Она убегает за сумкой, а я принимаюсь чистить зубы щеткой, которой только что воспользовалась Ана. В спальне я снимаю полотенце, отбрасываю простыню в сторону и ложусь, ожидая Анастейшу. Она скрылась в ванной и закрыла за собой дверь. Спустя некоторое время, она возвращается. Сбросив полотенце, она ложится рядом со мной, на ней лишь скромная улыбка. Мы лежим лицом друг к другу, прижимая к себе подушки.

– Хочешь спать? – интересуюсь я. Нам рано вставать, а уже почти одиннадцать.

– Нет, я не устала, - говорит она, поблескивая глазами.

– Чем хочешь заняться? Сексом?

– Болтать.

Опять разговоры. Господи. Улыбнувшись, я сдаюсь.

– О чем?

– О пустяках.

– Пустяках?

– О тебе.

– Обо мне?

– Какой твой любимый фильм?

Мне нравится, как она выпаливает вопросы.

– Сейчас «Пианино».

Она лучезарно мне улыбается

– Ну конечно, я должна была догадаться! Печальная, волнующая мелодия, которую ты наверняка умеешь играть. Ваши достижения неисчислимы, мистер Грей.

– И лучшее из них – вы, мисс Стил.

Её улыбка становится шире.

– Значит, мой номер семнадцать.

– Семнадцать?

– Я о женщинах, с которыми вы… занимались сексом.

Вот, дерьмо.

– Не совсем так.

Улыбка исчезает с её лица.

– Ты сказал, их было пятнадцать!

– Я имел в виду тех, кого приводил в игровую комнату. Я неправильно тебя понял. Ты не спрашивала, сколько всего женщин у меня было.

– Ой, - ее глаза расширяются. – Ванильный секс? – спрашивает она.

– Ты говоришь про ванильный секс?

– Нет, ванильный секс у меня был только с тобой.

И по какой-то непонятной причине, я безумно доволен собой в этот момент.

– Не знаю, сколько их было, у меня нет привычки, делать зарубки на столбике кровати.

– Я о порядке цифр. Десятки? Сотни?.. Тысячи?

– Господи помилуй! Десятки, остановимся на десятках.

Делаю вид, что оскорблён.

– Все сабы?

– Да.

– Хватит ухмыляться, – заносчиво говорит она, безуспешно пытаясь скрыть собственную улыбку.

– Я не могу. Ты такая смешная, - чувствую себя, словно в бреду от того, как мы друг другу лыбимся.

– Странная означает особенная? Или с придурью?

– И то, и другое.

– Какой же ты наглец, - говорит она.

Я целую ее в носик.

– Приготовься, Анастейша. То, что я скажу, потрясет тебя. Готова?

Её глаза расширяются, наполняясь восторгом.

Скажи ей.

– Все сабы профессионалки. В Сиэтле и окрестностях есть места, где этому учат.

– Ой, - восклицает она.

– Увы, я платил за секс, Анастейша.

– Нашел чем гордиться, – ворчит она. – Ты был прав, я глубоко потрясена. И злюсь, что мне нечем потрясти вас в отместку.

– Ты надевала мое нижнее белье.

– Неужели это вас шокировало?

– Да.

– А знакомиться с моими родителями пришла без трусов.

Её восторг восстанавливается.

– Чем привела вас в шок?

– Да.

– Выходит, все мои достижения в этой области связаны с нижним бельем.

– Но самый большой шок я пережил, когда ты призналась, что девственница.

– Да уж, на вашу физиономию в этот момент стоило посмотреть, – она хихикает, а ее лицо светится.

– Ты позволила мне отходить тебя стеком, - я расплываюсь в улыбке, как чертов Чеширский кот. Разве я когда-нибудь просто лежал рядом с голой женщиной и разговаривал?

– Как, и это было шоком?

– Ага.

– Можем повторить.

– Я очень на это надеюсь, мисс Стил. Как насчет ближайших выходных?

– Хорошо, – отвечает она.

– Правда?

– Да, я снова войду в Красную комнату.

– Ты называешь меня по имени.

– Это тебя шокирует?

– Шокирует тот факт, что мне это нравится.

– Кристиан, - шепчет она. От звука моего имени из уст Аны по телу разливается тепло.

Ана.

– На завтра у меня кое?какие планы.

– Какие планы?

– Пусть это будет сюрпризом.

Она зевает.

Хватит. Она устала.

         – Я утомил вас, мисс Стил?

– Ничего подобного, - признается она. Я тянусь к ней, быстро целуя.

– Спи, – приказываю, выключая прикроватный свет.

Пару минут спустя я уже слушаю её ровное дыхание; она крепко уснула.

Натягиваю на неё простыню, а сам переворачиваюсь на спину и смотрю на жужжащий вентилятор под потолком.

Разговоры – это не так уж и плохо.

В конце концов, сегодня сработало.

Спасибо, Элена…

Довольно улыбнувшись, я закрываю глаза.

– Нет. Не оставляй меня. – Шепотом произнесенные слова проникают в мой сон, и я ворочаюсь, затем просыпаюсь.

Что это было?

Я осматриваю комнату. Где я, черт возьми?

Ах, да, Саванна.

– Нет. Пожалуйста. Не оставляй меня.

Что? Это Ана.

– Я никуда не ухожу, – бормочу я, ошеломленный. Повернувшись, я опираюсь на локоть. Она сжалась рядом со мной, но выглядит спящей.

– Я не оставлю тебя, – бормочет она.

По телу пробегает дрожь.

– Мне очень приятно это слышать.

Она вздыхает.

– Ана? – шепчу я. Но она не реагирует. Глаза закрыты. Она спит. Ей, должно быть, снится сон ... интересно какой?

– Кристиан, – говорит она.

– Да, – отвечаю я автоматически.

Но она ничего не говорит; она, безусловно, спала, но я никогда не слышал ее разговор во сне раньше.

Я очарованно смотрю на нее. Ее лицо освещается светом из гостиной. Лоб на мгновение морщится, словно ее преследует неприятная мысль, а затем снова разглаживается. Ее губы приоткрыты, а лицо во сне мягкое. Она прекрасна. 

И она не хочет, чтобы я уходил, и сама не хочет покидать меня. Откровенность ее неосознанного признания проносится сквозь меня, словно летний ветерок, оставляя после себя тепло и надежду.

Она не уйдет от меня.

Ну, ты получил свой ответ, Грей.

Я улыбаюсь, глядя на нее. Она, кажется, устроилась удобнее и замолчала. Я проверяю время на будильнике: 4:57.

В любом случае, пора вставать, и у меня приподнятое настроение. Я собираюсь сегодня заняться планеризмом. Вместе с Аной. Я люблю планеризм. Вставая, я легко целую ее в висок, и направляюсь в гостиную люкса, где заказываю завтрак и проверяю прогноз местной погоды.

Еще один жаркий день с высокой влажностью. Никакого дождя.

Я быстро принимаю душ, вытираюсь, а затем собираю одежду Аны из ванной комнаты и раскладываю на кресло возле кровати. Поднимая ее трусики, я вспоминаю, как провалился мой хитрый план украсть ее нижнее белье.

О, мисс Стил.

И после нашей первой ночи вместе ...

«– Между прочим, на мне твои трусы. –  И она оттягивает пояс, так что бы я мог увидеть, как слова – Поло – и – Ральф – выглядывают из джинсов».

Я качаю головой, и беру из шкафа свои трусы–шорты и кладу их на стул. Мне нравится, когда она носит мою одежду.

Она снова бормочет, и мне кажется я услышал слово «клетка», точно не уверен.

Что, черт возьми, это значит?

Она не ворочается, а блаженно спит, пока я одеваюсь. Натянув на себя футболку, раздается стук в дверь. Прибыл завтрак: выпечка, кофе для меня, и Twinings English Breakfast для Аны. К счастью, в отеле есть ее любимый чай.

Пора просыпаться, мисс Стил.

«Клубника», – бормочет она, когда я сажусь рядом с ней на кровать.

А причем тут фрукты?

– Анастейша, –  нежно зову ее.

«Я хочу большего».

Я знаю, тоже этого хочу.

–  Проснись, детка. – Я по–прежнему уговариваю ее.

Она жалуется.

«Нет, я хочу тебя коснуться».

Черт.

– Вставай. – Я наклоняюсь и нежно тяну зубами за мочку уха.

– Нет, пожалуйста! – она плотно сжимает глаза.

– Вставай, детка.

– Нет… – протестует она.

– Пора вставать, детка. Сейчас я включу лампу. – Я тянусь к светильнику и включаю его, погружая ее в бассейн тусклого света. Она щурится.