Он последует за ними! Девушка сидела спиной к лошадям и видела, как он приближается. Трис уверенно управлял экипажем, его отличные лошади быстро сокращали расстояние между ними.

Она должна была написать письмо сама. Тогда он мог бы принять ее решение. Она написала суровую записку сэру Роджеру Тивертону, и с тех пор он не появлялся.

Экипаж приблизился.

– Что такое? – спросил ее отец, оторвавшись от книги.

– Наверное, это какой-нибудь несчастный случай, – сказала мать, выглядывая из окна.

– Это Сент-Рейвен, – пояснила Крессида.

Родители посмотрели на девушку, и она увидела, что никто из них не был удивлен. Они, возможно, считали ее отказ глупостью и полагали, что к ней вернется здравый смысл.

– Он был бы ужасным мужем! – воскликнула Крессида. Трис распахнул дверцу. На лице – обжигающе холодное выражение собственного достоинства.

– Мисс Мэндевилл, можете ли вы уделить мне минуту своего времени?

Она с трудом сглотнула, но выбралась из кареты, не приняв его протянутую руку. Он вспыхнул и отступил.

Экипаж Триса стоял поперек дороги, перегораживая путь их карете. Кучер держал под уздцы его лошадей, пышущих жаром. За ними сзади подъехала карета с багажом, слуги таращились на них. Сейчас дорога была пуста, но в любой момент мог подъехать кто-то еще. Люди могут остановиться и спросить, не нужна ли им помощь.

Еще больше будет сплетен.

Она не выдержит этого.

Крессида на шесть шагов отошла от кареты и быстро заговорила:

– Вы, наверное, думаете, что отец не показал мне ваше письмо, ваша светлость, но я видела его. И хотя я вполне представляю, что вы оказываете мне честь, я, к сожалению, никогда не могла бы стать вашей женой.

Его лицо было похоже на камень, но теперь оно еще и побелело.

– Почему?

– Я думала, что джентльмены не спрашивают о таких вещах.

– Возможно, но все же объясните. Я… Мне казалось, вы… вы привязались ко мне, мисс Мэндевилл.

Чувства, рвущиеся наружу, напомнили ей об их первой встрече, о ее страхе. Сейчас, конечно, она была в безопасности.

Крессида отвела взгляд, посмотрела на мирные золотистые поля.

– Я не отрицаю ваших многочисленных достоинств, ваша светлость…

– Нет, отрицаете, но я готов исправиться.

– Я хочу сказать, я не отрицаю ваших качеств, но наши характеры не совпадают. – Она оглянулась, взмолилась о том, чтобы он понял. – Кажется невероятным, что я могла бы причинить вам боль, но это так. Сейчас это длилось недолго, но если мы поженимся, боль будет длиться всю жизнь! Вы лишь потакаете своему капризу. Вы привыкли получать то, что хотите, и сейчас вы хотите меня. Боже милосердный, это вызов, не так ли? Мое бегство только усилило ваше желание. Но если бы мы поженились, все это кончилось бы, понимаете? Я наскучу вам. – Она отмахнулась от возражений. – И вы вернетесь к более бурной, привычной жизни, а я не буду С улыбкой взирать на это. – Она развела руками. – Вы сделаете из меня мегеру, а я из вас – мужа-чудовище. Вы сможете найти жену лучше меня. Я не уверена, что смогу стать герцогиней.

Он казался удивленным.

– Вы в самом деле так низко меня ставите?

Все ее лицо горело, слезы рвались наружу.

– Я сказала, что у вас есть много хороших качеств.

– Но никаких достоинств.

– Это вы сказали, а не я.

Она увидела, как он задохнулся от обиды.

– Крессида, я могу быть таким, каким ты хочешь. Это больше, чем какой-то каприз, черт возьми!

– Не ругайся на меня!

– Когда-то ты разделяла мои чувства!

Она огляделась, испуганная тем, что их могли услышать.

– Это было временное помешательство. Это была не я. Это не был ты.

– Я люблю тебя. Я говорил тебе это раньше, и с тех пор я не изменился.

Она встретилась с ним взглядом.

– Вот именно.

Они замерли в холодном молчании. Крессида почувствовала, как пульсирует его неистовый, вспыльчивый, страстный характер, но сейчас, в присутствии ее семьи и слуг, он, конечно, не может схватить ее и унести…

Билось не только ее сердце. Слышался стук копыт.

Подъехавший всадник соскочил с лошади. Это был мистер Лайн, без шляпы, растрепанный. Он посмотрел на них, затем поклонился.

– Мисс Мэндевилл.

– Опаздываешь, как всегда, Кэри, – сказал Трис холодно. – В конце концов мисс Мэндевилл убедила меня, что никакой ошибки не было. – Он отступил и поклонился. – Счастливого пути!

С этими словами он повернулся и зашагал к своему экипажу, сел в него и умчался.

Крессида смотрела ему вслед, сдерживая слезы.

– Вы должны простить его, если он чем-то обидел вас, мисс Мэндевилл. Вы в самом деле небезразличны ему.

С этим человеком она не могла вступать в споры.

– Надеюсь, что вы последуете за ним, мистер Лайн. Он хорошо управляет экипажем, но…

Выражение его лица было добрым и печальным.

– Не волнуйтесь. Я соберу осколки его разбитого сердца. Надеюсь, что вы точно знаете, куда направляетесь и чего хотите. Всего доброго!

Он вскочил в седло и ускакал. Через секунду Крессида повернулась и возвратилась в карету.

Мать выглядела расстроенной, а отец обиженным. Крессида дернулась, когда карета снова тронулась.

– Если вы хотели, чтобы я вышла замуж за герцога, то могли бы сказать мне об этом. Я избавила бы вас от многих неприятностей. Но с этим покончено.

– Это точно, – буркнул ее отец. – Я просто надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Отец вернулся к чтению. Мать вздохнула и снова принялась за вязание.

Чтобы ободрить себя, Крессида вспомнила одно места из Иеремии: «Видел я прелюбодейство твое и неистовые похотения твои, твои непотребства и твои мерзости…»

Когда-нибудь она вспомнит об этом и поймет, что была права.

Кэри нагнал Триса, когда тот вел своих лошадей шагом недалеко от Кемберли.

– Значит, направляемся в Маунт?

– Конечно. Нужно готовиться к маскараду.

Кэри промолчал. Сейчас неподходящее время, чтобы спорить о мисс Суайнемер. Надо дать Трису пару дней для того, чтобы он остыл.

Когда лошадей сменили, Трис был готов ехать дальше. Ему не нужно было объяснять, что он хотел опередить Мэндевиллов.

Что ж, это к лучшему, потому что он не сказал ни слова за те пять часов, пока они ехали до Эймсбери, где Крессида Мэндевилл и ее семья уж никак не могли остановиться.

Против обыкновения Трис снял две отдельные спальни, ушел в свою и закрыл дверь.

– Что его светлость желает на ужин? – спросила хозяйка гостиницы.

– Если он захочет есть, он скажет. Для меня же, – сказал Кэри улыбаясь, – несите все самое лучшее, миссис Уилинг. Я голоден как волк. И не забудьте про эль.

Он пошел в свою комнату, упал в кресло и стал размышлять. Мисс Мэндевилл не играла с ними в игрушки. Она не хотела выходить замуж за Сент-Рейвена, и неудивительно. У него был нелегкий характер, у них было мало общего, и жизнь герцога и герцогини была бы адом – если только вам не нравилось играть роль Бога.

Все равно Трис Трегеллоус был одним из лучших людей, кого знал Кэри, и он был достоин хорошей жены и счастливой жизни.

Сердечные раны не проходят бесследно, на их месте образуются шрамы. За шесть дней, которые понадобились, чтобы добраться до Плимута, Крессида в некотором роде примирилась со своей судьбой. Возможно, в этом ей помогла поддержка родителей.

Ее отец был так похож на Триса, только его слабостью были приключения, а не необузданные страсти. Этот огонек в его глазах, ожидание успеха и уверенность в нем – все это было новостью для Крессиды.

С Трисом все было наоборот. Сначала она познакомилась с настоящим человеком. Светский джентльмен – это только роль, которую он играл по необходимости.

После нескольких дней размышлений она решила, что Сент-Рейвен подумал, что она похожа на него, что сначала она была реальной, а ее добродетель – лишь игра. – Да, на какое-то время она потеряла голову, забыла о своем социальном положении, но в конце концов ей отчаянно хотелось вернуться домой – к обычной жизни и благопристойности. Она совершенно не хотела возвращаться к распутникам и лжецам.