— Ой! — слышится испуганный девчачий голос.

— Кто там? Вылезай! — хрипло кричит мальчишка.

«Так. Заговорили… — беззвучно смеется Арка. — А теперь слушайте ответ».

— Ф-р-р, ф-р-р! М-мг-г-а-а-а-а! М-м-м-я-у-у! — раздается из-под веранды низкий клокочущий в горле, вибрирующий звук рассерженного готового к бою кота.

— Тьфу!.. Чтоб тебя… Брысь, проклятый! — кричит часовой и, в досаде за свой страх, бьет палкой по доскам.

И тотчас, будто только и дожидались этого сигнала, по дощатому полу затопали ноги. Заскрипели ступеньки. Громкие голоса, шум заполнили все пространство над головой, со всех сторон.

Арка вертел головой, вслушивался, но ничего не мог понять в этом хаосе звуков. Штабисты поговорили, попили воды из железного бачка, вернулись в читальню. Последний раз стукнула дверь. И снова — тишина. «Нет. Лучше подберусь к двери, — решил Арка. — Тут хоть всю ночь просиди, ничего не узнаешь».

Темное пятно мелькнуло над перилами, растворилось у двери…

На дорожке от хозяйственного двора зашуршал гравий. Впереди идущего запрыгал яркий глазок электрофонаря.

«Влип!» — молнией пронеслось в Аркином мозгу, когда луч фонаря лизнул ступени. В три прыжка он пересек веранду. Перемахнул перила и приземлился на четвереньки, царапнув ухом о что-то твердое. Ощупал руками — бочка. Сунул руку внутрь — пусто.

Луч фонаря скользнул по бочке, перекинулся на ступени.

Арка больше не раздумывал. Мигом влетел в бочку. Ноги по щиколотку ушли в воду!.. Но Арке было не до удобств.

Человек подошел к бочке… Арке казалось, что тот, наверху, видит его глаза, слышит, как часто и гулко бьется его сердце. Арка зажмурился и тихо опустился в воду… Человек потушил фонарик. Стало будто еще темней. Над головой Арки то вспыхивал, то снова тускнел огонек папироски… Последний раз пыхнула папироса и, описав дугу, упала в бочку. Проскрипели ступени. Хлопнула дверь. Чуткие ноздри Арки уловили запах паленой тряпки. Откуда? Ой! — чуть не вскрикнул Арка. Зашипел, как рассерженный кот. Выскочил из бочки. Сбросил горящую папиросу. Мокрой рукой погасил тлеющую на спине рубашку и снова нырнул под веранду.

Слышны голоса расходящихся командиров. Погас огонь в окнах читальни. Сергей спустился по ветке на землю за забором.

— Скр-р-р-ри-и… скри-и… скрр-ри-и, — выводит жук-скрипач.

Это командир подал сигнал к отходу.

Под мостиком Сергей с Бобом долго ждут Арку. Наконец и он вполз.

— Айда, ребята. Можно домой. Часовой-то того… храпит. Я у него вот кепку прихватил. На память.

— Ну, Арка! — сердито шепчет Сергей. — Из-за твоих фокусов засыпемся!.. Что-нибудь узнал?

— Все узнал! На сосне знамя спрячут. Высокая, метров тридцать.

— А где она? Сосен-то сотни. За три дня не облазишь.

— Не-е-ет, — растерянно шепчет Арка.

— А что у тебя, Боб?

— На хоздвор прибегал Жмуркин. Говорил завхозу: начальник приказал к утру сделать две лестницы по пять метров. И веревки. И чтоб пиджак старый ему дал…

— Пиджак? Начальнику лагеря?

— Да нет. Ваньке.

— А для чего старый?

— А черт его знает!

— Ладно. Пора смываться. По канаве до белого столбика…

Проползая у забора, где по-прежнему мирно похрапывал часовой, Арка зашептал в ухо:

— Я ему, дураку, кепку верну.

— Куда! — остановил его Боб. — Разбудишь — и все пропало.

У белого столбика выбрались из канавы и, уже не таясь, пошли по шоссе. Сережка, дурачась, шлепнул Арку и удивленно вскрикнул:

— Гля! А почему у тебя штаны мокрые? С перепугу, что ли?!

Арка прямо задохнулся от возмущения:

— Балбес!.. Если б ты не командир… я бы тебе дал!

— Ну чего ты рычишь? Расскажи толком, — положив Арке руку на плечо, пошел на мировую Сережка.

— Так бы и говорил… А то «с перепугу»… — и Арка рассказал друзьям о своих приключениях в бочке.

— Дырку вон какую прожег, пощупай. Встал, на спине дыра, а со штанов вода течет…

— Тебя, Арка, надо к ордену представить, — смеясь, сказал Боб. — В огне горел — не сгорел. В воде тонул — не утонул. Значит, сто лет жить будешь!

Военный совет шел к концу. Все успели высказать свое мнение. Командиры охрипли от споров.

— Теперь решим: кого выделим в группу захвата знамени противника, — сказал начальник лагеря Андрей Андреевич.

Дежурный по штабу Вася Яшнов крикнул от двери:

— Сережку с компанией! А кого лучше?

— Правильно!.. Лучше их не найдешь! — поддержали командиры.

— Ясно. Решили. Пойдут Синицын, Барашян, Бородский… Закрывая военный совет, напоминаю. План у нас хороший. Но у противника есть свой, противоположный. И заставить его отказаться от своего плана и действовать по-нашему могут только смелость, выносливость наших бойцов и командиров, спаянных в единый кулак дисциплиной, взаимной выручкой и желанием победить… А сейчас — спать! Дежурному по лагерю удвоить посты. Желаю победы!

Помещение быстро опустело.

— Андрей Андреевич. Вернулись разведчики. Привели пленных.

— Ведите всех.

В дверях штаба появились Сергей, Арка, Боб и еще двое неизвестных. Сергей вытянулся по стойке «смирно» и доложил:

— Товарищ командарм! Возвращаясь из разведки, мы задержали противника. Они подслушивали у окон церкви… то есть второго корпуса. Бежать кинулись, но, — Сережка широко улыбнулся, — разве кто сможет удрать от Арки! А другой, вот этот, с «фонарем», вырвался, когда подходили к штабу. Ну и…

— Что «и»? — нахмурился командарм.

— Произошла рукопашная, товарищ командующий. Он полез драться, а я его — за руку. А он мне дал подножку. Ну мы и упали… Я его дернул за ногу, ну он и стукнулся… сам об дорогу.

— Сам стукнулся? — Андрей Андреевич посмотрел. У одного из пленных под глазом наливался всеми цветами радуги синяк.

— Конечно, сам, Андрей Андреевич! Он же меня зубами за руку хватил. Вот посмотрите. Пусть еще спасибо скажет…

— Ясно, Синицын. Пока идите ужинать. Я их сам допрошу.

Поужинав, разведчики доложили командарму о результатах.

— Молодцы. Сведения добыли ценные…

— Товарищ командарм, — перебил дежурный. — У ворот часовые задержали командующего армии «синих».

— Елки-палки! — удивился Андрей Андреевич. — Ивана Сидоровича у ворот?.. А вообще-то правильно, — спохватился он, — так сказать, противник… Ну ладно. Проводите его сюда.

— Что же это получается, Андрей Андреевич? — возмущенно прямо с порога начал Иван Сидорович. — Игра еще не началась, а твои уже украли у меня двух ребят. Прибежала вожатая, говорит: украли «металлисты». Ты своих того… своевольничать учишь.

— Стоп, машина! — остановил его Андрей Андреевич. — Никуда твои не денутся. Ужинать им дали и спать положили. Они пленные. Ты же их и посылал?.. Отрицаешь?! Ну-ну. Извини, но если ты сам появишься еще около нашего лагеря до конца игры, мы и тебя сцапаем. Вот так-то…

— Ну и ну-у-у! Заигрались, — покрутил лысой головой Иван Сидорович и пошел к двери. Обернулся. У глаз собрались смешливые морщинки. Погрозил пальцем: — Ну, Андрей, смотри… Я тебе завтра тоже пощады не дам.

— Не давай. Не давай, Ваня! Мы у вас пощады просить и не собирайся. Не привыкли…

Как только двери закрылись, командарм обернулся к Сережке:

— Что вы предлагаете?

— Да есть тут один планчик. Только нужно посоветоваться с Лаурой. Она поможет найти…

— С Лаурой?

— Да. Вы же знаете. Она любого мальчишку за пояс заткнет… Только нам бы еще кошки монтерские достать…

— Советуйтесь. Только поскорей. А насчет кошек — попробую.

Ануш собиралась спать, когда ее тихонько окликнули:

— Тетушка Ануш!

— Кто там? — она подошла к раскрытому в сад окну. — А-а, это ты, Сережа. Иди, иди.

Едва переступив порог, Сергей спросил:

— Тетушка Ануш, можно завтра Лаура попасет вашу Зойку?