Джейс покачал головой:

— Нет, я так не думаю. Наши жизни сплетены вместе. Рана — это одно. Но если он умрет… — Неожиданно его голос зазвучал громче. — Клэри, ты знаешь самый легкий способ покончить с Себастьяном. Просто надо вонзить кинжал мне в сердце. И я удивлен, что ты еще не сделала этого.

— А ты бы смог? На моем месте? Есть другой выход. Давай откроем портал.

— Здесь портал не откроешь, — покачал головой Джейс. — Не сработает. Единственный способ войти в дом или выйти из него — через стену на кухне.

— А мы можем переместиться в Безмолвный город? Братья придумают, как отделить тебя от Себастьяна. Мы расскажем Конклаву о его планах, и они подготовятся…

— Да, это возможно. Но между нами не должно быть недомолвок, Клэри. Ты должна понимать, что меня убьют. Я расскажу им все, что знаю, и они убьют меня.

— Убьют тебя? Нет, они не…

— Клэри, — нежно сказал он. — Как Сумеречный охотник, я обязан пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы остановить Себастьяна. И как Сумеречный охотник, я готов это сделать.

— Но ты ни в чем не виноват. — Она с трудом заставила себя говорить потише. — Ты — жертва. Это был не ты, Джейс, а кто-то другой с твоим лицом. Ты не заслуживаешь наказания.

— Дело не в наказании. Это разумный поступок. Если убить меня, умрет Себастьян. Я мог бы погибнуть в бою. Здесь то же самое. Конечно, все, что произошло, случилось не по моей воле. Но это случилось. И я, настоящий я, скоро снова исчезну. И, Клэри, я знаю, что это звучит странно, но я все помню. Я помню, как гулял с тобой по Венеции, и ночь в клубе, и то, как спал с тобой в этой постели. Разве ты не понимаешь? Я хотел этого. Только этого — такой жизни с тобой. Получается, что самое худшее событие в моей жизни — исполнение всех моих желаний? Может быть, Джейс Лайтвуд понял бы, почему все это неправильно и порочно, но Джейс Уэйланд, сын Валентина, любит такую жизнь. — Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами и напоминал ей Разиэля, во взгляде которого отражались вся мудрость и печаль мира. — И поэтому, Клэри, мне нужно идти. Пока это не прошло. Пока я снова не стал им.

— Идти? Куда?

— В Безмолвный город, как ты и сказала. Отдам Чашу и сдамся.

«Клэри?»

Саймон сидел на заднем крыльце фермы и смотрел на дорожку, ведущую из яблоневого сада к озеру. На дорожке стояли Изабель и Магнус. Магнус что-то записывал в маленьком блокноте ручкой, кончик которой сверкал сине-зеленым огнем.

Алек отошел как можно дальше от Магнуса, не теряя его, однако, из виду. Саймону казалось — хотя он обычно не замечал такие вещи, — что между этими ребятами в последнее время образовалась ощутимая дистанция. Но почему?

«Клэри, ответь».

Он пытался выйти с ней на связь каждый час с тех пор, как получил весть о Люке от Майи. Ничего. Молчание.

«Клэри, я на ферме. Я вспоминаю о том, как мы были здесь вместе».

День выдался на удивление теплым. Саймон долго размышлял над тем, в чем положено идти на рандеву с ангелом. После празднования помолвки Джослин и Люка у него остался костюм. Но костюм — это уж чересчур. В итоге он надел джинсы и футболку.

С этим местом и с этим домом у него было связано много солнечных воспоминаний. Они с Клэри и Джослин приезжали сюда почти каждое лето, сколько он себя помнил. Плавали в озере, Саймон покрывался коричневым загаром, а светлая кожа Клэри только сгорала и покрывалась новыми веснушками. Играли в «яблочный бейсбол» в саду — веселая игра, но одежду потом приходилось стирать с особой тщательностью! — а еще в «Скрэббл» и покер. Люк всегда выигрывал.

«Клэри, я собираюсь совершить один опасный, глупый и, может быть, даже самоубийственный поступок. Можно мне поговорить с тобой в последний раз? Я иду на это ради твоей безопасности, но даже не знаю, жива ли ты. Если бы ты умерла, я бы знал, да? Я бы почувствовал».

— Ладно, пошли, — услышал он голос Магнуса.

Колдун посмотрел на кольцо, но промолчал.

Саймон встал и провел их по извилистой дорожке через сад. Впереди холодной синей монетой блестело озеро. Когда они вышли на берег, Саймон увидел огромный камень, торчащий из воды. Они с Клэри ныряли с него. Ему показалось, что он слышит, как лениво жужжат летние пчелы. Он обернулся и посмотрел на ферму — самый обычный белый домик с зелеными жалюзи; на крыльце стояла ветхая плетеная мебель.

— Тебе здесь нравилось, да? — спросила Изабель. С озера дул легкий ветерок, и ее черные волосы развевались, как знамя.

— Откуда ты знаешь?

— Поняла по выражению лица. Ты как будто вспомнил что-то хорошее.

— Да, здесь было хорошо, — кивнул Саймон.

Он потянулся к носу, чтобы поправить очки, но вспомнил, что больше не носит их, и опустил руку. В волосах Изабель запутались маленькие золотые сережки в форме колец, и ему хотелось высвободить их.

Магнус что-то рисовал на мокром песке длинной гибкой палочкой. Потом открыл книгу заклинаний и стал читать вслух заклятие. Алек смотрел на него как на незнакомца.

— Ты боишься? — спросила Изабель и подошла поближе к Саймону. Теперь он чувствовал исходящее от нее тепло.

— Я не знаю. Страх — это ведь физическое ощущение, да? Сердце стучит, потеешь и все такое прочее. Это не мой случай.

— Жаль, — пробормотала Изабель, глядя на воду. — Когда мужчины потеют — это так сексуально!

Он грустно улыбнулся. Все оказалось гораздо сложнее, чем он думал. Может, он и вправду боялся.

— Попридержите язык, мисс.

Изабель захихикала:

— Знаешь, я всегда мечтала о парне, который мог бы меня рассмешить.

Саймон потянулся к ее руке, забыв, что их видит ее брат:

— Иззи…

— Эй, — крикнул Магнус, — я закончил. Саймон, иди сюда.

Колдун стоял внутри едва заметно светящегося круга. На самом деле кругов было два, меньший внутри большего, а меж ними было начертано несколько дюжин символов. Они тоже светились холодным бело-голубым светом.

Саймон услышал вздох Изабель, но даже не взглянул на нее. Стало бы только хуже. Переступив границу круга, он прошел к его центру и встал рядом с Магнусом. Все вокруг колыхалось и расплывалось.

— Вот. — Магнус всучил ему в руки книгу.

Тонкая бумага была испещрена рунами, над строками заклятия Магнус наклеил указания, как его нужно произносить.

— Должно сработать, — пробормотал он.

Прижав книгу к груди, Саймон снял с пальца кольцо и протянул Магнусу:

— Если не сработает, кто-то должен забрать вот это. Это единственная связь с Клэри. — Его удивило собственное спокойствие.

Магнус кивнул и надел кольцо на палец:

— Готов, Саймон?

— Вау! Ты вспомнил, как меня зовут!

Магнус бросил на него быстрый взгляд, шагнул за пределы круга и тут же утратил четкость. Алек стоял по одну сторону от него, Изабель — по другую. Изабель сложила руки на груди. Даже сквозь колышущуюся толщу Саймон видел, что она недовольна.

— Думаю, вам лучше уйти, ребята, — крикнул он.

Но никто не шелохнулся. Кажется, они ждали от него чего-то еще.

— Спасибо за то, что пришли сюда со мной, — неуверенно произнес он. — Э-э-э… Алек. Ты всегда нравился мне больше, чем Джейс. — Потом обернулся к Магнусу: — Магнус, мне никогда не хватало смелости носить такие штаны, как у тебя.

Иззи… Он видел, что она смотрит на него темными, как обсидиан, глазами.

— Изабель… — Он так и не смог найти слова, которые мог бы сказать ей в присутствии Алека и Магнуса.

Шагнув назад, к центру круга, он махнул рукой:

— Ну чего, пока?

Ему показалось, что друзья ответили ему, но не смог разобрать слов. Они повернулись и пошли к дому.

Саймон не мог представить, что не поговорит с Клэри перед смертью, но, стоя с закрытыми глазами в центре круга, он слышал, как сад оглашается ее смехом, и видел свою прежнюю жизнь. Он вырос, и все изменилось. Может быть, ему стоит умереть? Лучшие его воспоминания были связаны с этим местом. Если ангел поразит его Небесным огнем, прах его развеется над яблоневым садом. Мысль об этом показалась ему примиряющей.