Пью уставился на нее, затем покачал головой:

– Он сошел с ума. Я так и думал. Та гурия была лакомым кусочком.

Трис увидел, как краснеет Крессида, ему хотелось уверить ее в том, что она – самый лучший кусочек, который можно себе представить.

Он повернулся к Крофтону:

– Кажется, у мисс Мэндевилл нет защитника. Вы связали ее имя с моим, и поэтому мне придется защищать ее честь. Стоит ли продолжать это и дальше?

Сэр Мэнли Бэйн был достаточно трезв, и он схватил Крофтона за руку.

– Крофти, наверное, ты ошибся. Я помню тот рахат-лукум. В самом деле, Крофти, никакого сходства. Посмотри на эти локоны, очки и сжатый ротик. Помнишь ту шутку с огурцом?.. Нет, в самом деле не она…

Крофтон повернулся, чтобы посмотреть на Триса – в его глазах была ненависть. Она не опасна для герцога, но вот для Крессиды…

Крессиды, мечтавшей об обычной мирной благопристойности Мэтлока. Трис знал, что такое маленькие города. Они даже хуже, чем Лондон. Скандал там был страшнее проказы. Человек навсегда становился нечистым.

И такие слухи не остановить ничем, даже пулей. Особенно если в них есть и герцог, и романтический разбойник. Черт побери, не поможет даже убийство Крофтона. Спасение Крессиды было возможно только в том случае, если между ней и распутным герцогом Сент-Рейвеном не будет связи.

Трис слегка поклонился ей.

– Мисс Мэндевилл, я глубоко сожалею о том, что ваше имя оказалось случайно связано с моим при таких неприятных обстоятельствах. Я сомневаюсь, что кто-то поверит в эту клевету, но если у вас будут какие-то неприятности, сообщите мне, и я позабочусь об этом. Что же касается статуэтки, то я все еще настроен приобрести ее.

Он встретился взглядом с Крессидой и увидел, что она пришла к тому же мрачному логическому заключению. Но она, возможно, слишком разумна, чтобы тешить себя надеждой.

– Месье Бурро оценил ее в тридцать фунтов, ваша светлость.

– Тогда позвольте мне предложить пятьдесят, чтобы компенсировать эту неприятную встречу. Вы возьмете вексель? Вы сможете получить по нему деньги в моем лондонском доме?

– Конечно, ваша светлость.

Он вытащил свою кредитную книжку и нацарапал вексель, который отдал ей в обмен на статуэтку. Он не знал, были ли драгоценности в ней или нет, но в его руках она будет в большей безопасности.

Если драгоценности не у Крессиды, то этим еще предстоит заниматься. Тогда это приключение еще не окончено.

Он холодно посмотрел на Крофтона и его спутников.

– Я не могу понять, что вы до сих пор делаете в этой комнате.

Все они – и даже Крофтон – подались к двери. Трис последовал за ними, дабы удостовериться, что хозяину гостиницы возместили ущерб. В этот момент, немного запоздало, появился полицейский с подкреплением.

Трис оставил Крофтона разбираться с ним, хотя знал, что все будет улажено с помощью пары слов и некоторой суммы денег. Виконт обладал почти таким же иммунитетом перед законом, что и герцог.

Но Крофтон не сдавался.

– Кто-то здесь заслуживает петли, Сент-Рейвен, и я, черт побери, найду, кто это.

Терпение Триса лопнуло.

– Если ты еще раз попадешься мне на глаза, Крофтон, то я раздавлю тебя, как жука.

Сейчас он был похож на своего дядю, но на этот раз Триса это устраивало. Ему понравилось, как побелел Крофтон и как друзья поспешно увели его. Хотя Трису больше понравилось бы переломать Крофтону кости.

Коридор опустел, и Трис воспользовался моментом, чтобы перевести дыхание. Они выиграли битву, но не войну. Крофтон не станет открыто повторять свои обвинения, но другие будут говорить об этом происшествии. О Крессиде пойдут слухи. Он был уверен в том, что Крофтон найдет другой способ подлить яду, исподтишка, чтобы его нельзя было заподозрить.

Первым делом нужно нанести упреждающий удар. Быстро вернуться в Лондон и запустить другой слух. Слух о гнусном и идиотском поведении Крофтона, о бедной оскорбленной мисс Мэндевилл, которая пытается достать денег, чтобы спасти свою семью от работного дома.

Трис вернулся в комнаты Жана-Мари и обнаружил там Крессиду, беседующую с его кузеном. Он надеялся, что она не слишком откровенничала. Жан-Мари кажется союзником, но он – негодяй и шантажист, и вовсе не обязательно давать ему в руки новые козыри.

– Что с твоей натурщицей? – спросил он.

– Она одевается и скоро уйдет. Я подумал, что нам может понадобиться время и уединение.

– Несомненно, но у мисс Мэндевилл нет причин задерживаться здесь, и я должен отвезти ее домой.

Крессида уставилась на него.

– Вы не можете сделать это. Как это будет выглядеть?

– Так, как будто я – джентльмен, – отрезал он. – Что еще может сделать герцог Сент-Рейвен с одинокой дамой, которой он помог в гостинице?

– Посадить ее в карету?

– Нет.

Нарушив молчание, Жан-Мари спросил:

– Так это и есть твоя подружка на вечеринке? Трис повернулся к нему:

– Нет.

Его кузен быстро поднял руку, извиняясь.

– Разумеется! Конечно, это невозможно.

– Мисс Мэндевилл и я только что познакомились.

Жан-Мари закатил глаза, но пожал плечами.

Трис понимал, что его ледяной гнев пробивается наружу, но ничего не мог поделать с этим. Затем он вспомнил о другом.

– Ты проник на оргию Крофтона и ограбил его?

– Да, почему бы и нет? – Жан-Мари перешел на французский. – Я услышал об этой распутной вечеринке и подумал, что такие мероприятия обычно затягиваются на несколько дней. Тот, кто задержится там надолго, будет не в состоянии оказать сопротивление мне и моим друзьям. Так оно и было. У гостей оказалось не много денег, увы, но сколько интересных вещиц! Несколько статуэток вроде той, которую ты только что купил у мисс Мэндевилл. Не хочешь объяснить, в чем тут дело?

Трис заметил ловушку и пытался быстро уйти из нее, но первой заговорила Крессида на довольно хорошем французском:

– Это довольно просто, сэр. Как вы уже знаете, мой отец проиграл Крофтону в.карты почти все имущество. Затем я узнала, что вы украли одну из статуэток у гостьи, возвращавшейся с вечеринки. Мне пришла в голову мысль о том, чтобы украсть ее у вас. Для моего отца это память об Индии.

– Но как, – осторожно спросил Жан-Мари, – вы узнали, что я – Ле Корбо? Все считают, что я невиновен.

Трис пришел ей на помощь.

– Я знал об этом и, подчиняясь глупому женскому капризу, взял ее с собой. Ни к чему ходить вокруг да около. Все, что нам нужно, – удостовериться, что не будет никакого скандала. – Он встретил непочтительный взгляд своего кузена. – Если я соглашусь на твои условия, то Ворон перестанет летать, а ты вернешься во Францию и останешься там. Да?

– Условия? – спросила Крессида, переводя взгляд с одного на другого.

– Мой кузен считает, что при моем финансовом положении можно поделиться с ним кое-чем.

– Это правда, – сказал Жан-Мари. – Я решил, что раз я единственный сын старого герцога, хотя и незаконнорожденный, то по праву и справедливости должен получить что-то. Возможно, даже титул герцога.

– Что? – Крессида смотрела на них, разинув рот. Трис взял ее за руку.

– Ты же сказала, что мы не должны здесь задерживаться. Я объясню тебе все в другой раз. Это будет прекрасный повод навестить тебя. Я должен буду удостовериться, что с тобой все в порядке.

В это время Бурро рассматривал вскрытый замок.

– Самая настоящая попытка воровства, – заметил он, открывая сундук. – Мне повезло, что тебя прервали и ты успела взять только одну статуэтку.

Он что-то подозревал, и Крессида не знала, что ответить. Трис подошел и заглянул в сундук.

– Наконец весь комплект собран! Я хочу купить их все. Конечно, я передам их мисс Мэндевилл.

– Но, кузен, это плоды моего труда. И я сам вправе ими распорядиться. – Бурро улыбнулся девушке. – Я дарю вам эти статуэтки, мисс Мэндевилл, и остальные индийские сокровища, которые добыл в Стокли-Мэнор. Это собственность вашего отца, дорогие ему вещи, вернуть это ему было бы правильно и справедливо.