Эти слова ... Я закрываю глаза, и позволяю им звенеть в моей голове. Схватив за руку, я опрокидываю ее на колени так, что ее тело приземляется на кровать. Поглаживая ее сзади одной рукой, другой я убираю ее волосы с лица и заправляю за ухо. Затем я собираю их на затылке, чтобы удерживать ее на месте.

– Хочу видеть твое лицо, Анастейша, когда буду тебя шлепать. – Я ласкаю ее сзади и нажимаю сильнее, зная, что от этого шары внутри нее проникнут глубже.

Она мычит в одобрении.

– Это ради удовольствия, Анастейша, твоего и моего.

Я заношу руку, и шлепаю.

– Ах! – вскрикивает она, сморщив лицо, а я ласкаю ее сладкую, сладкую попку, пока она приспосабливается к ощущениям. Когда она расслабляется, я бью снова. Она стонет, и я подавляю свою ответную реакцию. Я вхожу во вкус, правая ягодица, левая ягодица, затем посередине между ее бедер и задницы. Между каждой поркой, я ласкаю и массажирую ее зад, наблюдая как кожа приобретает нежный оттенок розового под кружевным бельем.

Она стонет, поглощая удовольствие, наслаждаясь опытом.

Я остановился. Хочу увидеть ее задницу во всей своей розовой красе. Не спеша, поддразнивая, я стягиваю с нее трусики, скользя кончиками пальцев по ее бедрам, коленям и икрам. Она поднимает ноги, и я отбрасываю трусики на пол. Она извивается, но прекращает, когда я помещаю мою ладонь на ее розовую, лоснящуюся кожу. Схватив ее за волосы, я начинаю заново. Осторожно, а затем возобновляя ритм.

Она мокрая; ее возбуждение чувствуется на ладони.

Я сжимаю ее волосы сильнее, и она стонет, закрыв глаза и раскрыв рот.

Черт, какая она горячая.

– Хорошая девочка. –  Мой голос хриплый, дыхание неустойчивое.

Я шлепнул ее еще пару раз, прежде чем терпеть больше не было сил.

Я хочу ее.

Сейчас же.

Я беру пальцами веревочку и вытягиваю из нее шары.

Она кричит от удовольствия. Перевернув ее, я останавливаюсь, чтобы стянуть штаны и натянуть чертов презерватив, а затем ложусь рядом с ней. Я хватаю ее за руки, поднимаю их над головой и медленно погружаюсь в нее, в то время как она мяукает, словно котенок.

– О, детка. – Она невероятна внутри.

«Хочу, чтобы ты занялся со мной любовью». Ее слова звучат в моей голове.

И нежно, очень мягко я начинаю двигаться, чувствуя каждый драгоценный дюйм, обволакивающий меня. Я целую ее, одновременно пробуя ее рот и тело. Она обхватывает меня ногами, встречая каждый нежный выпад, покачиваясь подо мной, нагоняя наслаждение, пока не кончает.

Ее оргазм переполняет меня через край.

– Ана! – зову я, изливаясь в нее. Отпуская. Долгожданное облегчение, которое заставляет меня ... желать большего. Нуждаться в большем.

Когда мое равновесие возвращается, я отталкиваю странную дрожь эмоций, что гложет меня изнутри. Это не похоже на темноту, но что-то, чего стоит бояться. Что-то, чего я не понимаю.

Она сгибает пальцы, касаясь моих, и я открываю глаза, ловя ее сонный, удовлетворенный взгляд.

– Мне очень понравилось, – шепчу я, и дарю ей долгий поцелуй.

Она вознаграждает меня сонной улыбкой. Я встаю, укрываю ее одеялом, забираю свои пижамные штаны и направляюсь в ванную, где снимаю и выкидываю презерватив. Я натягиваю брюки и нахожу крем с арникой.

Вернувшись к кровати, Ана одаривает меня довольной усмешкой.

– Повернись, – приказываю я, и на мгновение мне кажется, что она собирается закатить глаза, но она повинуется и перекатывается на живот. – Твоя задница восхитительного цвета, - наблюдаю я, довольный результатом. Я выливаю немного крема на ладони и медленно втираю его в ее попку.

– Давай, Грей, колись, – говорит она, зевая.

– Мисс Стил, вы умеете испортить момент.

– Мы договорились, – настаивает она.

– Как ты себя чувствуешь?

– Как будто меня обсчитали.

С тяжелым вздохом я ставлю крем с арникой на тумбочку и залажу в постель, притянув к себе Ану. Я целую ее в ухо.

– Женщина, которая произвела меня на свет, была шлюхой и сидела на крэке. А теперь спи. – Она напрягается в моих руках.

Я замираю. Не хочу ее сочувствия или жалости.

– Была? – Шепчет она.

– Она умерла.

– Давно?

– Она умерла, когда мне было четыре года. Я ее толком не помню. Помню только определенные вещи. Кое?какие подробности мне сообщил Каррик. Пожалуйста, засыпай.

Через некоторое время она расслабляется рядом со мной.

– Спокойной ночи, Кристиан. – Голос сонный.

– Спокойной ночи, Ана. – Я целую ее еще раз, вдыхая ее успокаивающей запах и борясь с воспоминаниями.

«Не смей просто срывать яблоки и выбрасывать их, мудак!»

«Отвали, чертов слабак»

Элиот берет яблоко, откусывает, и бросает его в меня.

«Червяк» – насмехается он.

Нет! Не называй меня так.

Я прыгаю на него. Бью кулаками по лицу.

«Ты чертова свинья. Это еда. Ты впустую тратишь ее. Дедушка продает их. Ты свинья. Свинья. Свинья».

«Элиот. Кристиан».

Папа оттаскивает меня от Элиота, который лежит, съежившись на земле.

«В чем дело?»

«Он обезумел».

«Элиот!»

«Он портит яблоки!» - Гнев разрастается в моей груди, в горле. Кажется, я мог бы взорваться. «Он кусает их, а затем выбрасывает. Кидается ими в меня».

«Элиот, это правда?»

Элиот краснеет под жестким взглядом отца.

«Думаю, тебе лучше пойти со мной. Кристиан, собери яблоки. Ты можешь помочь маме испечь пирог».

Она спит, когда я просыпаюсь, мой нос в ее ароматных волосах, мои руки обнимают ее. Мне снилось, как я возился с Элиотом в яблоневом саду. Счастливые были дни, сердитые дни.

Почти семь – в очередной раз совместный сон с мисс Стил. Странно просыпаться рядом с ней, но странно, в хорошем смысле. Я рассматриваю идею разбудить ее путем секса, мое тело более чем готово, но она практически в коме, ей может быть больно. Я должен дать ей поспать. Я поднимаюсь с постели, стараясь не разбудить ее, хватаю футболку, собираю свою одежду с пола, и бреду в гостиную.

– Доброе утро, мистер Грей. – Миссис Джонс занята на кухне.

– Доброе утро, Гейл, -  потягиваясь, я смотрю из окна на остатки яркого рассвета.

– Нужно ли что-то отнести в прачечную? - спрашивает она.

– Да. Вещи Анастейши.

– Вы желаете, чтобы я постирала и погладила их?

– А у тебя есть время?

– Я поставлю их на быстрый цикл.

– Отлично, спасибо. – Я передаю ей одежду Аны. – Как твоя сестра?

– Очень хорошо, спасибо. Дети растут. С мальчиками бывает иногда трудно.

– Я знаю.

Она улыбается и предлагает сделать мне кофе.

– Да, сделай, пожалуйста. Я буду у себя в кабинете. – Когда она смотрит на меня, ее улыбка меняется от милой до знающей… в своем женственной и скрытной манере. Затем она спешит из кухни, полагаю, в прачечную.

И что не так?

Ладно, первый раз в понедельник (впервые) за четыре года, что она работает у меня, в моей постели спит женщина. Не такая уж это и новость. Завтрак для двоих, миссис Джонс. Думаю, с этим вы справитесь.

Я качаю головой и блуждаю по кабинету, пытаясь начать работать. Душ я приму позже ... может быть с Аной.

Я проверяю электронную почту и отправляю письма Андреа и Рос, предупреждая, что прибуду на работу днем, а не утром. Затем просматриваю последние схемы Барни.

Гейл стучит в дверь и приносит вторую чашку кофе, давая знать, что это уже 8:15.

Так поздно?

– Я не собираюсь с утра в офис.

– Тейлор спрашивал.

– Я поеду во второй половине дня.

– Я передам ему. Я повесила одежду мисс Стил в ваш шкаф.

– Спасибо. Быстро. Она еще спит?

– Думаю, да. –  И снова та же улыбка. Я свожу вместе брови, и ее улыбка становится еще шире, когда она поворачивается и уходит из моего кабинета. Отложив работу в сторону, я беру кофе и вместе с ним направляюсь принять душ и побриться.