С улицы донеслись приглушенные голоса. Стая. Джослин рывком подняла голову:

— Клэри, собирайся. Возьми все необходимое, но не больше, чем сможешь унести. В этот дом мы уже не вернемся, — добавила она.

На плечи Клэри и Джослин, спешащих по Гринпойнт-авеню, со свинцово-серого неба падал снег, с Ист-Ривер дул ледяной ветер. С тех пор как они оставили Люка в заброшенном полицейском участке, служившем штабом стае, Джослин не сказала ни слова. Они обе смутно помнили события последнего часа, настолько велико было потрясение. Члены стаи, несущие вожака на руках, аптечка, запах лекарств… Клэри знала, что Люка нельзя отправлять в обычную больницу, но и оставлять его в незнакомом месте было невероятно тяжело. Ни Джослин, ни Клэри не были частью стаи и, соответственно, не были посвящены во все ее тайны. Клэри искала глазами Майю, свою союзницу, но ее там не было. В какой-то момент Джослин велела дочери подождать в коридоре, потому что в комнате нечем было дышать. Клэри села на пол, положив рюкзачок на колени. Часы показывали начало третьего ночи. Она еще никогда не чувствовала себя такой одинокой. Если Люк умрет… Клэри почти не помнила жизни без него. Люк и мама щедро дарили ей свою любовь. Одно из ее самых первых воспоминаний — то, как Люк сажает ее на плечи, а потом на ветку яблони на своей ферме за городом… В лазарете, когда Бэт, третий по старшинству в стае, доставал бинты и антисептики, Люк дышал шумно, с трудом. Так дышат умирающие, подумала Клэри, но не смогла вспомнить последних слов, сказанных Люку. Разве последние слова, сказанные умирающему, не запоминаются навсегда?

Когда измотанная Джослин наконец вышла, она протянула руку дочери и помогла ей подняться с пола.

— Он… — начала Клэри.

— Состояние стабилизировалось, — сказала Джослин, окинув взглядом коридор. — Пойдем.

— Куда? — удивилась Клэри. — Я думала, мы останемся с Люком. Я не хочу его бросать.

— Я тоже не хочу, — отрезала Джослин, и Клэри сразу подумала о том, что ее мать когда-то покинула Идрис, чтобы начать новую жизнь в одиночку. — Но Джейс и Джонатан не должны прийти сюда вслед за нами, — продолжила Джослин. — Это небезопасно для стаи. И для Люка тоже. Джейс первым делом будет искать тебя здесь.

— Тогда куда… — начала Клэри, но тут же замолчала. Она знала ответ.

Снег на тротуаре напоминал сахарную пудру. Перед тем как выйти из дома, Джослин надела длинное пальто, но под ним была перепачканная кровью Люка одежда. Она шла, решительно сжав губы, глядя вперед.

Клэри подумала, что мама, должно быть, выглядела так же, когда покидала Идрис, спрятав под пальто Чашу смерти. Она потрясла головой, чтобы избавиться от тяжелых мыслей. В памяти возник Себастьян, вонзающий кинжал в Люка, затем она услышала голос Джейса, произносящий слово «издержки», и вспомнила слова Королевы фей. Часто бывает так, что мы теряем что-то ценное для нас, а потом, когда находим, это оказывается уже не таким, как прежде.

Джослин пониже опустила капюшон. Меж ее рыжих прядей блестели снежинки. Она молчала. Улица, по которой они шли, была пустынной. Внезапно Клэри вспомнила. Ночь… Низко нависшее серое небо… Они с мамой идут меж грязных сугробов снега… Она уже видела эту картину, когда Безмолвные братья проникли в ее разум. Тогда мама вела ее к Магнусу, чтобы стереть память. И к Магнусу они шли теперь.

Перед ними возвышался дом из красного кирпича. Джослин открыла стеклянные двери, и они вошли. Внизу был домофон, и Джослин трижды позвонила. Когда они поднялись по лестнице, Магнус ждал их, опершись на перила. Он был одет в светло-желтую пижаму и зеленые тапочки в виде инопланетян с антеннами-пружинками. Кошачьи глаза блестели из-под взъерошенных вихров.

— Добро пожаловать в приют Святого Магнуса, — сказал он и распростер руки. — Свободные комнаты вон там. Вытирайте ноги.

Сегодня его квартира была обставлена в псевдовикторианском стиле — диваны с высокой спинкой и большие позолоченные зеркала. На колоннах светились лампы в форме причудливых цветов. В конце небольшого коридора находились три гостевые комнаты. Клэри наобум выбрала ту, что справа. Стены в ней были оранжевыми, как в ее спальне в Паркслоуп, у стены стояла кушетка, а из маленького окна виднелись темные окна закусочной. Председатель Мяо свернулся на кровати, прикрыв нос хвостом. Клэри села рядом и почесала кота за ухом, животное довольно замурлыкало. Девушка заметила, что рукав ее свитера потемнел от запекшейся крови. Кровь Люка… Она встала, сняла свитер, достала из рюкзака чистые джинсы, черную трикотажную кофту и переоделась. Из зеркала на нее смотрело бледное лицо с проступающими веснушками; пряди волос намокли от снега. Но ей было все равно, как она выглядит. Она вспомнила, как Джейс целовал ее, и в животе закололо так, словно она проглотила острый нож. Посидев, пока не унялась боль, она сделала глубокий вдох и пошла в гостиную. Мама сидела в кресле с позолоченной спинкой, обхватив длинными пальцами кружку горячей воды с лимоном. Магнус устроился на ярко-розовом диване, положив ноги в зеленых тапочках на кофейный столик.

— Стае удалось вывести его из критического состояния, — устало рассказывала Джослин. — Но что будет дальше — неизвестно. Была надежда, что лезвие всего лишь посеребренное, но она не оправдалась. Острие… — Она подняла глаза, увидела Клэри и умолкла.

— Продолжай, мам. Я уже достаточно взрослая, чтобы знать, что случилось с Люком.

— Они не знают, в чем именно дело, — вздохнула Джослин. — Острие кинжала откололось от удара в ребро и застряло в кости. Они не могут его вытащить. Оно… движется.

— Движется? — озадаченно спросил Магнус.

— Когда они попытались его извлечь, оно еще глубже проникло в кость. Люк — оборотень, обычно раны на нем быстро заживают, но острие мешает ране затянуться и разрушает кость.

— Боюсь, что это не серебро, — сказал Магнус, — это демонический металл.

Джослин наклонилась поближе к нему:

— Сможешь ему помочь? Я заплачу любую цену.

Магнус встал. Клэри подумала, что его тапочки и взъерошенная голова выглядят нелепо.

— Не знаю.

— Но ты исцелил Алека, когда его ранил Старший демон, — сказала Клэри.

Магнус зашагал по комнате из угла в угол:

— Я хотя бы понимал, что с ним. Но о демоническом металле мне ничего не известно. Я мог бы поэкспериментировать, попробовать разные заклятия, но это не самый быстрый способ помочь Люку.

— А кто сможет помочь быстрее?

— «Претор Люпус», — ответил Магнус, подумав. — Волчья стража. Я знал человека, основавшего эту организацию. Вулси Скотт… В силу некоторых… происшествий, его заинтересовало, как демонические металлы и лекарства действуют на оборотней. Он хранил записи об этом, как Безмолвные братья хранят записи о способах исцеления нефилимов. «Претор Люпус» — закрытая организация, но ее член мог бы получить доступ к информации.

— К сожалению, Люк не входит в нее. И насколько я знаю, список членов «Претор Люпуса» хранится в тайне, — сказала Джослин.

— Джордан! Джордан — преторианец. Он сможет все разузнать. Я ему позвоню, — сказала Клэри.

— Я сам это сделаю, — сказал Магнус. — Звонок от меня придаст нашей просьбе весомости. Подождите, я сейчас вернусь.

Он деловито прошлепал на кухню. Антенны на тапочках заколыхались.

Клэри повернулась к матери, смотревшей на кружку с горячей водой, в которой плавал лимон. Джослин любила этот напиток и говорила, что он восстанавливает силы, но Клэри терпеть не могла эту кислятину. Промокшие волосы Джослин высохли и теперь завивались кудрями.

— Мам, — сказала Клэри, и Джослин подняла глаза. — Мам, когда ты бросила нож, ты целилась в Джейса?

— В Джонатана.

Клэри знала, что мать никогда не стала бы звать его Себастьяном.

— Просто… — Клэри глубоко вдохнула. — Это почти то же самое. Ты сама видела. Когда ты ранила Себастьяна, у Джейса пошла кровь. Они как… как отражение друг друга. Если ранить Себастьяна, кровь пойдет у Джейса. Если Себастьяна убить, Джейс тоже умрет.