенок, когда он его увидит. Она еще надеялась, что появление малыша на свет может все изменить. В конце концов, Стивен же его отец.

— …Вы не думаете, что он может передумать? Знаете… потом…

— Все возможно. Он предпринимает чрезмерно радикальные шаги, но, похоже, полон решимости довести их до конца, ради собственного спокойствия. Он хочет, чтобы были расставлены все точки над "и" и все было юридически оформлено.

— Когда развод вступит в силу?

Вообще-то теперь это не имело значения. Какая разница? Кроме той, что, рожая ребенка, все-таки лучше быть замужем.

— Он подал заявление две недели назад. Следовательно, процедура расторжения вашего брака закончится… где-то к середине декабря.

Великолепно. За две недели до родов. И в свидетельстве о рождении не будет фамилии отца. Замечательная новость. Как не радоваться такому звонку?

— Это все?

— Да. Я… я завтра пошлю вам бумаги.

— Спасибо.

Она снова вытерла дрожащими руками глаза.

— Через пару месяцев я с вами свяжусь по поводу квартиры. И, конечно, вы через своего адвоката можете потребовать алименты.

— У меня нет адвоката. И алименты меня не интересуют.

— Я думаю, миссис Таунсенд, вам все же следует посоветоваться с юристом. Согласно калифорнийскому законодательству вы имеете право на алименты.

«Глупо, если она от них откажется», — подумал Алман. Ему не нравилась вся эта история, и он хотел, чтобы Адриана получала от бывшего супруга хоть какие-то деньги. Тот, в конце концов, был ей кое-чем обязан.