Добравшись до комнаты в таверне, мы улеглись по кроватям.

— Спасибо тебе за всё, Гронн, и спокойной ночи. Надеюсь, мы ещё увидимся.

— Конечно, увидимся, Стас, — подбодрил меня дварф.

[1]Кисея — очень лёгкая прозрачная хлопчатобумажная ткань.

[2]Юката — традиционная японская одежда, представляющая собой льняное или пеньковое кимоно без подкладки.

Очнулся я за решёткой. Голова жутко гудела от количества выпитого вчера. Мысли не спешили выстраиваться во что-то более-менее разборчивое. Медленно осматривая помещение, обратил внимание, что мои руки и ноги были в кандалах.

— Какого хрена?! — вырвалось у меня.

— Встать! Сегодня вершится судьба человека по имени Стас, который пренебрёг щедростью и гостеприимством почтеннейших жителей Бреоксы и проявил своё неуважение по отношению к ним.

Голос принадлежал людоящеру, одетому в красную мантию. Как я понимал, эта рептилия была не кем иным, как судьёй. С его шеи свисал очень похожий на анх[1] золотой предмет. Пытаясь осознать, что происходит, забегал глазами по залу, стараясь всматриваться в детали. По отделке внутреннего помещения можно было сделать вывод, что нахожусь я где-то в резиденции высокого чина.

Металлическая клетка, в которой я проснулся, расположилась ровно по центру большого зала. Позади меня, приподнявшись с деревянных лавок, стояли незнакомые люди и людоящеры. Каждый их взгляд в мою сторону выражал неприкрытое недовольство. Как будто перед ними находился не обычный человек, а знаменитый злодей-головорез, герой детских страшилок. Не став зацикливаться на недобрых взглядах, продолжил рассматривать помещение.

Все люстры были из непривычно жёлтого металла, что резко бросалось в глаза на фоне белого потолка. Обратя своё внимание на стены, заметил узорчатые выступы искусной лепнины, на которых расположились маленькие статуи. Какие именно создания были высечены из камня разобрать мне не удалось. Чем пристальнее я всматривался, тем сильнее расплывались силуэты изваяний.

Ближе к концу комнаты разместился высокий стол судьи. У его основания виднелись две широкие вазы красного и белого цветов. Слева и справа у самых стен стояли по шесть фигур в балахонах с закрытыми капюшонами лицами. Чуть ближе ко мне находилась трибуна, которую заслоняла женщина в длинной красной юбке.

— Мадам Карисса, вам знаком обвиняемый?

— Да, главный вершитель Тар.

— Поведайте мне и другим вершителям историю вашего знакомства.

— За четыре часа до полуночи он со своим другом дварфом пришёл в мой дом, с желанием вымыться и получить массаж. После водных процедур я представила им своих лучших массажисток, а он — она указала прямо на меня, — выбрав одну из них, взял и оскорбил её! Унизил мою работницу!

— Мадам Карисса?! — недоумённо всматривался я в знакомый силуэт. — Эй! Что происходит? Какого хрена? Это что суд? Почему я здесь? Мадам Карисса, о чём вы? Я никого не обижал!

— Благодарю, мадам Карисса. А теперь присаживайтесь. Следующий свидетель! — властно произнёс судья.

Хозяйка борделя медленно отошла от трибуны, а её место заняла людоящерка. Та самая, которая встречала нас с дварфом, наигрывая красивую мелодию на незнакомом музыкальном инструменте. Бросив на меня осуждающий взгляд, вызвав тем самым ещё большее недоумение на моём лице, она повернулась к судье.

— Милое дитя, расскажи нам, что именно произошло, когда ты осталась наедине с обвиняемым?

— Как обычно, я приступила к массажу, аккуратно выполняя свою работу. После того как процедура была окончена, я, как гласит правило нашего дома, предложила этому человеку разделить со мной ночь, но он отказался от проявления моей чистой любви и заботы. Он сказал, что не готов делить ложе с холодной чешуйчатой рептилией и ещё что-то говорил про мой хвост.

— Какой кошмар! Ужас! Да таким место на плахе! — послышалось в зале.

— Тишина! — сурово оборвал вершитель нарастающие возгласы.

— Что? Господин судья! Я такого не говорил! Эта ящерица нагло врёт! Всё было совсем не так! — кричал я, стараясь привлечь внимание и оправдать себя.

— Поскольку свидетелей больше нет, я прошу вершителей опустить жёлуди в урны для принятия первого вето.

— Как это нет? А я? А Гроннигах? Спросите дварфа! Он со мной был! Он подтвердит, что всё было наоборот! Эй! Куда вы!

Я схватился за решётку и попытался вырвать или расшатать прутья, но ничего не получилось. Бросив бесполезную затею, упёрся спиной в заднюю стенку клетки и медленно скатился. В этот момент поначалу казавшиеся неподвижными фигуры в балахонах начали по очереди подходить к красной урне и бросать в неё жёлуди.

— Совестно? — услышал я голос благородного с виду людоящера. — Все вы думаете опосля. Ну ничего, это будет тебе и, таким как ты, уроком за то, что обидел мою дочь.

Я присмотрелся к собеседнику и обомлел, глядя на имя рептилии.

Ярокон Тамс, уровень 20

Людоящер

Староста деревни

— Вершители приняли первое вето! — суровый голос судьи снова прорезал тишину. — Красная урна переполнена! А как мы знаем — это означает высшую меру наказания. Но поскольку обвиняемый до этого не попадался на нарушениях правил и не успел более никому навредить, суд принимает второе и окончательное вето. Стас, за оскорбление жителя Бреоксы, а также за нанесённый урон чести милой работницы дома ночных фантазий, вы будете лишены свободы в яме увечий сроком на десять дней и ночей, а также теряете шестьсот очков репутации. Все ваши сбережения уйдут в деревенскую казну, а также на оплату морального вреда пострадавшей. Решение приводится во исполнение незамедлительно!

Репутация с жителями Бреоксы изменилась на ненависть

Отовсюду прозвучали счастливые возгласы и хлопки.

— Да какого лешего? Вы тут совсем все офонарели? Эй, хвостатые! Я к вам обращаюсь! Это беззаконие!

Я попытался использовать заклинание шипы в сторону ворот решётки.

Ваше заклинание блокировано оковами войны

Да что за чёрт! — вскрикнул я.

Отчаяние накрыло меня, когда послышался скрип петель открывающейся клетки. Я содрогнулся при виде двоих вооружённых людоящеров, заходящих внутрь. Они схватили меня под руки и поволокли к выходу. Сопротивляться смысла не было. Количество жизней стражников давало понять, что уровень их Силы намного превосходит мой.

Выйдя на задний двор, где собралась толпа зевак, стража потащила меня вдоль коридора из жителей деревни. Чуть ли не каждый второй считал своим долгом что-то крикнуть в мой адрес или попытаться попасть в меня камнем, поднятым с земли. Мои конвоиры остановились перед большим круглым углублением, а невысокий людоящер, по-видимому, капитан произнёс:

— Отворить яму увечий!

После чего два стражника подбежали к деревянному колесу, напоминающему два штурвала корабля, соединённых посередине друг с другом, и начали его тянуть на себя, наматывая толстую верёвку. С пронзающим скрежетом заверещали две половинки раздвигающихся затворов круглой ямы диаметром метров десять, открывая бездонную чёрную пропасть.

— Стойте, вы что серьёзно? Я же ничего не сделал! Отпустите меня, отпустите! Пожалуйста! — пытаясь вырваться, кричал я.

Когда металлическое дребезжание прекратилось, стража подвела меня к самому краю, сняла кандалы и лёгким движением толкнула в темноту. Удар. И я стукнулся о деревянный пол комнаты в гостинице. С перепугу отскочил в сторону и приложился затылком о край кровати.

— Твою ж мать! — потянулся рукой к созревающей шишке и начал быстро тереть, — приснится же такое. К чёрту этот бордель и всех его обитателей! Больше ни ногой.

Окинув взглядом соседнюю кровать, обнаружил, что Гроннигаха уже нет.

— Даже не попрощался, — грустно произнёс я.

Придя полностью в себя от недавних событий, я задумался о дальнейших планах. Для начала неплохо было позавтракать и избавиться от утреннего похмелья. Потом найти склад и скинуть в него ценные вещи, затем надо приодеться и накупить свитков зачарования и усиления, ну а дальше попробовать поискать слабых монстров для прокачки или задания. План мне показался неплохим.