Подбой и подкладка позволяли носить нагрудник и юбку на голое тело, потому, будь Маша хоть чуть более рельефной в нужных местах, вид был бы даже в каком-то смысле эротичным – с боков корпуса лёгкая кожаная броня тело никак не прикрывала. Картину дополняли лямки висящего за спиной щита и топор в петле за поясом. Класс! Даже почти не видно стало, что бравая воительница телом напоминает узника тюрьмы.

Фирониэль понаблюдала за моим лицом, потом легонько толкнула стоящую рядом девушку в бок. Добилась, правда, только того, что дочь кузнеца покраснела… ещё немного сильнее, чем пока я её рассматривал. Впрочем, когда подобная мелочь могла смутить Рону?

– Маша сбежала из дома в солдаты Белой Церкви, чтобы стать рыцарем Света! – радостно выдала эльфийка доверенный новоиспеченной подругой секрет. – Чтобы нести справедливость, уничтожать бандитов и чудовищ!

Последнее слово лучница чуть выделила голосом, заставив меня мысленно фыркнуть. Ну уж настолько откровенно намекать было совершенно излишним – что я, сам бы ну никак не догадался?

– На счёт справедливости и бандитов не обещаю, как получится, – медленно проговорил я, глядя в глаза девушке. – А вот с убийствами монстров – это как раз к нам. Сразу могу сказать – это будет грязно, мерзко, тяжело, нудно и опасно. Даже когда у нас появится хорошее снаряжение – никаких гарантий никто, сама понимаешь, не даст. И да, сделать тебя паладином Белой Церкви я, конечно, не смогу, но… может, ты согласишься стать моим рыцарем?

– А можно? – под конец моего короткого монолога глаза девушки стали круглыми от удивления.

– Рона, копьё, – вместо ответа я требовательно вытянул руку в сторону. Через секунду шустрая эльфийка вложила мне в руки оружие.

– На колено, – приказал я, поднимаясь со стула. В голове пронеслось, что я делаю полную ахинею. Мало того, что в известном мне по фильмам и книгам ритуале должен использоваться меч, так я ещё и в душе не чаю, как посвящают в рыцари в этом мире. Что-то мне подсказывает, что точно не так, как у нас. Да и я сам, если разобраться, вообще непонятно кто, по большом счёту… Но, как настойчиво подсказывал мне мой опыт – это были не мои проблемы. Мой рыцарь – мои правила, и не волнует. А Маша из-за Печати с потрохами моя. И если такая показуха эти самые потроха поможет сохранить… – Сим нарекаю тебя своим рыцарем, леди Мария. Будь моим щитом, и да не дрогнет твоя рука. Будь моим мечом, и да не дрогнет твоё сердце при виде врага. Будь моей опорой – и да не дрогнет больше твоя душа в час испытаний!

Три касания – левое плечо, правое плечо, склонённая голова – и три фразы. Тренер по нейролингвистическому программированию был бы доволен как слон, увидь он эту сцену.

Сказать по правде, на курс тренингов я отходил только потому, что за него заплатила компания – типа нам, продажникам, это поможет И честно выполнил все “практические задания”. Единственное, что я вынес из этих пяти занятий – твёрдую убеждённость, что мне в работе подобным ни в коем случае нельзя пользоваться. Или ты честно продаёшь, или пытаешься задурить людям голову, толкая “гербалайф” и “царские таблетки”. И вот глядиж ты, пригодилось – прямо как по методичке собрал мало что значащие слова и слова-маркеры в фразы, и умудрился нигде не запнуться.

– Встань, – я вспомнил, что рыцарь в конце ритуала должен был поцеловать то ли меч, то ли руку сюзерена, то ли и то, и другое, но забил. С Маши и того хватит. Жизнь дочери кузнеца опять сделала резкий и неожиданный кульбит, заметно оглушив хозяйку. Пусть придёт в себя. Тем более… ну-ка, Печать… точно, время обеда. А значит…

Я поколебался. Заглянул в свои записи, пробежался глазами по трём раскрытым книгам, опять вернулся к записям. На первый взгляд – понял я всё правильно. На второй… магия – это не игрушки. Но рассуждать о долговременных эффектах магии жизни применительно к человеку, которого через трое суток запросто может не стать – тоже глупо. Ну почему я не медик, или хотя бы биологией в школе не интересовался? Хотя бы понимал, что собираюсь сделать, блин! А, ладно. Выбора по большому счёту всё равно нет.

Когда мы вернулись в номер и поставили на стол подносы с обедом, я молча снял с двух тарелок по половине и переложил на тарелку Маше. Подумав и собрав в голове все обрывки случайных знаний по питанию и диетам, застрявшим в голове из спам-рассылок и рекламы по ящику, собрал всё сладкое – и тоже отдал ей. Пока девушка удивлённо хлопала глазами, зашёл к ней со спины и прищурился, пытаясь разглядеть мелкие линии и завитушки её Печати. Так, вот это место. И… раз. Дочка кузнеца вздрогнула и обернулась, гулко сглотнув. Заработало. Сейчас магический механизм начал всасывать запасы жизненной энергии и направлять на регенерацию и рост тканей организма.

– А теперь ешь, – я показал глазами на стол. – Не оглядываясь на нас и столько, сколько сможешь.

Если я правильно понял справочник, деградация мышц от недостатка питания идёт интересным образом: они теряют толщину волокон, но не число. Это значит, что вернув массу в нужные ткани, я верну нашему щитоносцу её былую силу. Ну, сколько успею за три дня. Даже небольшой прирост уже будет хорошим эффектом. Ещё один отнюдь не лишний шанс выжить – это всё, чем я могу помочь.

3.

Необходимость обносить город стенами — в определённом смысле ужасно неудобная штука. Например, есть некоторые сооружения, разрушение или даже просто временная недоступность которых крайне негативно отзовётся на городской инфраструктуре, но при этом видеть их рядом с собой никому из жителей ну вот совершенно не хочется. Например, канализационный отстойник-фильтр, который в русском языке принято обтекаемо и красиво называть “полями орошения”. Или вот строения централизованной службы сбора и уничтожения отходов – несколько печей-переростков, в которых можно сжечь всё, что в принципе горит и расплавить всё остальное. Конечно, полумагический полис производит в десятки тысяч раз меньше отходов, чем земной мегаполис, но он их производит и, поверьте, без подобной службы красивые чистые полисы за пару недель заросли бы кучами мусора на задних дворах коттеджей и особняков. Что, как я подозреваю, происходит в городах королевств — ещё один повод не соваться за пределы Лида без необходимости… А ещё в городе должна быть скотобойня.

Скотобойня, или просто бойня – это, как принято писать в официальных документах, накопительный склад сырья, завод по изготовлению продуктовых полуфабрикатов и ещё один склад — для хранения уже самих полуфабрикатов. Или, если без канцелярита – куча загонов для разной живности, от кур и до коров включительно, зона забоя, где животных и птиц массово режут, и магический суперхолодильник-рефрижератор. Не самое аппетитное местечко, можете мне поверить. А уж запахи… пожалуй, такой концентрации амулетов и артефактов с активной магией Воздуха и Жизни даже на городской стене нет. Никогда бы сюда по доброй воле не сунулся, но… жить захочешь – ещё и не так раскорячишься.

– Я так понимаю, дальнейшие представления отменяются? — язвительно поинтересовался прислонившийся к ограждению загона рыжий мужик с бицухой как у Вин Дизеля. — А я уже собрался было строить тут трибуны, как на Арене, и начинать продавать билеты!

Ёрничать рыжий имел полное право – в конце концов, бойня принадлежит именно ему. Надо отдать гражданину Ирве должное — моё и Роны неожиданное появление у себя на пороге две недели назад он воспринял достаточно благосклонно. Что не помешало ему как следует повеселиться за наш счёт и сдирать деньги за каждую испорченную в ходе тренировки тушу. Впрочем, за туши, заколотые правильно, он честно платил уже нам.

-- Сам в шоке, – признался я, наблюдая за Машей.

Пустой загон, покрытый относительно тонким слоем скользкой, вонючей грязи – на первый взгляд не очень похож на участок леса, где придется убивать болотного секача, но общие черты есть. Ограничение пространства, раз – только в лесу будет не забор, а стволы деревьев. И постоянная вероятность упасть, сделав неосторожный шаг – особенно спиной вперёд. Последний шаг в жизни перед мучительной смертью – про милые привычки изменённой твари я уже рассказывал. Потому тренировку с закалыванием годовалого кабанчика эльфийским копьём я посчитал за достаточно правдоподобную симуляцию будущего сражения. Да, чтоб вы понимали: “домашний кабанчик” в этом мире – не розовая толстая туша с картинок на банке тушенки, а зверюга ростом метр двадцать в холке, покрытая рыже-серой щетиной, и клыки у неё хоть и маленькие, но есть. После пары уколов копьём в филей это “домашнее животное” с налитыми кровью глазами дуреет, перестаёт тебя бояться и начинает с визгливым хрюканьем переть на тебя, как танк. Нужно нанести как минимум одну серьёзную рану, чтобы у будущего бекона вновь включился инстинкт самосохранения, и свин попытался спастись бегством.