Максима, однако, её слова совершенно не удивили. Он часто закивал и плеснул себе ещё коньяка.

— Конечно, Танечка. Ты выпей таблетку и ложись спать. Я всё устрою. Сейчас свяжемся с береговой охраной, сообщим, дождёмся их, все формальности уладим и обратно в Египет. В Дахаб не пойдём, это долго, по такой жаре… ну, ты понимаешь. Высадимся сразу на границе, там до Асуана рукой подать, а в Асуане есть международный аэропорт. Послезавтра уже будем в Москве.

— Да, — механически, как кукла, повторила Татьяна. — Послезавтра будем в Москве.

«Вы все умрёте», — сказал страшный старик. Он не был умалишённым. Он точно знал, что Олег мёртв. Каким образом — Татьяна не понимала. Но если он предрёк им всем смерть на этом острове, значит, ни один из них не вернётся в Москву.

Вот только говорить об этом Кольцову не нужно.

— Иди, Максим. Я побуду тут… с Оксаной.

— Как она? — спросил Кольцов. Равнодушно, как будто девушка его совсем не интересовала.

— Лучше. Спит только всё время.

— Я ей вколол димедрол с тавегилом, — сказал Максим. — Может до утра продрыхнуть.

«Что-то не так, — подумала Татьяна беспомощно. — Как-то он нелепо говорит, только я не понимаю, в чём странность… Сейчас вот сосредоточусь и пойму…»

— Я возьму «Зодиак», — Кольцов поднялся резким, энергичным движением большого хищника. От его растерянности не осталось и следа. — Не волнуйся, я скоро вернусь.

«Он слишком спокоен, — поняла вдруг Самойлова. — Он играл, когда глотал слёзы и проливал коньяк… На самом деле он совершенно спокоен… Он рассуждает чётко, по-деловому, как будто ведёт заседание совета директоров. Или как будто всё уже продумал… давным-давно…»

Она замерла, поражённая внезапно мелькнувшим подозрением. Даже перестала дышать. Кольцов шёл по берегу, направляясь к привязанному к пальме «Зодиаку». Высокий, широкоплечий, уверенный в себе. Слишкомуверенный в себе.

«Это невозможно, — кричал её рассудок, съёживаясь под ледяным взглядом поселившегося у неё внутри Чужого, — он бы никогда так не поступил! Он всем обязан Олегу, без Олега он никто! И потом, они же друзья, сколько раз они погружались вместе и вместе выпутывались из разных переделок… Ты ошибаешься, Максим не мог, не мог специально оставить его там умирать!»

«А ты проверь, — насмешливо ответил рассудку голос завладевшего её телом паразита. — Ты ведь можешь кое-что проверить, так давай, сделай это! Довольно тешить себя иллюзиями!»

Татьяна откинула крышку ноутбука. Папка «Красное море, 24 октября». Фотографии и видеоролики, сделанные Олегом сегодня утром.

Вот они спускаются по туннелю… Камера рыщет по гладким, словно отполированным стенам, время от времени в объектив попадает сама Татьяна — её длинные ноги, туго затянутая в синий неопрен попка… Ну конечно, ничего удивительного — Олег, снимавший ролик, плыл за ней, вот и не упустил случая лишний раз запечатлеть любимую женщину…

Татьяна всхлипнула и ткнула курсором в другой видеофайл.

Это был именно тот ролик, который она искала. Кольцов, чрезвычайно гордый собой, держит на ласте чудовищную бородавчатку. Позирует перед камерой, выпячивает грудь — не аквалангист, а живая скульптура «Повелитель глубин». Но вот рыба-камень делает вялое движение хвостом… из распоротого бока её поднимается тёмное облачко то ли крови, то ли яда, и Максим, мгновенно потеряв всякую важность, скидывает рыбу на дно. Уродина медленно опускается к подножию кораллового куста, а Кольцов, проворно отплыв в сторону, пытается вытереть ласту о песок. Олег продолжает зачем-то держать его в объективе камеры, и Таня вдруг понимает, что движение, которым Максим вытирает ласту, на самом деле всего лишь имитация движения — между плоскостью ласты и поверхностью дна отчётливо виден разрыв в несколько сантиметров.

Она прокрутила этот ролик несколько раз, пока окончательно не убедилась, что Кольцов и не думал вытирать яд рыбы-камня со своей ласты. Только делал вид. А выбравшись на берег, демонстративно швырнул ласты под ноги Оксане, прекрасно зная, что она так или иначе к ним притронется.

«Теперь у тебя достаточно информации, — вновь прозвучал в её голове голос Чужого. — Выводы делай сама».

Некоторое время она сидела неподвижно, пытаясь привыкнуть к открывшейся ей новой, отвратительной картине мира. Полными слёз глазами она смотрела на нарисованный яркими, щедрыми красками пейзаж райского острова, за которым проступало что-то невыразимо страшное, бесконечно чуждое. Таня видела тёмно-синюю плиту моря в белых крапинках бурунов, голубое, словно затянутое прозрачной дымкой небо над ним, полоску вскипающего прибоя у первой линии рифов, плетёные стволы пальм с гнущимися по ветру желтовато-зелёными листьями. Видела косо взлетающих над волнами чаек, похожих на оторвавшиеся от полосы прибоя бурунчики. Видела застывшую на фоне окутанного дымкой неба белоснежную красавицу яхту и спешащую к ней надувную моторную лодку, у руля которой сидел убийца её мужа. А за всей этой фальшивой красотой она каким-то внутренним зрением видела мёртвое тело с посиневшим лицом, лежащее на палубе «Хатшепсут» и небрежно прикрытое куском парусины.

— Зачем ты пришла? — спросил старик по-русски. Таня обомлела. Она уже смирилась с тем, что хозяин острова может предсказывать будущее, но это было уже слишком.

— Я могу говорить на любом языке. Я — повелитель Пунта. Она покорно склонила голову.

— Прошу вас извинить меня… Я была не права, что не верила вам. Мой муж действительно погиб в море…

Старик ничего не ответил, но что-то в его холодном, немигающем взгляде подсказало Тане, что он ждёт продолжения.

— Мне кажется, это не был несчастный случай. И снова молчание.

— Вы ведь знаете всё… скажите — это Кольцов его убил? Кольцов — его деловой партнёр. Я думаю, это сделал он. Скажите мне!

— Это что-то изменит? — поинтересовался старик. — Если я скажу тебе, что твоего мужа убил его товарищ, вернёт ли правда твоего мужа к жизни? Воскреснет ли он в гробнице своей?

Таня закусила губу и помотала головой.

— Нет. Но я хочу знать!

— Да, — сказал старик без всякого выражения. — Твоего мужа убили. Его товарищ напал на него сзади и убил… Тебе легче?

— Зачем? — прошептала Таня. — Зачем он это сделал? И опять хозяин острова ответил не сразу.

— Ты уверена, что хочешь знать?

— Уверена. Скажите мне. Скажите мне всё.

Луч закатного солнца отразился от блестящего зеркала лагуны и ударил старику в лицо. Тот прикрыл глаза рукой, и на мгновение Тане показалось, что она видит струящиеся переливы серебристой чешуи.

— Из-за тебя. Товарищ твоего мужа желал тебя. Он убеждал себя в том, что хочет убить своего друга, чтобы завладеть его имуществом, его деньгами, присвоить себе компанию, которая принадлежала им обоим. Но на самом деле он хотел только тебя.

— Он бы не смог, — быстро сказала Таня. — Он бы не смог прибрать к рукам компанию, потому что на самом деле она принадлежала нам троим…

— Вот именно, — усмехнулся старик. — Вам троим. Убив твоего мужа, он делал первый шаг к тому, чтобы завладеть тобой. Вам пришлось бы вместе вести дела. Понемногу он окружил бы тебя заботой. Постарался бы сделать так, чтобы ты привыкла к нему, чтобы ты не могла без него обходиться. Он знал, что когда боль утраты станет не такой острой, ты сама согласишься…

— Нет! — крикнула Таня. — Никогда! Он никогда не сможет… И осеклась.

Поняла, что именно так всё и случилось бы. Несмотря на то, что Максим никогда не нравился ей и не питал на этот счёт никаких иллюзий. У неё просто не осталось бы другого выхода. Это Кольцов рассчитал точно.

Несколько минут она сидела молча, глядя в одну точку. Старик неторопливо раскачивался в кресле-качалке.

— Я хочу отомстить, — сказала она наконец. — Вы мне поможете?

На этот раз молчание хозяина острова едва не раздавило её. Тянулось бесконечное ожидание. Потом старик открыл наконец свой чёрный, похожий на пещеру рот.