— У-уб-б-е-ри, — клацал зубами трагирец. — Р-раз-деться надо.

Обледеневшая на морозном ветре куртка со стуком упала на дощатый пол.

— Ты синий совсем. — Оттолкнув не сгибающиеся пальцы Аррума, Мелани быстро расстегнула его штаны и, наклонившись, стянула с него кроссовки. — Ванны нет, но в душе вода кипяток. — Девушка с силой потёрла стылые руки оборотня. — Иди, тебе необходимо согреться.

Отправив ночного путешественника в ванную комнату, Мел вернулась на кухню и извлекла из тумбочки давно припрятанную бутылку бренди. Плеснув спиртного в чашки, свою порцию выпила залпом, а во вторую добавила ложку мёда, делая заготовку для чая. Прошло двадцать минут, двадцать пять — Аррума не было, и степень тревоги возрастала. Устав мучиться неизвестностью, Фаерс пошла узнавать причину задержки. Постучав и вычленив из шума льющейся воды невнятное «ум-м», девушка раскрыла дверь заполненной паром комнаты и вошла. За мутной от конденсата перегородкой были видны очертания сидящей на дне душевой кабинки фигуры.

— Арр, ты чего? — залезла к нему под струи воды Мел. — Сдурел?! В ней свариться можно! — Фаерс закрутила вентиль. — Я же показывала, как регулировать температуру.

Трагирец поднял на девушку виноватый взгляд и с видом вселенского горя утёр кулаком кровивший нос.

— Голова закружилась, поскользнулся, не смог встать, — перечислил мужчина. — Я позор волчьего племени. — Оборотень согнул ногу, прикрывая наготу.

— Отставить самоедство! Обопрись на меня, я помогу.

— Ты не понимаешь. Мне до сих пор холодно.

— Немудрено. Нечего было шастать по лесу в мороз. Хоть бы записку черкнул, — к слову попеняла Мелани.

— Мы не мёрзнем аж до такой степени. Наша кровь горячее людской даже в человеческой ипостаси, а я никак не могу согреться. Это неправильно! — Волк обхватил себя руками, растираясь. — Со мной… что-то не так.

— Сейчас мы вытремся, — Фаерс взяла полотенце и стала водить им по шее и плечам полузверя. — Выпьем горячего чая и укутаемся в одеяло. Проспим до обеда, и твоё недомогание пройдёт.

— Я сам. — Оборотень забрал полотенце, когда рука Мелани стала спускаться с его груди на живот.

— Мне не нравится твоё носовое кровотечение. — Вышедшая на минуту девушка вернулась с салфетками и отдала их Арруму.

— Оно из-за перенапряжения.

— Какого? Ты пытался вручную сдвинуть груженый вагон?

— Обернуться хотел для битвы с расщеплённым. Безрезультатно. Тело меня не слушается. — Волк кривовато повязал полотенце на бедра и тоскливо посмотрел на Мел. Просить слабую одноипостасную помочь ему, сильному альфе, встать на ноги было стыдно, однако та поняла его без слов. Подала руку и, расставив ноги для лучшей опоры, потянула на себя. От смены положения Аррума кинуло вбок и если бы не вовремя подставленное плечо, то он бы опять оказался на полу.

— Тихо-тихо, давай не спеша. — Придержала его за пояс Фаерс и довела до ближайшей спальни — своей. — Ноги вытрешь или помочь?

— Справлюсь, — волк тяжело опустился на постель.

Принесённый Мелани чай положение не исправил, и отогреться у Аррума никак не получалось. Фаерс посносила ему все имеющиеся в доме одеяла, но озноб не проходил.

— Нужно измерить температуру, — придумала Мел и сунула оборотню под мышку прозрачную палочку со шкалой. — Тридцать пять. У тебя переохлаждение или упадок сил. — Девушка встряхнула непонятную безделушку и вернула её обратно в цилиндрический коробок.

— Иск-ключено. Мы выдерживаем т-температуру, к-когд-да ветви т-трещат от мороза и с-снег н-неделями валит. — Удержаться от стучания зубами получалось не всегда.

— Ты холодный, — Фаерс коснулась ладонью волчьего лба. — И губы бесцветные. Давай вызовем спасателей. Арр, я не знаю, что делать. Мне страшно за тебя, — упавшим голосом продолжила она, отнимая руку, и оборотень всем телом подался вслед.

— Т-тепло… Т-телесное тепло! — трагирец завозился под стогом бесполезных одеял и, схватив Мелани за руку, прижался к ней щекой. — О, Вседержитель, как хорошо, — блаженно застонал Аррум, чувствуя, как от места соприкосновения по его, кажется, промёрзшему до костей телу разбегаются согревающие ручейки. — Ты мой горячий источник, омывающий ледник.

— Это самый необычный комплимент из всех возможных. — Фаерс подсела ближе и положила вторую руку на шею мужчины. Оборотень отозвался довольным «м-м-м», и из его кожи на глазах стал сходить синюшный оттенок. — Нужно не так. — Мел оставила волка и, спрятавшись за дверцей шкафа, сменила вымокшую под душем пижаму на топик и просторные шорты. Ночными рубашками Мел пренебрегала и сейчас как никогда жалела об этом упущении. — Ложись.

— А ты? — не понял Аррум.

— И я, — смущенная девушка высунула голову из-за дверцы. — Греть тебя буду. Только ты руки не распускай, — помявшись, добавила она и поставила себе пять балов за тупизм. Добровольно лезет под одеяло к почти незнакомому мужчине и выдвигает условия. Гениально.

— Так я ж того… Голый, — стушевался трагирец. Оказаться на ложе с парой и при этом спать? Для Аррума это было то же самое, что расписаться в своей мужской несостоятельности. — Дай мне ту нелепую тряпицу прикрыться.

По приезде из Виннипега Аррум нижнее бельё отверг, назвав его «непрактичным», тогда как Мел считала, что цивилизованный человек обходиться без трусов не может. Но и силком натянуть их на дикаря было нереально.

— Лови, — она кинула за спину плавки. Маленькая победа, вызвала у девушки удовлетворённую улыбку. — Надевай, я не смотрю. — А так хочется. В душе было не до разглядываний.

— Где здесь перед-то? — покрутил чёрную тряпочку оборотень.

— Зад шире. — Выражая недовольство сопением и кряхтением, волк натянул «показатель цивилизованности» и пожаловался на тесноту оного. — Придётся потерпеть до следующего выезда в город, — немного расстроилась Мелани. — Покажись. — Шатко стоящий возле кровати Аррум прикрыл пах. — Я не заметила за тобой стеснительности, когда ты примерял штаны в магазине.

— Быть обнаженным не так стыдно, как носить это. — Волк убрал руки, демонстрируя обтянувшие все нужные места плавки.

— Они и должны такими быть. — Красивое, на удивление лишенное растительности тело вызвало у Фаерс одновременно страх и волнение. Разумно ли ложиться под бок сильному малознакомому не человеку? Ей-то и с людьми не всегда удавалось наладить контакт, а оборотень так и вовсе тайна за семью печатями. — Лезь под одеяло, не мёрзни. — Трагирец перечить не стал, насторожено наблюдая за перемещениями Мелани по комнате. — Мне вниз нужно: выключить свет и уменьшить теплоподачу котла, — произнесла девушка, отвлекая себя от нежелательных в нынешней ситуации мыслей.

— Х-хорошо, — заново начал содрогаться Аррум, про себя умоляя Птицу, чтобы она поспешила. — Причина может быть в Луне! — осенило иномирца. — Её не видно за облаками, и Песнь Ночной царицы я не слышу, но внутренний зверь более чуткий.

— Я проверю. — Предположение было здравым. Волка вполне могло колбасить из-за лунной фазы.

Быстро справившись с поставленными задачами, Мел забралась в ходящую ходуном кровать. Проверенный синоптический сайт действительно показал, что обложившие небо плотные тучи скрывали полнолуние. Прояснив этот вопрос, Фаерс поторопилась успокоить впавшего в уныние из-за «недостойной альфы слабости» трагирца.

— Я тебя обниму? — попросила разрешения Мелани, беспокоясь, как бы волчара не отказался, идя на поводу своих дикарских принципов.

— Д-д-да, — еле выговорил он, будучи не в силах от колотуна пододвинуться к Фаерс. Ему казалось, будто кровь превращается в кристаллики льда, что норовят проткнуть кровеносные сосуды и выйти наружу инеем.

— Тебе хуже? — Мелани обняла окоченевшее тело руками и ногами, костеря себя за промедление. В свете оставленного на тумбочке ночника оборотень выглядел потусторонне. Заострившиеся черты, посеревшая кожа и пылающие провалы глаз навевали воспоминания о восставшем из гроба упыре из фильма ужасов.

— Г-говори. М-мне легче о-от твоего г-голоса, — выдавил из себя волк, хватая губами выдыхаемый Фаерс воздух, что согревал горло и грудь лучше глотка горячего чая. — Почему ты живешь в лесу, а н-не в высокой г-городской коробке? — задал тему беседы он, почти не запинаясь. Близость истинной творила чудеса. Ещё чуть-чуть — и вернётся способность двигаться.