Самых крутых Чармен приловчилась сдавать милиции. То есть такие доказательства представляла, что милиции – одно удовольствие брать, а прокуратуре – расследовать.

Вот это Тимура Маева и насторожило спервоначалу. Уж больно легко до суда доходили дела последних месяцев по «золотому заводу». А копнул, чуть почистил – и вот оно, прелестное личико Чармен за всем этим светится.

Отморозки свои пальчики везде оставляли. Так что их то он взять тоже мог быстро и без напряга. А вот к самой Чармен – ничего. Только подозрения. А их, как известно, к делу не подошьешь. Так что окружил Тимур Маев молодую предводительницу банды со всех сторон, а, – как у лисы в известной притче с зеленным виноградом – не дотянуться. Ждать надо, когда она сама ошибется. А тем временем и город Максимов Тимур Маев «окружил». Наладил контакт с милицией, ФСБ, налоговой полицией, соседними воинскими частями. Стали рейды устраивать на дорогах. Ну, что сказать? Пару раз хорошие «эшелоны» взяли с золотишком. Большой урон понесла группировка Чармен. Но очень быстро оправилась, Тимур Маев подсчитал, как быстро она оправилась и снова снарядила «караван» на Клайпеду, и ужаснулся. При таком размахе хищений скоро золота в России не останется. Тем более – кризиз колебания зеленого коридора, на русское золото вся надежда. А тут-такое.

И вдруг – тишина.

По данным прокурорской разведки, столкнулась Чармен с какой – то московской бандой. И что интересно – во главе этой банды тоже, по слухам, женщина, по кличке Игуана.

Это ещё хорошо, что полковник Патрикеев и генерал Маев (госсоветник юстиции III класса, – фактически, генерал-майор, старший следовательно по особо важным делам при генпрокуроре России) случайно как-то в Доме писателей на вечере современного русского триллера встретились, обменялись заботами, и вышло интересно и перспективно. Группировки Игуаны, оказалось, им обоим кровь портили.

Игуана была в силе. Не какой-то заезжей молдаванке ей поперед дороги вставать. Трупы опять стали появляться вокруг города Максимова в большом количестве.

Половина группировки Чармен полегла в боях. И человек 25 из тех, кто на неё в Максимове работал «по золоту».

И что интересно: на всех «новых» трупах милиция и прокуратура находила следы жесточайших пыток. Словно тут орда фашистская прошла. Как после уборки в застенках Мюллера на Принцальбрехштрассе в Берлине. А это русские своих же русских так жестоко.

– Значит, надо им что-то узнать? – без большой головной боли догадался Тимур Маев.

Когда в машине были взорваны последние пятеро из «братков» мужа Чармен и она осталась одна, Чармен пропала.

Вот только что была под колпаком милиции, ФСБ, прокуратуры. И вот уже нет её.

Маев всю округу на уши поставил. Привлек соседнюю в/ч, провели обыски по всему городу. И нашли в одном из гаражей сгоревшую «ауди». Труп явно женский. Опознать невозможно. Но вот вещи – обгорелое золотое ожерелье с брильянтами, кольца, серьги тоже с брильянтами – опознали.

Выходило, что убили Чармен.

И опять – нет человека, нет проблемы.

Все надо прокуратуре заново начинать. Кто на новенького? Милиция выдвинула свою версию-это расправа Игуаны с провинциальной принцессой, умевшей быть неучтивой и неуступчивой.

Но Тимур Маев потому и был генералом, а не прапорщиком, что в отличие от последних, но пользуясь их лексиконом, «думал головой».

– А что, если… – подумал Тимур. И… запросил коллег в Респубике Молдова, те в обмен на интересующую их информацию о воре в законе Чупеле, убившем цыганского барона Жажу вместе с его многочисленной семьей, прислали медицинскую карту со снимками от дантиста из Кишинева из среднего медицинского училища по подготовке акушерок, которое чуть было не закончила, если бы не скоропалительное замужество, Чармен.

Сравнили челюсти. Дело это малоэстетичное. Но очень полезное.

Потому что только так наверняка и узнали, что сгорела другая женщина.

Скорее всего, какая-то бомжиха – пьянчужка, которую сама Чармен или по её приказу подпоили, убили, сунули в машину, одели – приукрасили «под Чармен» и сожгли в частном гараже.

Тем временем координации деятельности правоохранительных органов в городке Максимове стала получше, двоих милицейских арестовали и посадили, сержанта и старлея, остальных пугнули, дав понять, что про многих, если не про всех, кто «доит» несунов, известно в прокуратуре. И нести.., ну не то чтобы совсем перестали. Этого не добиться в России ничем и никогда, тем более в одной отдельно взятой административной единице. Но гораздо меньше, ну, то есть несравнимо!

А мелкие несуны – это уже прерогатива районной прокуратуры. То, что ему было надо, Тимур Маев в Максимове сделал, и, расследуя далее дело «Голден Роза», выехал в Клайпеду, туда, куда, по имевшейся у него эксклюзивной информации от агентов из криминальной среды Чармен вывезла собранные ею в Максимове за год работы и ещё не вывезенные ранее 654 кг. золота в слитках.

И когда Тимур Маев и Егор Патрикеев пили под стеклянной крышей, под кронами каких-то даже не сильно пыльных пальм кофе по 80 р. за чашку в кафе «Националь», то поговорить им было о чем. Тем более, что за кофе они не платили. Кофе их угощал элегантный мужчина лет сорока, в сером костюме с искоркой и бордовом со звездочками галстуке, их старый приятель, в далеком прошлом – генерал генпрокуратуры, потом… Ну, словом, человек непростой судьбы, и, по данным Егора и Тимура достаточно богатый, чтобы угостить старых друзей кофе по 80 р. за чашку.

Говорили они обо всем. Но все больше про молодую женщину по имени Чармен и некую женщину без возраста (потому что её никто не видел и никто о ней ничего не знал) по кликухе Игуана.

В результате этого разговора Т. А. Маев и Егор Патрикеев на следующею утро выехали в Клайпеду.

Ни один нормальный следователь не любит «висяков». Можно как угодно называть «дела», у которых нет судебной перспективы. «Гиблые», «дохлые», «мертвые»…

Когда же речь идет о «деле», по которому проходит один, а то и больше трупов, то термин «мертвое» дело становится совсем уж каким-то зловещим.

В «деле, об убийстве г-на В. М. Кирша» три трупа как минимум были. Следовательно, – кроме ограбления квартиры, похищения уникальной коллекции, были убиты люди. Кроме того, можно было предположить и ещё один труп: семья коллекционера давно вернулась с Кипра, а сам Валдис, уехавший на пару дней на – рыбалку, так и не приехал домой.

Мобилизовали воинскую часть, расположенную – недалеко от озера, где обычно рыбачил Кирш. На озеро прибыла спасательная часть подводников. Воины прочесали все ближайшие леса, а спасатели с аквалангами обшарили все дно озера. Было известно, что Валдис сочетал даже в холодное время года обычную рыбалку с подводной охотой. У него был замечательный импортный костюм для подводного плавания. Выйти из строя костюм не мог, – качество не позволяло. Кончиться кислород тоже не мог – Валдис был человек рассудительный и расчетливый. Если бы напали грабители, остались бы хоть какие-то следы. А так – ни машины, ни тела. Ничего. Заодно спасатели достали со дня озера три в разное время опушенные в воду трупа с разной датой предполагаемой смерти. Верочка решила, что возле озера промышляет банда, убивающая владельцев транспортных средств, трупы спускающая в воду, а машины вывозящая за пределы Московской области.

За пределами области машину, пока не искали. Пришлось объявить Всероссийский розыск машины.

Но тут идентифицировали трупы. Оказалось, что это останки трех пехотинцев солнечногорской и ростокинской преступных группировок. Верочка связалась с УБОПом города и области. Оказалось, что за последние два месяца было несколько разборок, после которых рубэповцы не досчитались нескольких трупов бойцов из числа встречавшихся на «стрелке» бандитов. Так все встало на свои места. Бандитам – и живым, и мертвым – каждому подобрали свое место, кому в камере, кому на кладбище. Только вот тела Валдиса Кирша так и не могли найти. Нет трупа, нет проблемы? Если бы так. Нет трупа, – две проблемы. Это как минимум. Потому что как минимум надо искать двоих, – убийцу и убитого.