Он не оборачиваясь хлопает рядом с собой. Почему-то бодаться с ним и выпроваживать его мне сегодня не хочется. Плюс после поездки на базу и обратно я планировала провести ленивый вечер. Поэтому устраиваюсь рядом с ним, заняв прежнюю позу и обняв самую большую подушку.

Ник лениво обводит мою коленную чашечку. Ведёт пальцем к внутренней стороне бедра. Бью его своей подушкой по голове, чтобы хоть как-то притормозить.

— Пощады не жди, — звучит как предупреждение. А голубые глаза стали такими хитрющими…

Засранец начинает меня щекотать. Я верещу, как ошпаренная, брыкаюсь и умоляю сжалиться. Внезапно пальцы парня замирают на моих рёбрах и Ник наклоняется ко мне. Целует подбородок и уголок рта. Секунду или две. Мысль, что мне понравилось и я была бы непротив чего-то большего, стрелой промчалась в сознании.

— Ложись и смотри сериал, — прочищает горло и пододвигается.

— Хорошо-хорошо, — ложусь и смотрю. Лишь бы больше не подвергал мои бока атаке.

Обсуждая действия героев и иногда толкая друг друга, мы досматриваем одну серию и включаем следующую. В принципе присутствие Ника не бесит меня как раньше. С ним легко и по-домашнему уютно. А ещё я только сейчас обратила внимание, что у парня поразительно длинные ресницы и малость кривой нос.

— Соня, ты смотришь или обо мне мечтаешь? — слабо толкает меня плечом.

— Смотрю, — толкаю его в ответ и впиваюсь взглядом в экран. Уже на минутку задуматься нельзя!

К счастью, компаньон по сериалу не стал дальше блистать остроумием.

Незаметно вторая серия подходит к концу.

— Поехали в клуб? — Ник закрывает ноутбук и поворачивается лицом ко мне, подперев голову рукой.

— Едь, а мне завтра на работу.

— Когда машину ставить в ремонт будешь? — догадываюсь к чему он клонит.

— А ты зачем спрашиваешь?

— Часа в два?

Наша беседа — путь в никуда.

— Где-то так, — должен же кто-то быть умнее.

— Увидимся там.

Не дав мне хоть крошечное слово вставить, Ник неторопливо проводит своими губами по моим и отстраняется. Внутри зарождается слабое трепыхание, потому что мне снова понравилось.

— Надеюсь увидеть тебя в джинсах.

Не мог нормально попрощаться, а?

Закрыв дверь, я возвращаюсь на подушки, пахнущие Ником.

Если рассудить здраво, то я не робот и, скорее всего, примитивная физиологическая потребность начала выходить из спячки. Может, окажись на его месте другой парень мне бы тоже понравилось! Или дело именно в Нике?!

Как бы это понять….

А что если проверить? Не целоваться, конечно, со всеми, попадающими в обзор парнями, а просто приглядеться и попробовать пофлиртовать. Вернее, поулыбаться. Настоящий флирт по всем стандартам я не осилю.

Например, с кем-нибудь на работе.

Ник

Смотрю на мельтешащую по квартире всхлипывающую маму и сжимаю кулаки. Надо было вчера раскроить рожу этому Геночке, счастью номер восемь, да при его дочке разводить грязь не захотел. Грёбаный отросток заявился шмотки свои забирать с ребёнком. Какой мужик так делает?

Обычно у меня с отчимами всё в ажуре. Исключения составили шестой — Рижский, который пытался меня муштровать и на поверку оказался пластичной бурой массой, и нынешний — Дорофеев, который мне просто не понравился. Но мама была счастлива с ним, поэтому лезть смысла не было. До вчерашнего дня.

Чёртов притырок рассчитывал, что после свадьбы произойдут чудесные метаморфозы и его новоиспечённая жена станет примерной домохозяйкой, а когда этого не произошло поплелся бывшей к жене борщ уминать, а маме показал средний палец.

Каким хреном он думал? За полгода отношений не понял, что женщина рядом с ним меняться не собирается?! Мерс никогда станет ладой, а кольцо на пальце не открывает портал в параллельную вселенную.

— Что со мной не так? — поёт эту песню со вчерашнего утра. Позвонила и начала рыдать в трубку. Было бы ещё из-за кого.

— Ты слишком много говоришь по телефону, а в остальном всё так, — говорю правду. Ещё она слишком любит обтягивающую одежду, но это сейчас к делу не относится. — У тебя здесь морщина, — пальцем показываю на лоб. Нет там никакой морщины, но слова сработали как надо. Страдалица засеменила к зеркалу, стоящему в углу.

Родительница следит за своей внешностью как ученые за марсоходом. Для нее предпочтительнее конец света нежели появление морщин. Когда они пробьются через стену, созданную косметологическими инновациями, я предпочту потеряться на другом конце планеты.

— В кого ты такой дурак? — смеётся, откровенно любуясь свои отражением.

— Есть в кого. А вообще ты нарушила заповедь "Не оскорби ребёнка своего".

— Ребёнок, сходи побрейся!

— Считай меня хипстером, — демонстративно тру подбородок.

Побриться надо бы, потому что мне ещё за Соней ехать, а из нас двоих колючим должен быть кто-то один.

— А я тогда оперная певица.

Черт! Нет! Только не пение. Ножик по стеклу приятней шкрябает, чем она завывает.

Оставив маму терзать зеркало, я иду в ванну. Сев на бортик, набираю отца. С тех пор как он оставил банк на помощников и укатил в Тоскану винишко производить ему достаётся мало Алины Аристарховны. Пора это исправить.

— Привет. Как Алессия? — спрашиваю, зная, что если у его беременной жены всё отлично, то и у него подавно.

— Растём, осталось полтора месяца. Скоро закончим ремонт в детской, — доволен как слон на водопое. — Ты по какому поводу звонишь?

— Встретишь маму в аэропорту? У нас тут развод и возвращение к твоей фамилии.

— Снова? Месяца же еще не прошло, — режет слух стоном.

— Да или нет?

— Встретим, — мог бы и не вздыхать.

— Отлично. Я напишу время. Алессии и моему будущему брату привет.

После развода, состоявшегося восемнадцать лет назад, родители не стали другу чужими людьми. Они остались друзьями, имеющими фотографии из ЗАГСа и воспитывающими общего ребёнка. Маминых мужей отец принимал спокойно и иногда им сочувствовал, а вот у мамы с его второй женой отношения по началу не сложились.

Отец женился на итальянке три года назад. Алессия ревновала отца по-черному, устраивала дичайшие скандалы при одном упоминании первой жены. Даже запретила им общаться. Так продолжалось до тех пор пока у мачехи полтора года назад не случился выкидыш, после которого она замкнулась в себе. Ситуация была патовая: Алессия молчала днями напролет и никого к себе не подпускала, её родственники наводили бесполезную суету, а папа стал прикладываться к бутылке. Я прилетал на выходные, но был лишь наблюдателем.

Мама была в курсе ситуации, но держалась в стороне, не желая добавлять розжига в костёр. Спустя месяц, после очередного пропитанного отчаянием звонка отца, она плюнула на всё и полетела к ним. Без болтовни и объяснений натурально запихала Алессию в машину и увезла в шоппинг тур по Европе, из которого мачеха вернулась более-менее ожившей и заметно потеплевшей к своей предшественнице.

Остается только догадываться чем они занимались две недели, потому что покупок было три пакетика, а партизанки только пожимают плечами.

С той поры маме рады в их доме. Комнату на недельку- другую уж точно выделят.

Побрившись, выхожу из пункта переговоров и стопорюсь. Недавняя страдалица чемоданы разбирает.

— Ты что делаешь?

— Я у тебя поживу.

Вот это поворот.

Она попросила пересидеть пару дней, максимум неделю, и вчера же команду психологической поддержки в лице трёх своих закадычных фурий приволокла. Пока они меня в свою секту хранителей молодости не затащили, мне пришлось срочно ретироваться к своей Злючке. А после проторчал в клубе до утра. Раскладывание шмоток означает, что я могу подушку к Соне перевозить! А нам рано жить вместе, через пару недель будет в самый раз.

— Ты завтра летишь в Италию. Я тебе ложку побольше дам, будешь там мозги всем выедать.

Если надо я её на руках туда отнесу, только бы она не превратила мою квартиру в розовую камеру пыток.