Я отвожу свои руки от ее cuerpo perfecto, первая разумная вещь, которую я сделал за сегодня.

— Я не хочу брать тебя так. Не здесь, — говорю я хриплым, от переполняющих меня эмоций, голосом.

Эта девушка готова отдать мне свое тело, даже зная, кто я такой и что собираюсь сделать. Реальность трудно проглотить.

Я жду ее реакции, может она смутится или даже разозлится. Но она просто придвигается ближе и обнимает меня. Я хочу ей сказать, не делай это со мной. Но вместо этого, я обвиваю ее руками и крепко сжимаю в объятиях.

— Я люблю тебя, — слышу, как произносит она так мягко, это могли быть просто ее мысли.

Во мне всплывает дикое желание сказать ей: Не надо. НЕТ! НЕТ!

Мой желудок переворачивается, и я прижимаю ее к себе еще крепче. Dios mio, если бы все было по-другому, я бы никогда не отпустил бы ее. Я зарываюсь лицом в ее волосы и мечтаю о том, как бы я выкрал ее из Фейрфилд.

Мы остаемся так на протяжении долгого времени, пока не прекращается дождь и не возвращается реальность. Я помогаю ей слезть с мотоцикла, чтобы она могла снова одеть кофточку.

Бриттани смотрит на меня с надеждой в глазах.

— Ты все еще собираешься на эту сделку?

Я слезаю с Хулио и подхожу к краю туннеля. Подставляю свою руку каплям воды, все еще стекающим по стенкам, позволяя холодной воде падать мне сквозь пальцы.

— Мне придется, — отвечаю я, стоя к ней спиной.

Она подходит ко мне.

— Почему? Почему тебе нужно делать что-то, что может закончиться для тебя в тюрьме?

Я прикасаюсь рукой к ее мягкой, бледной щеке и одариваю грустной улыбкой.

— Разве ты не знала, что члены бандитских группировок торгуют наркотиками? Это часть их работы.

— Тогда уйди оттуда. Я уверена, должен быть выход…

— Если ты хочешь уйти, они проводят испытание. Иногда это пытки, иногда избиение. Если ты выживешь после этого, ты свободен. И дай мне сказать тебе, кое-что, preciosa, я только один раз видел, чтобы после испытания кто-то оставался в живых. Парень до сих пор мечтает быть мертвым, так сильно его избили. Боже, ты никогда не поймешь этого, это нужно моей семье.

— Из-за денег?

Моя рука отпускает ее лицо.

— Нет, не из-за денег. — Я откидываю назад голову и зажмуриваюсь от отчаяния. — Пожалуйста, давай сменим тему?

— Я не хочу, чтобы ты делал что-то противозаконное.

— Querida, тебе нужен святой. Или как минимум священник. А я ни тот и не другой.

— Неужели я ничего для тебя не значу?

— Конечно, значишь.

— Тогда докажи это мне.

Я снимаю бандану с головы и провожу руками по волосам.

— Ты знаешь, насколько трудно это для меня? Mi madre ждет, что я защищу нашу семью, пока нахожусь в Кровавых Латино, но она это отрицает. Гектор ждет, что я докажу свою верность банде, а ты… единственный человек, с которым я чувствую, что могу начать жизнь в один прекрасный день. Ты хочешь, чтобы я доказал тебе свою любовь, поставив в опасность своими действиями всю мою семью. Мне придется это сделать. И никто, даже ты, не сможет изменить мое мнение. Olvidalo.

— Ты рискнешь всем, что между нами есть?

— Черт побери, не делай этого. Нам необязательно чем-то рисковать.

— Если ты начнешь торговать наркотикам, между нами все будет кончено. Я рискнула почти всем ради тебя… ради нас. Отношениями с моими друзьями, моими родителями. Всем. Ты не можешь сделать то же самое для меня?

Я протягиваю ей свою куртку, когда она начинает стучать зубами.

— Вот, одень.

Вот и все. Это моя жизнь. Если она не может с ней мириться, пускай возвращается к Колину Адамсу. Или к кому-то еще, кого она сможет превратить в собственного пластикового Кена.

Она просит отвезти ее домой к ее подруге, Сиерре.

— Я думаю, нам лучше работать отдельно над нашим проектом по химии, — говорит Бриттани. Когда мы подъезжаем к огромному дому на пляже, она возвращает мне обратно куртку. — Ты хочешь сделать непосредственно средство для согрева рук или написать работу?

— Как хочешь.

— Ну, я неплохо пишу…

— Хорошо. Я сделаю остальное.

— Алекс, нам необязательно расставаться вот так.

Я смотрю, как ее глаза наполняются слезами. Мне нужно убраться отсюда, до того, как они побегут по ее лицу. Это точно будет моя вина.

— Нет, обязательно, — говорю я и уезжаю.

После того, как я извела две пачки салфеток, Сиерра, наконец-то сдалась и оставила попытки поднять мне настроение, позволив мне выплакаться, пока я не усну. На следующее утро я умоляла ее не открывать жалюзи и не раздвигать шторы. Нет ничего плохого в том, чтобы остаться весь день в кровати, ведь так?

— Спасибо, что не сказала 'я же тебе говорила', — говорю я ей, пока просматриваю ее гардероб в поисках одежды для себя, после того, как она заставила меня таки подняться с постели.

Она стоит у зеркала, накладывая макияж.

— Я не говорю этого, но я точно это думаю.

— Ну, спасибо, — говорю я сухо.

Сиерра достает пару джинсов и рубашку с длинным рукавом из шкафа.

— Вот, надень это. Ты и на половину не будешь выглядеть такой привлекательной в моих шмотках, как ты выглядишь в своих. Но ты все же будешь выглядеть лучше, чем любая другая девчонка в Фейрфилд.

— Не говори так.

— Почему? Это правда.

— Нет, не правда. Моя верхняя губа слишком толстая.

— Парни считают, это сексуально. Звезды платят большие бабки за такие губы.

— У меня нос с горбинкой.

— Ее почти не видно.

— Мои сиськи несимметричны.

— Они большие, Брит. Парни сходят с ума от больших сисек. Им абсолютно все равно симметричны они или нет. Она притягивает меня к зеркалу.

— Посмотри на себя, ты красавица. Окей, сейчас у тебя красные глаза и мешки под глазами, потому, что ты проплакала всю ночь. Но, в общем и целом, у тебя все на месте. Посмотри в зеркало, Брит и скажи 'Я бомба'.

— Нет.

— Ну, давай же. Это поможет тебе почувствовать себя лучше. Посмотри на в зеркало и крикни: Мои сиськи рулят!

— Неа.

— Может, по крайней мере, согласишься, что у тебя отличные волосы?

Я смотрю на Сиерру.

— Ты разговариваешь сама с собой напротив зеркала?

— Конечно. Хочешь посмотреть? — Она отталкивает меня и подвигается ближе к зеркалу. — Сиерра, ты не так уж и плоха, говорит она себе. — Дуг просто счастливчик. Она поворачивается ко мне. — Видишь, все не так уж и сложно.

Вместо того чтобы засмеяться, я начинаю плакать.

— Что, я настолько уродлива?

Я качаю головой.

— Это потому, что у меня нет одежды со стразами? Я знаю, что твоя мать тебя выставила, но ты думаешь, она не позволит нам наведаться к тебе домой за твоими вещами? Потому, что я не знаю, как долго ты протянешь в моих шмотках сорок четвертого размера на твоем сороковом.

Моя мать не звонила сюда прошлой ночью в поисках меня. Хотя я этого и ждала, но она редко отвечает моим ожиданиям. А мой отец… ну, он, наверное, даже не заметил, что я не ночевала дома. Они могут оставить мои шмотки себе. Но я все же заеду украдкой, чтобы проведать Шелли.

— Хочешь мой совет? — спрашивает Сиерра.

Я кидаю на нее осторожный взгляд.

— Не знаю. С самого начала ты была ярым противником моих отношений с Алексом.

— Это не правда, Брит. Я не говорила тебе этого, но он на самом деле отличный парень, когда расслабится. Мы отлично провели время тогда на озере Женева. Дуг также сказал, что Алекс был хорошей компанией. Я не знаю, что у вас там произошло, но либо забудь о нем, либо дай ему все, на что ты способна.

— Это твоя философия с Дугом?

Она улыбается.

— Иногда Дугу необходимо встряхнуться. Когда наши отношения становятся уж слишком комфортными, я делаю что-нибудь, чтобы их подогреть. Не пойми меня не правильно, я не советую тебе бежать за Алексом. Но если он на самом деле тот, кто тебе нужен, черт, кто я такая, чтобы советовать тебе обратное? Я не могу смотреть на тебя такой, Брит.