Курт удивленно хмыкнул, скосившись на ведьму, и та, по-прежнему не поднимая к нему взгляда, отозвалась:

— Да, знаю. Я сама пугаюсь того, что говорю. Я с детства многие годы ненавидела Инквизицию, а потом… появился ты. И теперь уже я сама не убеждена в том, что могу себе доверять.

— Дело не во мне, — возразил он уверенно. — Ты просто увидела и поняла сама, насколько всё неоднозначно. Будь кто другой на моем месте — думаю, результат был бы тем же.

— Не уверена, — едва слышно пробормотала Нессель.

Курт не ответил, указав влево, на приземистый трактирчик в нескольких шагах от них, с непонятным самому себе облегчением оборвав разговор:

— Нам сюда. Держись рядом со мною и не говори лишнего.

Нессель молча кивнула, войдя в трактир следом за ним и, кажется, стараясь спрятаться за его спину целиком; лица посетителей и владельца при виде майстера инквизитора в сопровождении женщины в одеянии послушницы вытянулись, и откуда-то из дальнего угла едва слышно и глумливо донеслось:

— Оп-ля…

— Доброго… э… вечера вам, — настороженно проговорил Вурцель, распрямившись за своей стойкой, точно мачта. — Не знал, что вы к нам придете… э… с гостем, если вы понимаете, о чем я.

— Понимаю, — кивнул Курт, пройдя вперед, и насильно, как ребенка, усадил Нессель за свободный стол, присев на соседний табурет. — Дабы развеять возникшее недоумение, сразу оговорю сей щекотливый момент. Это — служитель Конгрегации. Что означает «ей запрещены личные отношения во время проведения расследования» и «любое покушение на ее жизнь и здоровье карается, как покушение на любого иного служителя». Во всем прочем — просто представьте, что ее тут нет, и я один.

— Сложно это будет, майстер инквизитор, — примиряюще улыбнулся Вурцель и вздохнул. — Парень наш, простите, еще не пришел. Вот уж с полчаса, как должен быть тут, но припаздывает что-то…

— Ему было сказано, кто именно и почему хочет с ним увидеться?

— Да, — кивнул хозяин, — а как же. Лично с ним говорил и обрисовал всю ситуацию; он понимает, что дело серьезное, и обязательно придет, просто подождите чуток. Хотите пива пока или еще чего?

— Нет, благодарю, — отмахнулся Курт, нахмурясь. — Ты намекнул, о чем пойдет речь и что я хочу спросить?

— Да… — смятенно отведя взгляд, пробормотал Вурцель, тут же горячо возразив: — Но если это вы к тому, что он мог сделать ноги из Бамберга — так это нет, майстер инквизитор, Маус и сам не в восторге от того, что тут творится, и даже, как мне показалось, обрадовался, что вы решили во всем разобраться. Сказал, что непременно придет. Вы просто подождите.

— Хорошо, — вздохнул Курт, усевшись поудобнее, и добавил: — И пока жду, задам здесь присутствующим еще пару внезапно возникших вопросов… Вы знаете, что был пожар этой ночью?

— А как же…

— Был, знаем.

— Еще б не знать, — передернулся Вурцель, — как полыхало-то…

— Магистрат, — продолжил Курт, скользя взглядом по напряженным лицам, — считает, что это было неудачное ограбление. Что некто забрался в дом, хозяйка застукала его на месте, началась драка, и они убили друг друга, походя перевернув светильник. Кому-нибудь есть что сказать об этом?

— Да Боже упаси! — оскорбленно и немного испуганно возразил Вурцель. — Вы если о том, что это кто-то из наших — так нет! Это же дом Гайеров, а в их владения мы не суемся, майстер инквизитор, если вы понимаете, о чем я.

— Вот как… — проронил Курт, и хозяин запнулся, насторожившись. — Должен сказать, что на сей раз не совсем понимаю. Хочешь сказать, что с Гайерами у вас договор, или по какой-то причине с ними опасно связываться?

— Опасно — не то слово, — сникнув, отозвался Вурцель. — Им принадлежит половина города, и ходят слухи, что вторая половина поголовно им должна, включая едва ль не самого епископа. Говорят, что однажды какой-то парень влез в дом, который они сдавали внаем, и хорошо там поживился; так они поставили на уши весь магистрат и парня, уж не знаю как, нашли и схватили. И его нашли, и того бедолагу, что купил у него краденое. Говорят, Гайеры сдавать их под арест не стали, а увезли обоих в свой замок на острове, и оттуда следующей ночью до самого утра слышались крики, а парня и скупщика никто больше не видел. Магистратские сделали вид, что ничего не было… Но слухи-то не пресечешь так вот запросто. А мы люди понятливые, нам по два раза повторять не надо; есть, в конце концов, еще полгорода в нашем распоряжении, и к Гайерам мы не суемся, от греха. А те дома, что они уже продали — их эта семейка из своего внимания выпускает и более ими не интересуется: не их дело уже, кто там чего грабит, крадет или еще чего. Там и пробавляемся; но тоже так… аккуратно.

— Думаешь, те наемники могли иметь отношение к этим дельцам? — предположил Курт. — Пришлые ребята, если я верно понял, намекнули на то, что Бамберг хотят видеть тихим и добропорядочным некие «уважаемые люди этого города». Не захотелось ли Гайерам расширить зону влияния на город целиком?

— Черт их знает, майстер инквизитор, — понуро вздохнул Вурцель и, помявшись, добавил: — Тут до нас уже слух донес, чей это дом сгорел ночью-то… ну, что хозяйкой там была ваша… гм… Вот Богом клянусь, чтоб мне сдохнуть на месте — не наши это, за это я вам ручаюсь!

— Быстро у вас слухи ходят, однако… Боишься, что я в отместку за убитую любовницу вашему кварталу веселую жизнь устрою? — невесело хмыкнул Курт. — Расслабься. Я и сам знаю, что это не ваши, слишком многое с магистратской версией не вяжется; а тебя я спросил — так, для порядка и на всякий случай. И как вижу, не напрасно спросил, узнал кое-что любопытное… Что-то для простого опоздания слишком долго вашего парня нет. Сидеть здесь до ночи я не имею ни возможности, ни желания, а посему, Вурцель, пусть кто-нибудь все же укажет мне его дом, я навещу его сам.

— Майстер инквизитор… — почти просительно начал хозяин, и Кут чуть повысил голос:

— Я оценил вашу готовность помочь, парни. Крайне благодарен вам за то, что готовность сию изъявили сами, первыми, и я хорошо понимаю ваши опасения и даже готов чтить кое-какие из ваших правил. Но сейчас — не тот случай; и думаю, вы уже сами давно поняли, что происходит в вашем городе нечто нешуточное. Посему — давайте-ка обойдемся без лишних сложностей. У вашего парня есть важные сведения, и они мне нужны, а главное — вам самим нужно, чтобы я их получил и применил к делу. Где его дом, Вурцель?

В маленьком зальчике воцарилась тишина; присутствующие исподволь переглядывались друг с другом, старательно избегая взгляда майстера инквизитора, владелец трактирчика нервно ковырял ногтем стойку перед собою, и на лице его отражалась жесточайшая внутренняя борьба.

— Я вас провожу сам, — решительно сказал он, наконец, подняв глаза и пытаясь не отвести взгляда. — И я тоже хотел бы услышать, что Маус поведает. Вы сами сказали: всем ясно, что происходит что-то серьезное, и коли уж это серьезное касается нас прямо, я хочу знать, что это.

— Вполне справедливо, — кивнул Курт, поднимаясь. — Не возражаю.

— За меня останься, — бросил Вурцель в сторону, и один из посетителей молча кивнул, двинувшись к стойке; сам владелец прихватил висящую на гвозде потрепанную шапку, напялив ее по самые уши, будто там, за дверью, его ждал осенний холод, и указал широким жестом на дверь: — Идемте, майстер инквизитор. Только давайте так: я впереди, а вы чуток в отдалении, чтоб не видно было, что вы со мною, если вы понимаете…

— Я понимаю, о чем ты, — кивнул Курт, поднимаясь. — Веди.

Идти пришлось долго — Вурцель петлял по улицам и улочкам, порой исподволь оборачиваясь, дабы убедиться, что майстер инквизитор не отстал, нырял в просветы между домиками, которые не были в полном смысле ни улицами, ни проулками, и однажды во второй раз прошел один и тот же перекресток. Домик, к которому их маленькая группка вышла в итоге, притулился на отшибе — на некой с первого взгляда не заметной глазу границе между «большим городом» и неблагополучными кварталами. В нисходящих сумерках окна жилища с распахнутыми ставнями казались безжизненными, серыми квадратными пятнами — не освещенные изнутри, безмолвные, пустые.