Однако, стоит попробовать.

— Внимание! Сейчас ты, может быть, станешь невидимым! — Ты уже невидимый! Нет, тут что-то не так: ты уже должен был сделаться невидимкой, а я себя всё ещё вижу!

— Я тебя теперь тоже вижу! — сказал Петрик.

— Как же ты можешь меня видеть, если я всё ещё невидимая? — удивилась Каролинка.

— Да, я тебя прекрасно вижу, — уверял её Петрик. Он даже вытянул руку, чтобы тронуть её за плечо.

В эту минуту открылась дверь, и в комнату вошла тётя Агата.

— Каролинка! — позвала она, стоя в дверях.

— Слушаю, тётя, — отозвалась Каролинка, — тётя, не могла бы ты дать мне и Петрику чего-нибудь поесть?

— Конечно могу, но только перестаньте прятаться и идите сейчас же на кухню, я дам вам бутерброды с ветчиной.

— Хорошо, спасибо, тётя.

— Только вы уж лучше вылезайте из своего укрытия и вымойте руки перед едой. А я, тем временем, открою здесь окно. Дождь уже перестал.

Говоря это, тётя Агата направилась к окну. Она шла прямо на Каролинку так, как будто та вовсе и не стояла на её пути. Ба, да она чуть было не перекувырнулась через подставленную Каролинкой ногу.

— Я могла бы поклясться, что здесь что-то лежит на полу, — пробормотала тётя, приглядываясь к полу. Однако ничего там не заметив, двинулась дальше, зацепив по пути невидимого Петрика.

Она бы непременно натолкнулась на него, если бы Петрик вовремя не уступил ей дорогу. Потом тётя Агата ещё раз крикнула:

— Я отлично знаю, что вы спрятались за топчаном. Только прекратите, наконец, свои прятки!

И вышла из комнаты.

— Ура! — воскликнул Петрик, подпрыгивая на месте от восторга. — Ура! Значит мы — невидимки!

— А ты уверен в этом? — спросила Каролинка.

— Ну, ещё бы. Ведь ты сама видела: твоя тётя была уверена, что мы где-то спрятались, а мы ведь стояли почти рядом с нею. Она даже чуть-чуть на тебя не наступила!

— Правда, — прошептала Каролинка, — но тогда почему же я вижу тебя, а ты — меня?

— Потому что наверное невидимые люди видят друг друга, — сказал Петрик. — Но мы легко можем узнать, на самом ли деле мы — невидимые.

— Правда, — обрадовалась Каролинка, — нужно попробовать, увидит ли нас кто-нибудь. Вот это и будет самым лучшим доказательством.

— Лучше всего спустимся во двор, — предложил Петрик.

— Чудесно! — согласилась счастливая обладательница голубой бусинки. — Только до этого нам нужно заглянуть на кухню. Тётя Агата дожидается нас со вторым завтраком.

Тётя Агата налила молоко в кружки.

Бутерброды с маслом и ветчиной были разложены на тарелках, как вдруг тётя припомнила, что ей ещё нужно снять с балкона салфетки. Когда же она вернулась, то даже присела от изумления, а потом быстро промыла холодной водой глаза.

— Сон меня разморил, что ли? Ведь мне же казалось, что я уже приготовила бутерброды, — пробормотала она. Из передней донёсся топот маленьких ног и слышно было, как хлопнула дверь.

— Ну, видишь, мы оба по-моему здорово невидимые, — прошептал Петрик.

— Погоди, лучше ещё раз убедимся, — послышался шёпот Каролинки. — Внимание, кто-то идёт!

И правда — вниз спускалась соседка Ковальская.

— Добрый день! — вежливо поздоровались Петрик и Каролинка.

— Добрый день! — неуверенно сказала пани Ковальская и огляделась. Петрик тут же тихонько мяукнул. Пани Ковальская ещё раз огляделась, а потом начала звать: кис, кис. Она, по-видимому, думала, что это её кот идёт за ней по лестнице. А Петрика и Каролинку она ничуть не заметила, хотя они и стояли тут же рядом с нею. Обрадованные дети помчались во двор. Дождь уже прекратился, и только кое-где остались большие лужи. А лужи, как известно, великолепная вещь. Особенно маленькие дети любят играть подле них и пускать бумажные кораблики. Вот и сейчас Агася и ещё две маленькие девочки присели над маленьким озерком и только собрались приступить к постройке плотины, как вдруг из соседнего дома выбежал Вальдек. Он кинулся к луже и начал брызгать грязной водой на малышей. Петрик и Каролинка глянули друг на друга — вот, наконец, представлялся великолепный случай, чтобы дать солидный нагоняй этому Вальдеку, который всех лупит и никому не даёт прохода. Да и сейчас, вы только поглядите — так толкнул Агасю, что та свалилась в лужу! Вслед за Агасей он толкнул в лужу Яню.

Каролинка и Петрик помчались к Вальдеку. Очень смешно это выглядело, когда большой Вальдек вдруг брякнулся в самую середину лужи, как жаба! Это Петрик, невидимый Петрик толкнул его изо всех сил.

— Кто это меня толкнул? — рявкнул обозлённый Вальдек. Он оглянулся, но сзади никого не было. И тут же опять хлопнулся в грязь — на этот раз невидимая Каролинка ухватила его за ногу, и он потерял равновесие. А все вокруг стояли и держались за бока от смеха. И никому этого Вальдека не было жалко, все только и говорили, что поделом ему, чтобы он не был таким злющим!

Ну, с Вальдеком теперь было покончено! А что же делать дальше?!.. Петрик и Каролинка переглянулись. А работы нашлось бы по горло. Вот, например, идёт пани Козловская из второго корпуса и тащит тяжёлую корзину с покупками. Петрик всегда помогает ей нести корзину наверх. Неужели только потому, что он сейчас невидимый, ей придётся одной тащить всю эту тяжесть вверх по лестнице?

— Нет, так нельзя! — говорит шёпотом Петрик Каролинке и тут же подбегает к пани Козловской. Он хватается за ручку корзины и тащит. А пани Козловская страшно радуется тому, что корзина такая лёгкая и даже обращается к одной из своих соседок: «Сегодня я так хорошо себя чувствую, мне как будто снова двадцать лет. Вчера эта корзина казалась мне такой тяжёлой, а сегодня я её несу как пёрышко. Столько у меня прибавилось сил! Это всё, наверное, помогли травки, которые я запариваю и пью».

Соседка тоже диву даётся, но тут же перестаёт разговаривать с пани Козловской и, уставившись на другой конец двора, смотрит и глазам своим не верит. Она даже протирает их — потому что — посудите сами, люди добрые: ходули сами идут по дорожке между газонами!

Конечно, легко можно догадаться, что это Каролинка бежит на ходулях, оставленных у лавочки Доротой.

— Чудеса!

А Дорота тоже остановилась, как вкопанная, рот раскрыла и даже не знает, что и сказать, потому что как раз Лешек, который выбежал во двор, принялся кричать:

— Гляди, Дорота, даже ходули от тебя удирают!

А тут ещё одна девочка рассмеялась:

— Если ты их хорошенько попросишь, они ещё могут вернуться.

А тут вдруг, как бы по сигналу, ходули повернули и направились в сторону Дороты! Что тут только было! Дорота вначале остановилась, как бы не веря собственным глазам, а потом как пустится бежать. Честное слово!

А со стороны получилось так, будто ходули, действительно, гнались за нею.

Но эта игра, в конце концов, надоела Каролинке, и они с Петриком принялись раздумывать, что бы им теперь сделать.

Тогда Петрик предложил:

— Знаешь что? Пошли в тот большой универмаг. Поиграем там немного!

— Чудесно! — согласилась Каролинка. — Но только что будет, если тётя через окно увидит, что меня нет во дворе?

— Да, верно; то же самое может быть и с моей мамой. Она будет страшно волноваться, куда я делся! Погоди, погоди, что же нам делать? Слушай! Я уже знаю! Мы напишем письма — ты — тёте Агате, а я — моей маме. И им будет спокойнее, и у нас будет чиста совесть!

Дверь Каролинкиной квартиры была заперта. Но письмо им удалось просунуть в щель.

В квартиру Петрика попасть было значительно легче. Зато тут произошла совсем другая история. Когда письмо было уже совсем написано, дверь вдруг захлопнулась, и раздался скрежет ключа в замке. Это ушла мама, по всей вероятности, к зубному врачу.