Вот только Костик к тому времени уже имел твердое собственное мнение по многим житейским вопросам.

   -Если ради меня - сказал, не отрываясь от экрана недавно полученного компа, - то нафик не нужно. Я его не знаю и знать не хочу. И звать отцом никогда не буду, пусть и не надеется. А так - думай сама.

   Она подумала - и отказалась, честно передав слова сына. И несколько лет больше не получала и не посылала ни одного сообщения, до того черного вечера, когда, пробегав несколько дней по городу в поисках Кости, решилась послать Александру письмо на электронную почту. Даже сама не зная, зачем. Просто не было больше никого, кому можно было передать хоть крохотную частицу невыносимо тяжелой ноши, обрушившейся на ее голову. Волновать родителей она не хотела, помочь они ничем не могли, а давление у матери и так скакало как сумасшедшее, несмотря на самые лучшие лекарства, что посылала ей Слава.

   Александр ответил, когда она уже перестала надеяться и заглядывать в комп, написал, что был в отъезде и не имел доступа к инету. Врал, конечно, но это было уже неважно, Слава в тот момент вовсю готовилась к путешествию в мир, в который даже не верила до конца. Но ответила, что он может приехать, если хочет. Захотел, как оказалось, не могла Ярослава не узнать его голос в тот миг, когда произносила последние слова пароля.

   -Не забудьте, - служанка, помогавшая вымытой до скрипа иномирянке натянуть поверх тонкой длинной сорочки темную юбку и блузу с вышивкой, кивнула в сторону полочки, и протянула салфетку.

   - Спасибо, - сообразив, что карманов у нее теперь нет, Слава повесила цепочку и шнурок с камушками на шею а нож завернула в салфетку, и оглянулась на кучу камуфляжа, - а это...

   -Не волнуйтесь, мы выстираем и принесем, - заверили улыбчивые туземки, втискивая уставшие ступни гостьи в мягкие тапочки, - вам приготовлена комната, мы проводим.

   Конс, Стан и Тина

   Чудик вернулся под утро, когда позевывавший Стан уже собирался последовать примеру Тины, по-кошачьи свернувшейся в уголке низкого и широкого дивана и уютно посапывающей под легким покрывалом.

   Засыпающую Майку Конс тоже утащил в свою комнату, и вернулся со встрепанными волосами и гуляющей на губах шальной ухмылкой.

   Сейчас они вчетвером играли в переиначенную Станом балду, подставляя буквы по очереди. Закон был прост, но жесток, думать, после того, как поставил букву предыдущий игрок, можно было не более десяти секунд. Сначала земляне уверенно вели, но теперь их все чаще обгоняла моряна, заставляя Васта посматривать на нее с хмурым изумлением и разочарованно фыркать, когда приходилось уступать ход. Стан и Конс понимающе переглянулись украдкой, оказывается, анлезиец совсем не так выдержан и бесстрастен, как хотел бы выглядеть в их глазах. И далеко не так уж хладнокровно расчетлив, как полагалось бы по его возрасту.

   -Чудик вернулся, - впорхнув Стану на плечо, доложил унс, и парень не смог удержаться, чтоб не сгрести мохнатого в ладони и не прижать на миг к щеке.

   -Я рад, что ты вернулся, мелочь, - шепнул чуть слышно и уже спокойнее и громче добавил, -сможешь показать картинку так, чтоб увидели все?

   -Не вздумайте про меня забыть, - сонно зевая, и волоча за собой одеяло, с дивана прибрела Тина и устроилась с ногами на соседнем стуле, - дай мне его подержать, а?

   -На, - Стан почему-то ни в чем не мог ей отказать, девушка с первых минут их знакомства намертво заняла пустовавшую в его душе нишу, предназначенную для младшей сестренки или братишки, о котором он тайком мечтал лет с восьми, но никогда и словом не обмолвился вслух.

   Зачем расстраивать маму, она и так не очень-то счастлива, сочувствующие взгляды и перешептывания, а иногда и прямые высказывания соседок он научился понимать очень рано. И тогда же родился в душе протест против этих всезнающих теток, считающих, что только они и понимают, как именно должен жить и поступать любой человек.

   -Спасибо... - принимая унса в более узкие, чем у него, ладошки, двойняшка улыбнулась так счастливо, что в по-киношному красивом лице полуэльфа что-то болезненно дрогнуло.

   А в следующий момент в мозгу ярким сновидением вспыхнула картинка и Стан, откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза, все внимание отдал отчету разведчика.

  Плохо освещенный пустынный зал он узнал сразу, унс показывал его раньше, еще когда разыскивал Тину. Но теперь тут с каждой минутой прибавлялось света, почти все, врывавшиеся в двери, несли в руках светильники. Картинка чуть дернулась и отодвинулась, это унс, сидевший на выступе каминной трубы, уполз подальше от взоров растерянно и испуганно озиравшихся стражников, которых уже взяли в кольцо набежавшие гвардейцы.

  Адмирал прошел между почтительно расступившимися подчиненными стремительно, и ничто на его невозмутимо-уверенном лице не выдавало того гнева, который глазами унса распознал в ауре Стан.

  -Когда это обнаружили? - бросил хозяин замка в никуда ровно-ледяным тоном, подойдя вплотную к покореженной двери, за которой громоздились шкафы и скамейки, сдвинутые в сторону.

  Ровно настолько отодвинутые, чтоб можно было пробраться одному человеку.

  -Недавно... - уныло, но четко отрапортовал расстроенный старший стражник, - поваренок прибежал... посуду забрать... мы замки отперли, а оно... не открывается.

  -Что произошло ночью?

  А он очень сообразителен, отстраненно подумал Стан, неприязненно рассматривая адмирала. И очень аккуратен, несмотря на то, что вскочил по тревоге среди ночи, не позволил себе прийти на место происшествия в простой, домашней одежде. Нет, он, как на прием, затянут в черный, безукоризненно чистый костюм, на ногах сапожки, а на поясе кинжал в кожаных ножнах и кожаные же кошели. Все предсказуемо черного цвета, прямо какой-то конкурент Консу.

  -Ничего... все тихо было и спокойно, - так же уныло тянул старший, и Стану вдруг стало его жаль.

  Явно нелегким многолетним трудом выслуженное звание уплывало от мужика, но сам он этого пока не понял.

  -Сколько лет служишь? - безразлично поинтересовался адмирал, и до воина начало доходить.

  -Почти двадцать... начинал еще при его величестве.

  -Отлично, - так же равнодушно похвалил адмирал, - получаешь полную пенсию и двойное пособие. Кто-нибудь заметил что-то необычное?

  Ошарашенный таким приговором, воин вопросительно оглянулся на своих товарищей, еще не понимая, что с этого момента он для них больше не начальник и не сослуживец, а всего лишь ветеран на пенсии. И место его теперь свободно, а значит, каждый из них может попытать удачу.

  -Кувшины с зельем они сразу в сторону отставили, - вспомнил один.

  -Девчонку слушались, как командира... - пробормотал другой.

  -Кто-то на реке пел ночью... песня была незнакомая, но очень красивая... - неуверенно припомнил самый молодой, поймал заинтересованный взгляд адмирала, приободрился и тверже добавил, - и сначала пел только мужской голос, а под конец запела и женщина... так складно, аж мороз по спине.

  -Когда это было?

  -Сразу после полуночи, - чувствуя, что поймал удачу за хвост, парень торопился припомнить обстоятельства странного происшествия, - плыли они сверху, запели как раз, когда подплывать начали, а потом резко замолчали и - как утонули. Мы возле окна стояли, смотрели, ночь ясная была, но лодки я не заметил.

  -Прими эту пятерку под начало, - Адмирал отвернулся от сообразительного воина и полез через щель в башню, - пятого подберешь из новичков. А за то, что сразу не встревожились и не доложили, тридцать дней отбудете на охране задних ворот.

  Здорово, не мог не признать Стан, и, судя по аурам, которые он почти автоматически отслеживал боковым зрением, все присутствующие считали так же. Одним коротким приказом адмирал умудрился убрать воина, не дотягивающего до своей должности, но не стать его врагом, наказать провинившихся, но так, что они землю рыть будут за возможность вернуть свое положение, поощрить стражника за внимание и, несмотря на наказание, обрести его преданность.