— Всё-то ты знаешь… — вздохнул Джей и замолчал. Дамела осторожно коснулась его руки, он вздрогнул, поднимая глаза.

— Я неплохо чувствую людей, веришь? — на лице сильвиссы не осталось и следа прежнего равнодушия, лишь безграничное участие — и что-то ещё, чего пока Джей не мог определить. — До назначения к Дилану я занималась гвардейцами-новобранцами у Аспитиса: сам понимаешь, обычные люди туда не попадают. Только бесконечно самодостаточные и фанатичные. Каково, представляешь, им бывало осознать, что они не одни такие насквозь шикарные? Каждый был уверен, что, придя в гвардию, сразу станет самым лучшим, а остальные будет целовать землю у него под ногами. У меня имелся огромный арсенал средств приведения их в чувство и внедрения в коллектив. Жаль только, Дилану оказалось абсолютно всё до лампочки. В чём-то я благодарна Герберту — может быть, Дилан придёт в себя чисто от злости и из чувства противоречия. Но ты-то зачем принимаешь всё близко к сердцу? Давно мог бы поставить их обоих на место — зуб даю, они послушаются как миленькие.

— Я не могу с друзьями так, как с подчинёнными, — тихо отозвался Джей. — Особенно когда один столько пережил, а второй явно знает людей лучше меня. Когда я командовал у себя в интернате, всё было проще. И потом, в группе, мне неплохо удавалось улаживать конфликты. Но Адамас стал моим камнем преткновения. С такими странными людьми мои методы не работают, как и твои.

— Ради всех святых, кого ты тут называешь странным? Герберт, например, просто не привык встречать отпор, но, уверена, авторитету он без проблем подчинится. А Дилан… крепкий, конечно, орешек, так у него и жизни нормальной не было никогда. Простые человеческие действия — вроде нести за себя ответственность и быть к другим снисходительнее — ставят его в совершеннейший тупик. Нелегко, знаешь, из чёрно-белого — примерно в соотношении девяносто к десяти — нырнуть в цветное. Ничего, что-нибудь придумаем! — Дамела сжала руку Джея и, наклонившись к нему, загадочно улыбнулась. — Особенно если ты мне будешь помогать.

— Я стараюсь, Дамела, честное слово, — отчего-то у Джея перехватило дыхание — неужели от того, как близко она оказалась? — У меня тоже долгое время всё было чёрно-белое. Потом этот лагерь, Стас с Диланом, моя отставка — до сих пор оклематься, наверное, не могу. Адамас, похоже, решил сбросить с лодки в озеро не только Дилана, но и меня. Ну, чтобы дружно, весело, с задором учились плавать.

— Похоже, водичка слишком мокрая: чересчур уж ты активно сопротивляешься! — вдруг рассмеялась Дамела, и Джей оказался совершенно очарован хрустальным перезвоном её смеха. — Хватит себя жалеть, Джей! Один раз чуть не захлебнулся, что ж теперь, вообще воды не касаться?

Он смотрел на неё во все глаза — кто бы мог подумать, что эта молчаливая и суровая девушка будет так искренне хохотать в одной с ним комнате, буквально освещая собой ту почти непроглядную тьму, в которой он опять оказался. Заметив его заворожённый взгляд, Дамела озорно подмигнула.

— Если по-честному, я пришла не читать тебе нотации или, упасите ангелы, стыдить, а бросить спасательный круг, раз уж мы используем водную тематику. Успокоить, вселить чуточку уверенности. Мы — союзники, Джей, что бы ты там о моём пребывании в вашей группе ни думал, и я тебе это докажу.

Она нагнулась и вдруг поцеловала его — долго, нежно, без какого-либо права отказаться. Ошеломлённый, Джей даже не моргал, наблюдая, как чуть позже Дамела аккуратно усаживается на его вытянутые ноги и начинает деловито расстёгивать его рубашку.

— Что… подожди, что ты делаешь? — он поймал её руки, и сильвисса вскинула на него свои раскосые, сейчас как будто искрящиеся глаза.

— А что не так? — мягко спросила она. — Некоторым помогает расслабиться, знаешь ли. Ты так сильно против?

— Но…

— Первый раз? — Дамела улыбнулась углом губ и, потянувшись к лицу, еле слышно прошептала: — Просто доверься мне. Всё будет хорошо.

— Ты же с Диланом! — попытался продолжить сопротивление Джей, хотя охватившая тело дрожь мешала ему соображать. — Как же ты…

— Я сама по себе, — покачала головой Дамела. — Он и сам не раз говорил, что мы только друзья. По этому поводу не переживай. Я знаю, что делаю.

Она снова коснулась его губ, и Джей почти с облегчением отпустил того себя, который то ли в муках совести, то ли в лапах страха бился в глубине его души, требуя прекратить это безобразие. Ему очень хотелось хотя бы на короткое время отвлечься, перестать думать, беспокоиться, злиться — и, раз уж Дамела столь великодушно предлагала помощь, зачем протестовать? «Не можешь помочь, так хоть не мешай», — с удовольствием сказал он второй половине себя, рвущей на голове от ужаса волосы, и отдался Дамеле без остатка.

Вернувшийся спустя час со своей подзатянувшейся прогулки Герберт замер в коридоре, пытаясь понять, что происходит в номере. Дверь в комнату Джея была наглухо закрыта, Дилан же в гордом одиночестве сидел в соседней, опять щёлкая своим неизменным кубиком — правда, на этот раз уж как-то слишком ожесточённо. Прежде чем спрашивать у него, куда пропала Дамела, Герберт неслышно сунулся к Джею — и с изумлением узрел хорона и сильвиссу спящими в одной постели. Лежащая на полу одежда обоих была красноречивее любых слов. Затворив дверь, Герберт с издевательской ухмылочкой прошёл к Дилану и сел на противоположную кровать.

— Что ж вы оргию не устроили в таком случае? По-моему, лучший способ помириться! — ехидно бросил он Дилану, даже не поднявшему на него глаз. — Меня не пригласили бы, я б не обиделся, шестнадцать лет как-никак…

Дилан всё так же собирал кубик — Герберту даже стало интересно, что будет через пару минут, когда все грани лягут в нужной последовательности: сильвис явно был на взводе, запустит ещё кубиком в Герберта или в окно, плати потом…

— Дилан, ау! — эрбис встал и, приблизившись, помахал перед его лицом рукой. — Джей там оприходовал твою девушку, а ты тут в игрушки играешь? Это, что ли, называется сублимацией?

— Во-первых, — глухо отозвался Дилан — в его голосе чётко проскальзывали рычащие нотки, — она мне не девушка. Во-вторых, это она соблазнила Джея.

— А тебя нет, да? Ты поэтому такой злой? — сочувственно спросил Герберт и поймал кубик, тут же отправленный сильвисом точно ему в лоб. — Да ладно, не расстраивайся. Мне одна моя девчонка тоже однажды изменила, нашёл проблему!

— Дамела мне не девушка! — прошипел Дилан, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. Герберт подкинул его кубик на ладони и хитро сощурился.

— Что ж ты тогда переживаешь?

Побелевший лицом Дилан резко поднялся на ноги и молча скрылся в ванной. Хмыкнув, Герберт бросил кубик ему на постель и, растянувшись на неожиданно доставшейся ему кровати Дамелы, прикрыл глаза, гадая, что с их компанией будет после такого потрясения. И сам не заметил, как заснул.

Когда Джей проснулся, за окном занимался рассвет, и, увидев робкий утренний луч солнца, прокравшийся в комнату сквозь одну-единственную щель между шторами, осознал, что из-за Дамелы забыл поставить будильник — а остальные, видимо, решили, что можно пробыть в этой уютной гостинице хоть до следующего полудня. Дамела, по крайней мере, мирно посапывала рядом с Джеем, уткнувшись ему в плечо, дверь в комнату была всё так же закрыта, а за соседней стенкой царила тишина. Оставалось надеяться, что они не разбежались в его отсутствие. Встав, Джей начал одеваться.

Голова у него была сегодня похожа на воздушный шар — при том количестве воздуха, который там образовался после поступка Дамелы, в ней просто не находилось места ни для злости, ни для тревог. Подавленности Дилана Джей не заметил, на скалящегося с подначкой Герберта не обратил внимания. Командовать этим молчаливым легионом — Дамела, к слову, тоже почти ничего не говорила, лишь иногда улыбалась — оказалось легко и приятно. Покинув гостиницу, они заехали в ближайшую открытую в столь ранний час кафешку на завтрак, а потом без треволнений поехали к Сцинку, где ближе к побережью Тёплого океана находился один из удобных перевалов в Тезорский район.