— А мы во сколько поедем?

У меня нет рвения олимпийца к победе, я буду просто моральной поддержкой.

— Не поедем. Подстава.

— С чего вдруг такое мнение?

— Предполагаю, — да уж сразу стало кристально ясно!

— Предположение всегда имеет основание! — повышаю голос. Мистер Объяснение доведет меня.

— Поговорил с почти женой Девятки. Она Витке сопли вытирала. Вита для Риги — преданный щенок, сделает всё что он попросит, вдобавок считает, что я должен Тёмычу.

Оуу…крайне странное поведение.

— А если нет? — я понимаю к чему он клонит, но мало ли….

— Срочности нет, нахрена чаи гонять? Если я не прав, то встретимся завтра, а если прав, то Лёха останется дома один. Рига не конченный, но русская рулетка нам не сдалась.

— Спасибо, — утыкаюсь носом ему в шею.

— Рано. Открою Риге глаза — скажешь. Мне было по барабану, тема не пыльная раз в пару месяцев покусаться, а теперь ты и Лёха со мной. Завязывать пора. Тем более у меня не центр психологической помощи для его девчонки.

— А как же мама?

Забота приятна, но не в ущерб же Алине!

— Зависнет в Италии, у неё кавалер новый, а потом справлюсь. Возможно, я и здесь слишком загнался, — начинает меня щекотать. Отвлекает! Повторяя подвиг Алисы, сползаю с колен и отползаю в сторонку.

Глядя на беззаботного Ника, не знаю что и думать. Столько упрямился и на тебе…

Блин, он не перестаёт удивлять!

Побесившись ещё немного, мы идём паковать комнату родителей, декорированную в одной Лере ведомом стиле. Одни стволы деревьев в изножье кровати чего стоят. Ладно, начать надо с обилия сувениров из поездок.

Через час и пять коробок раздаётся звонок домофона. Ник идёт вниз, а я смотрю в окно.

Вау! Я чертовски рада, что мы остались, потому что Рижский заявился, да ещё и с группой поддержки.

Отхожу от окна и начинаю искать телефон. После Лёшкиной аварии на полицейских, представителей органов опеки и прочих блюстителей порядка вдоволь насмотрелась. Общались с ними в основном дедушки, они-то и решили все вопросы, но осадочек всё равно имеется и общаться с ними хочется меньше всего. К тому же, я им на днях уже звонила и наводила панику, благо они неторопливые ребят а и вызов я отменила без проблем. Сейчас я вынужена снова надеяться на них. Других вариантов не вижу.

В Николая Денисовича и его периодами бодрствующее безрассудство я верю, а вот в возможное содержимое карманов визитёров не очень.

Вообще на каком заборе этот Рижский адрес прочитал? Зачем приехал, тем более с поддержкой? Что входит в понятие "не конченный"?

Телефон сгинул. Неужели Ник утащил? Гррр… начну-ка я подсчитывать количество будущих профилактических мер. Иду к Лёше. В комнате пусто, поэтому я спускаюсь на кухню, где и нахожу брата. Он поливает пепперони соусом Табаско. Да правда, что ли?!

— Желудок посадишь, — отбираю соус. — Лёшка, дай телефон?

— Зачем? — слепляет два треугольниканачинкой внутрь и протягивает мне.

Отрицательно качаю головой.

— Там к Нику человек приехал, который мне не нравится, а я телефон найти не могу. Хочу полицию вызвать.

Лёша смотрит на меня, как на идиотку. Да знаю я, что прозвучало будто я малость умом тронулась. А что поделать? Новостные каналы и детективные сериалы делают своё дело.

— Ты паникёрша, — заключает брат после небольшой паузы.

Получив наконец телефон, я звоню на единый номер и сообщаю диспетчеру, что под окнами стоит подозрительная машина а её обитатели что-то рыщут в траве. Вынужденно приукрасила немного.

— А может надеть маску и напугать их? — предлагает брат, когда отдаю ему телефон.

— Ага, скажи ещё взять ритуальные барабаны и исполнить танец огненного очищения.

Я так-то склонна к панике, а не к пожизненному учёту в специализированном учреждении.

— Лёш, побудь дома, пожалуйста, — и я сейчас не прошу.

— Хорошо. Вечно я всё веселье пропускаю, — сник брат.

— Будет еще в твоей жизни веселье, — привожу в беспорядок его волосы и иду к Нику.

Передавать ему меня некому, сцена "Соня, иди в дом" неуместна, а значит не отделается.

Калитка с трудом, но поддаётся. Очевидно Ник подпер. Хорошо, что дом не закрыл!

Толкнув два раза, я таки оказываюсь на улице. О, и телефончик нашелся. В кармане шорт одного наглого любителя поострее. Ник отвлекается на меня и тут же получает в скулу. Блин, вот я…

Впрочем, Рижский тут же получает в ответ.

А без "предварительных ласк" никак?

Встаю рядом с Колей и ёжусь. Напряжение можно ложкой собирать. Рижский этот, кстати, не такой уж крупногабарит, как показалось в бассейне. Два стоящих сбоку парня подавно на жим лёжа не налегают. Один из них тянет ко мне свои ручонки, кишащие бактериями, и тут получает по голени.

Я честно случайно.

Ник усмехается и крепко прижимает к себе. Тонкая красная струйка стекает из уголка его губ. Сколько можно? Мягко приксаюсь к месту удара кончиками пальцев.

— Ты почему раньше не сказал? — оглушительно ревёт Рижский, пиная землю.

— Один раз, а бегать с объяснениями…

— Я ногами не вышел, — странный парень почему-то смотрит на мои, как и его товарищи. Эм, надо было юбку в пол надеть.

А вообще, с какой стати сюда мои ноги приплелись?

— Типа того, — веселится Ник. Я сейчас вообще потеряла нить происходящего. Нет, конечно, просто постоять поболтать меня устраивает, но как-то это подозрительно.

— Ты же знаешь какой он? — внезапно спокойно для человека перекошенным от гнева лицом спрашивает Рижский. — Мы хотели с ней уехать подальше отсюда, деньги были, но Анька всё оттягивала, а потом планы на жизнь здесь стряпать начала. Год можно потерпеть и тщательнее всё продумать, — криво усмехается. — Мне осточертели эти отговорки, вывел её на разговор, сказала, что с тобой мутит, и я со своими планами не упал. А дальше шоры опустились. Она свалила с приличной суммой на следующий день, я на тебя налетел, потом погнал тусить. Короче, через пару месяцев от наследства остался только дом, а я оказался под колпаком.

Вместо ответа Ника сбоку раздался противный мерзкий голос местной сплетницы:

— устроила здесь притон. Днём одни ошивались, вечером другие. Мальчишку загубили, так теперь ещё и на наркотики подсели.

Я охреневаю от её слов и меня начинает трясти.

— Она сломалась, — сквозь звон в ушах слышен гогот одного из двух плохо евших кашу в детстве.

Переместив меня лицом к себе, Ник стискивает железным обручем мои плечи и шепчет в волосы:

— дыши.

А затем громко и отчетливо говорит:

— рот закрыла и свалила или организовать притон у тебя в доме?

Я не вижу, что происходит, но больше комментариев не последовало. Вообще установилась странная тишина. Взяв в себя в руки, отстраняюсь от Ника.

— А как ты узнал адрес? — обращаюсь к лысому предводителю.

— Мне Бекетов уже давно твой номер дал, а остальное дело техники. Кстати, он ошибся, — обращается к Нику. А поподробнее можно?

— Знаю, — слишком довольным выглядит Ник. — Виту не доводи.

— Нахрен она мне не нужна. Я на днях сваливаю из страны, — ничего себе ответ.

Я, конечно, не совсем понимаю эту девушку и даже с ней не знакома, но, по-моему, это жестоко. Она истерики из-за него устраивает, бредовые просьбы выполняет, а он с такой злостью про неё говорит, ещё и бросает.

Трое из ларца садятся в свою машину, а мы возвращаемся в дом.

— Надо губу обработать.

— Ерунда, — отмахивается. — Не надо, — говорит, когда я направляюсь в ванну на первом этаже.

Заходим на кухню. Лёшка не сдвинулся с места.

— Слишком просто всё прошло, — замечаю, садясь на стул между Ником и Лёшкой.

— Догнать и кулаками помахать?

— Определённо нет, — активно трясу головой. — Просто странно, сложная схема и приехал с поддержкой, а в итоге поговорили и разъехались.