– Конечно, они рассказали вам об этом.

– Или с тем, что ваша лаборатория обнаружила следы определенного вещества в виде полоски шириной полдюйма вокруг горлышка бутылки.

– Этого они не могли вам рассказать. – Глаза Крамера сузились. – Это могли вам рассказать шесть или семь человек, и все они получают зарплату от муниципалитета НьюЙорка. Заклинаю вас, прежде чем мы продолжим, скажите, откуда это стало вам известно.

– Чушь, – раздраженно сказал Вульф. – могу найти лучшее употребление деньгам моих клиентов, чем покупать информацию у полицейских. Чем вам не нравится мое предложение? Честно говоря, я надеюсь, что вы примете его, и немедленно. Если не согласитесь, я буду вынужден нанять два десятка людей и снова начать заниматься с этой компанией.

– Хорошо. – Крамер не расслабился. – Черт возьми, я сделал все, чтобы спасти вас от этого! Я слушаю. Ваше предложение, как вы уже дважды заявляли, предусматривает, что я получу от вас информацию в полном объеме, здесь и сейчас.

– Так все и будет. Мистер Гудвин даст вам машинописную копию. Но вначале маленькая деталь. Я обещал одному из моих клиентов потребовать, чтобы один пункт, если это будет возможно, остался в тайне.

– Я не могу утаивать доказательства в деле об убийстве.

– Знаю. Поэтому и сказал «если это будет возможно».

– Понимаю, но ничего обещать не могу. Даже если я дам обещание, то, скорее всего, не выполню. В чем дело? Расскажите сначала об этом.

– Конечно. Мисс Фрейзер не может пить «Хай спот» потому что он вызывает у нее несварение желудка.

– Какого черта! – Крамер выпучил на него глаза. – Орчард не пил «Хай спот» он пил кофе. Он не вызвал у него несварения желудка, он убил его.

Вульф кивнул.

– Я знаю. Но таковы факты, и от имени своих клиентов прошу вас по возможности их не разглашать. Нам потребуется некоторое время, возможно час, а ваш стакан и бутылка пусты. Арчи?

Я поднялся и без особого энтузиазма выполнил роль бармена. Мне не нравилось, какой оборот начали приобретать обстоятельства. Если Вульф начал какой-нибудь хитрый маневр и просто скармливал Крамеру акие-то крохи, чтобы взамен получить большую буханку, – это одно, и, если бы у него это получилось, я готов был аплодировать. Если он на самом деле открывает сумку и хочет все из нее вывалить на стол, давая возможность Крамеру распоряжаться всем по своему усмотрению, – это совсем другое. В этом случае Вульф играет честно, а это может означать только, что он сыт по горло и действительно собирается читать стихи ви рисовать лошадей, в то время как полицейские будут зарабатывать ему гонорар. Мне это не нравилось. Может быль, деньги – действительно все. Но существует разница, каким образом ты их зарабатываешь.

Он открыл сумку и вывалил ее содержимое. Он дал Крамеру все, что у нас было. Он даже процитировал по памяти телеграмму, посланную мамаше Шеперд. Пока он это делал, я сжал челюсти, чтобы не сделать четыре или пять язвительных замечаний. Я, а не он составил эту телеграмму. Но я про молчал. Иногда я критикую его в присутствии посторонних, но крайне редко при Крамере. И уж не в тех случаях, когда меня обуревают эмоции.

У Крамера возникло множество вопросов, и Вульф как овечка ответил на все. Мне пришлось уступить свое кресло Крамеру, чтобы он смог поместить в него всю свою широкую задницу, звоня себе в офис.

– Роуклиф? Запиши, но не передавай для печати. – Крамер говорил твердым, начальственным голосом. В нем до мозга костей чувствовался полицейский инспектор. – Я у Вульфа. У него кое-что есть для нас, и сейчас, я полагаю, мы заключим с ним сделку. Необходимо начать все сначала. Это как раз из тех случаев, черт бы их побрал, когда убили не того человека. Яд предназначался Фрейзер. Все расскажу, когда приеду, – через полчаса или чуть позже. Собери всех, кто участвует в расследовании.

Выясни, где находятся комиссар и окружной прокурор. Привези Элинор Венс и Натана Трауба, а также кухарку Фрейзер. Когда я приеду, эти трое должны уже быть. Остальными займемся утром. Кто-то уехал в Мичиган. Я вспомнил

– Дорст. Не потеряй его, я хочу его увидеть…

И так далее. Еще один десяток или около того приказаний, и Крамер повесил трубку и вернулся в кресло из красной кожи.

– Что еще? – требовательно спросил он.

– Это все! – провозгласил Вульф. – Желаю успеха.

Проходя мимо моего кресла, Крамер бросил свою изжеванную сигару в корзину для бумаг, достал новую и не глядя засунул себе в рот. – В общем, так, – сказал он. – Без сомнения, вы дали мне информацию, но я впервые вижу, чтобы вы выворачивали все карманы. Поэтому я снова сажусь. Прежде чем я уйду, я хочу посидеть здесь пару минут и задать себе вопрос: для чего?

Вульф хихикнул.

– По-моему, я только что слышал, как вы приказали вашим людям начать работать на меня.

– Да-да. – Сигара приобрела вертикальное положение. – Все, что я от вас услышал, кажется правдоподобным, но и раньше вам удавалось быть правдоподобным. Клянусь господом, что если в этом и есть какой-то подвох, то он зарыт слишком глубоко, чтобы я мог его отыскать. Вы что-то затеяли.

В чем ваша хитрость? Что бы вы хотели, чтобы мы сделали? Какие ваши пожелания?

– У меня их нет.

Это очень смахивало на правду. Я не удивлялся, что Крамер подозревает Вульфа, основываясь на своем опыте прошлых лет, но для меня было абсолютно ясно, что Вульф сыграл в открытую для того, чтобы не перетруждать свои мозги и сэкономить время и энергию. Я много часов провел с ним в этом кабинете и видел много спектаклей, которые он разыгрывал перед разной публикой. Так что мне ли не знать, когда он загадывает шараду? Конечно, я не всегда знаю, чего он хочет. Но я знаю, когда он не хочет ровным счетом ничего. Он просто собирался позволить городским властям сделать все самим.

– Быть может, арестовать мисс Фрейзер за лжесвидетельство? поинтересовался Крамер. – Или остальных за обман правосудия?

Вульф покачал головой.

– Мой дорогой сэр, вы охотитесь за убийцей, не за лжесвидетелями или теми, кто мешает правосудию. В любом случае суд вряд ли признает кого-либо виновным по таким обвинениям. и вы об этом прекрасно знаете. Вы намекнули, что не в моем характере подставлять клиента под такое обвинение, но неужели вы ее арестуете? Нет. Я надеюсь, вы займетесь выяснением того, кто хотел убить ее. Что вам посоветовать? Вы знаете об этом гораздо больше, чем я. В подобных случаях существуют тысячи способов расследования, в которых я ничего не понимаю, а вы, без сомнения, изучили их досконально.

Не буду приводить вам весь список. Если к вы захотите со мной переговорить, я у себя – как всегда.

Крамер поднялся и вышел.

Не могу отрицать, что с чисто практической точки зрения сделка, которую вечером в пятницу Вульф заключил с Крамером, была блестящей, я бы даже сказал – фантастической и прекрасно помогающей сэкономить умственные и физические усилия. Вне зависимости от того, как закончится дело, не нужно было применять одну из формул профессора Саварезе, чтобы показать, что факт, предоставленный Вульфом Крамеру, станет важной отправной точкой.

Тут можно было смело заключать пари.

Но все же…

В этой сделке был изъян, который мог стать роковым. Чтобы заработать Вульфу гонорар, пока он играет в свои игрушки, умельцы из полиции должны были распутать это дело. Это козырная карта. Лично я никогда не видел более сложного дела. Прошла ровно неделя с тех пор, как Вульф заключил свое остроумное соглашение, по которому его детальная работа должна быть проделана доверенными лицами. Я провел эти дни, читая газеты и совершая увеселительные прогулки в отдел по расследованию убийств на Двадцатой улице, чтобы переговорить с сержантом Перли Стеббинсом и другими знакомыми и дважды с самим Крамером. Это было унизительно, но я хотел любым способом быть в курсе новостей по делу, над которым мы с Вульфом работали. Впервые в истории в этом учреждении меня встречали доброжелательно, особенно когда прошло три или четыре дня. Было что-то трогательное в том, что они каждый раз приветствовали меня, как обладателя сокровищ, надеясь, что я пришел сообщить новый факт. Они страшно нуждались во мне. Конечно, они тоже читали газеты, которые следовали одной из старейших традиций спускать всех собак на полицейских за топорную работу в деле, которое, если бы разбиралось компетентно и быстро… В общем, сами знаете, что пишется в таких случаях.